Книга Безумный бог - Трой Деннинг

- Если я способен уничтожить любовь богов, значит я, безусловно, могу наполнить жизни смертных в Фаэруне раздором и несогласием.

Единственный поднес потир к губам и запрокинул назад голову - слезы влюбленных с разбитыми сердцами всегда были его любимым напитком. Когда обе капли закатились ему в глотку, он почмокал губами и разбил потир о стену.

После этого он повернулся лицом к Огму:

- Ну, что скажешь. Переплетчик? Вредный и в своем уме или безвредный псих?

- Мы должны судить тебя по тем же меркам, что Мистру и Келемвара, и, хотя ты тоже натворил ошибок за последние годы, мы все вынуждены согласиться, что ты вернулся к нам таким же порочным, как и прежде,- Огм бросил взгляд за спину Единственного, обращаясь к остальным богам Совета. - И мы все должны помнить, что Кайрика нельзя судить по его дьявольским поступкам. В его природе - сеять раздор, и он не мог бы исполнять свой долг, если бы не был таким порочным. Я предлагаю вынести приговор в пользу Кайрика - вредоносный в своем уме.

- Ни за что! - Сьюн встряхнула огненной головой, разметав по залу языки пламени. Она была богиней Любви, а также Красоты, и поступки Кайрика глубоко ее оскорбили. - После того, что он сделал с Мистрой и Келемваром!

- А я выношу приговор в его пользу,- заявила Чантия. - Как бы то ни было, он вернулся к нам прежним.

- Вредоносный и в своем уме. - Летандер не стал ничего объяснять, да никто и не ожидал, что он пойдет против Чантии.

Сильванус покачал своей оленьей головой:

- А я другого мнения. Безумен он или в своем уме - не важно, все равно он считает, что имеет право творить в Фаэруне все что угодно, а я с этим не примирюсь. Голосую против него.

- Я тоже, - сказала Шара. - Ему нельзя доверять. Предлагаю лишить его полномочий и разделить их между нами.

- Так и знал, что ты это предложишь, - хмыкнул Темпос. - Дай тебе волю, так ты все вокруг накроешь своим черным балдахином. А вот я считаю, что нам никого не найти лучше, кто сеял бы раздор по всей земле, если только он поклянется больше никогда не читать «Кайринишад» и даже не искать эту книгу.

Кайрик поднял правую руку;

- Клянусь.

- Если ты веришь его словам, - загремел Талос, - то ты еще безумнее Кайрика. Я голосую против него, потому… - Разрушитель умолк, потом пожал плечами. - Потому что так хочу.

- Голоса разделились четыре на четыре,- заключил Тир. - А Кайрик не может голосовать.

Самодовольство на лице Единственного сменилось удивлением.

- Почему же?

- Потому что таков Кодекс Совета, - ответил Тир. - А теперь я скажу свое слово против тебя. Ты никогда не был надежным богом. Я подозреваю, что ты обезумел задолго до того, как стал одним из нас. Ты сумасшедший и поэтому ненадежный. Ты представляешь опасность для Равновесия.

- Что?

Кайрик попятился и наткнулся на перила. Он смотрел на Мистру с Келемваром, а я дрожал от страха и холода в животе. В эту минуту я понял, что все мои страдания напрасны, и я уже приготовился броситься на колени, моля Тира о милосердии. Но Единственный не сдался; испытанный им шок перерос в гнев, и он набросился на Тира.

- Ах ты, ядовитый змей! Сладкоречивый лицемер! Да ты…

- Кайрик! - раздался громкий окрик Келемвара, в котором не слышалось ни злобы, ни волнения, ни готовности к расправе.

Единственный сначала удивился, но потом огрызнулся на Повелителя Смерти:

- Злорадствуй, если хочешь. Я еще вернусь и сведу с тобой счеты.

- Я знаю, что ты не оставишь попыток поквитаться со мной,- ответил Келемвар.- Но что же будет сейчас? Ты готов подчиниться решению Совета?

Единственный оглядел зал, одарив презрительной улыбкой каждого бога, который проголосовал против него. Потом он снова взглянул на Келемвара, сплюнул на пол и кивнул:

- Разве у меня есть другой выбор?

- Никакого, - ответил Келемвар. - Я просто хотел знать, понимаешь ли ты это сам. Оказалось - понимаешь, и поэтому я должен признать, что ты в здравом уме.

- Вредоносный? Ты голосуешь за меня?

Серебряная маска смерти мрачно кивнула.

- По-прежнему боишься меня? - Кайрик снова самодовольно заулыбался, прекрасно понимая, что Повелитель Смерти проголосовал подобным образом вовсе не из чувства долга. - Что ж, я это не забуду.

- Уверен, что не забудешь, - сказал Тир. - Но приговор еще окончательно не вынесен. Последнее слово за Мистрой.

Лицо Кайрика окаменело, и я клянусь, что в моих жилах застыла кровь. То, что Келемвар высказался в пользу Единственного, было предопределено заранее; я тогда же это понял, ведь узурпатор был трусом и глупцом, которого охватывала дрожь от одной мысли о мести нашего Темного Повелителя. Но что скажет богиня Магии? Ее отличало почти такое же бесстрашие, как и Единственного, и она никогда не упускала возможности использовать свое преимущество, если таковое было на ее стороне.

Кайрик обратил злобный взгляд на Блудницу, даже не делая вида, что готов к примирению: он знал, что она все равно не поверит. Она или испугается его гнева, как Келемвар, или как последняя дура попытается избавиться от него.

- Ну? - потребовал ответа Единственный.

- Кайрик, после того, что ты сделал, как ты можешь о чем-то спрашивать? Моя ненависть к тебе возросла больше прежнего.

Огм взял ее за руку:

- Мистра, ты теперь богиня. Давно пора избавиться от привычек смертной…

Мистра накинулась на него как фурия:

- Довольно с меня твоих уроков, Огм! Больше никогда не напоминай мне о моем долге защищать Равновесие и о том, как его выполнять!

Переплетчик побледнел и выпустил ее руку, а я затрясся как осиновый лист. Блудница не знала страха. Я взглянул на серебряную маску Келемвара и постарался успокоиться; после всех перемен, которые он совершил в Городе Мертвых, мои мучения там вряд ли были бы хуже тех, что я вынес на службе у Единственного.

Однако Мистру не зря назвали Властительницей Тайн. Она взглянула на Кайрика, и я увидел, как он заулыбался. И тогда я понял, что он в своей безграничной хитрости давно сумел разглядеть то, что не сумел разглядеть я.

Когда Мистра заговорила, гнев ее смягчился.

- Но вопрос сейчас не в том, как велика моя ненависть, - Кайрик это знает не хуже меня. Если бы я не испытывала к нему ненависти, он был бы недостоин носить свое звание. Как богиня Магии, я имею право на собственные чувства. - В этом месте Мистра одарила Огма тем взглядом, какой любой разумный человек приберегает для надоедливых проныр, после она продолжила: - Но, как хранительница Равновесия, я должна действовать, опираясь на свою мудрость.

- Мистра, подумай хорошенько, - призвал ее Тир. - После того как ты скажешь свое слово, приговор нельзя будет изменить. Вполне возможно, ты пожалеешь о том дне, когда приняла это решение.