Книга Зов пустоты - Ольга Валентеева

— Не извиняйся, я…

— Сейчас надо добиться, чтобы Анри оправдали. Ты мне поможешь?

— Конечно.

— Спасибо.

И снова лег лицом к стене. Я не стала его трогать. Только легла на свою половину и закрыла глаза, потому что так и видела пустынную площадь с виселицей на ней. Я сделаю все. чтобы Анри оправдали. Но как потом ему рассказать, что случилось с его семьей?

— Прости, что приходится возиться со мной. — Фил поднялся и сел рядом. Он стал казаться еще старше, и мне было не по себе.

— Не извиняйся, я…

— Сейчас надо добиться, чтобы Анри оправдали. Ты мне поможешь?

— Конечно.

— Спасибо.

И снова лег лицом к стене. Я не стала его трогать. Только легла на свою половину и закрыла глаза, потому что так и видела пустынную площадь с виселицей на ней. Я сделаю все. чтобы Анри оправдали. Но как потом ему рассказать, что случилось с его семьей?

Глава 5

К вечеру у Филиппа начался жар. Он в горячке метался по постели, а я применяла все известные заклинания исцеления. Они помогали на полчаса, на час — и пытка начиналась снова. Кажется, он уже не понимал, где находится. То звал меня, то разговаривал с родителями, и становилось жутко. Я держала его за руку и истово молилась светлым богам, чтобы сохранили мальчику жизнь и рассудок. Я не знала, как он справится. Как вообще можно справиться с тем, что он видел, но должна была хоть как-то облегчить его боль.

— Фил, миленький, — гладила горячую ладонь, — ты только не сдавайся. Я тебя никогда не оставлю, обещаю. Мы справимся.

Он вряд ли меня слышал. Только смотрел мутным взглядом — и снова закрывал глаза. Ночь превратилась в пытку. На рассвете мы оба забылись кратким сном, чтобы затем все продолжилось опять. В обед я заставила Фила выпить хоть немного бульона. У него не было сил сопротивляться — оставалось подчиниться. Сама по-прежнему не чувствовала голода, но тоже заставила себя поесть, иначе мы сляжем оба, а мне надо было вылечить Филиппа. Он весь горел, но, кажется, уже не бредил. Только все время молчал. Даже если я обращалась к нему, делал вид, что не слышит, и мне становилось так больно.

Но забота о Филе отвлекла меня от жутких мыслей. Надо быть сильной. Надо — ради него. Потому что у него и вовсе никого не осталось. Конечно, у графов Вейран должны быть другие родственники, но вряд ли они рискнут забрать мальчика к себе.

К ночи снова стало хуже. Я то проваливалась в сон, то просыпалась, и к утру будто лишилась чувств — но, скорее, это был слишком крепкий сон. А когда проснулась, кровать была пуста.

— Фил? — Тут же подскочила на ноги. — Филипп!

— Тише ты. — Моя пропажа появилась в дверях уборной. С его волос стекала вода. — Я всего лишь решил умыться. Думаешь, далеко уйду?

— Тебе лучше! — С сердца будто камень упал.

— Да, немного. Прости за причиненные неудобства, я…

— Прекрати! Ты не виноват. Есть хочешь?

Филипп пожал плечами. Ни да, ни нет. Я рискнула и пошла в общий зал, заказала завтрак, по времени больше похожий на обед, и с подносом вернулась в комнату. Фил сидел на кровати, разглядывая что-то на стене. Он похудел, наверное, в два раза — всего за пару дней. Но казался спокойным, хоть я и понимала, что видимость обманчива.

— Ешь, — поставила на стол тарелки. — Суп с гренками пахнет просто замечательно.

И сама взялась за ложку, чтобы подать положительный пример. Филипп вздохнул, но взял свободный стул и сел к столу. Ел он медленно, больше думая, чем жуя. И я знала, о чем. Поэтому его вопрос не стал для меня сюрпризом:

— Что слышно об Анри?

— Ничего. Я не выходила на улицу, все время была с тобой.

— И что мы будем делать дальше?

— Есть у меня мысли, — ответила ему. — Во-первых, хочу поговорить со старинным другом отца. Он — хороший человек, может помочь. Во-вторых, Анри сам себя не оправдает. Нам нужен толковый защитник. Об этом я тоже хочу попросить маркиза Тревира. У него куда больше знакомых, чем у нас с тобой.

— А он тебя не выдаст? — поинтересовался Филипп, вылавливая гренку из супа.

— Откуда мне знать? Разве можно понять, кому стоит доверять, а кому — нет? Но я хотя бы попытаюсь.

— Я с тобой.

— Нет. Фил. Тебя, скорее всего, ищут.

— Тебя тоже, — тут же нахмурился мой новый друг. — Поэтому, Полли, мы пойдем вместе. Если что, я сумею тебя защитить.

Я рассмеялась, а Фил, кажется, обиделся, потому что еще больше помрачнел.

— Между прочим, у меня были лучшие учителя в стране, — буркнул он.

— И чему же они тебя учили? Травки собирать? Пускать солнечных зайчиков?

— Полина, ты что, еще не поняла? — В глазах Фила читалось удивление. — Я — темный маг. Не светлый, как Анри и родители.

— Темный? — Теперь настала моя очередь изумленно таращиться на Филиппа. — Но как?

Темная магия в Гарандии встречалась куда реже светлой — и, что уж скрывать, была сильнее. Но Филу всего шестнадцать.

Ему до входа в пору магической зрелости еще как минимум два года, а то и больше. А до шестнадцати у нас вообще учили только общим заклинаниям.

— Мой дед — темный, — ответил он. — По маминой линии. Видимо, от него передалось. Мама сначала расстроилась, но отец говорил, что это к лучшему. Поэтому я действительно смогу тебя защитить, Полина. Да, не от всего и не от многотысячной толпы, но смогу.

Глупый храбрый мальчишка. Сердце сжалось от горечи. Как уберечь его от этого кошмара? Никак. Уже никак. Придется выбираться вдвоем.

— И когда мы пойдем к твоему знакомому? — Фил отодвинул тарелку. К счастью, почти пустую.

— Завтра. Ты пока еще слаб, да и твой внешний вид… Надо купить тебе одежду. Не так же идти.

Выглядел Фил и правда потрепанно. Единственная рубашка пропахла чадом факелов, кровью и потом.

Сейчас он надел жилет на голое тело — а что оставалось делать? Поэтому сначала покупки и трата наших скудных средств, а потом уже визиты.

— Обещаешь, что будешь тут? Я пройдусь до ближайшей лавки, — спросила его.

— Обещаю, — кивнул Филипп и снова лег. а я быстро собралась и поспешила прочь, предварительно убедившись, что дверь изнутри заперли на щеколду.

Что ж, за эти два дня мир не сдвинулся с места. Люди не перестали спешить по своим делам, торговцы — зазывать в лавки, дворники — мести улицы, а аристократы — ехать в роскошных экипажах. Одновременно между мной и ними будто пролегла пропасть. Мне казалось, что все на меня смотрят, хотя, на самом деле, это было не так. Поэтому я шла, опустив голову. Надо купить легкую накидку с капюшоном, потому что шаль все-таки не сильно подходила к времени года.