Книга Ты создана для этого - Мишель Сакс

– О, я всегда развлекаюсь, – улыбнулась я. И снова дотронулась пальцами до своих губ.

– Вы мне кого-то напоминаете, – сказал он.

– Я так часто слышу эти слова.

– Вы в отпуске?

Я сделала паузу.

– Мне нужно уладить здесь кое-что, – сказала я.

Мне хотелось казаться таинственной и загадочной женщиной, которая могла бы свести с ума такого мужчину, как он. Я сделала маленький глоток кофе и опять коснулась губ. Потом грустно улыбнулась, внезапно отвернулась и рассеянно посмотрела на улицу, будто вспомнила о своей тайне или душевной боли.

Естественно, он проглотил наживку. Я заметила, что, наблюдая за мной, он заерзал на своем стуле.

* * *

В Нью-Йорке я проделывала нечто похожее неоднократно. В большом городе это очень просто. Практически невозможно встретить одного и того же человека дважды. Он каждый раз будет выглядеть по-другому в зависимости от того, что делает и где находится, – гуляет ли по парку, бродит по залам музея «Метрополитен» или коротает часы в публичной библиотеке. Сама я была женщиной в красном платье или синем пальто, могла надеть шарф с рисунком из красных губ. Я была адвокатом, аспиранткой, акушеркой, антропологом, владелицей галереи. Меня звали Доминикой, Анной, Леной или Франческой. Я была каждой из тех женщин, но только не Мерри. В такие моменты я получала истинное наслаждение, которым ни с кем не делилась. Это представление было предназначено исключительно для меня. Мое тайное развлечение. Только однажды оно зашло слишком далеко.

Когда я была еще маленькой девочкой, я больше всего любила вертеться перед зеркалом в ванной комнате. Время от времени воровала у мамы помаду или кое-что из ее украшений. Представляла себя моделью, актрисой, иногда девушкой, сгорающей от любви к своему возлюбленному, или обманутой женой. Мне нравилось наблюдать за своими превращениями. Пыталась разговаривать разными голосами с разными акцентами, придавать лицу разные выражения. Я могла играть эти роли часами напролет, и мне такое занятие никогда не надоедало, впрочем, как и сейчас. Вероятно, у меня талант перевоплощения, способность входить во всевозможные образы и выскальзывать из них, словно они были платьями, которые висели в шкафу и ждали, когда их наденут и начнут в них кружиться.

– Кстати, я – Ларс, – сказал мужчина.

Он протянул мне руку и задержал в ней мою. Пока Ларс обедал, я развлекала его историями о своей недавней поездке на Мальдивы.

– Представляете, – смеялась я, – провести две недели на тропическом острове, имея в своем распоряжении только зимний гардероб мистера Олега Карпалова!

– На каком острове? – спросил он.

Я попыталась вспомнить, что Фрэнк написала в своем письме, но не смогла. Быстро взглянула на часы.

– Мне нужно идти, – сказала я.

Ларс поймал мое запястье:

– Подождите. Дайте мне номер вашего телефона.

Он вытащил из кармана свой мобильный и вбил цифры, которые я продиктовала.

Я улыбнулась.

Победа!

Было уже поздно, и я должна была поспешить в универмаг на улице Дроттнинггатан. Мне нужно было снова превратиться в Мерри. В отделе товаров для малышей я набрала ворох одежды и повесила на руку. Футболки, миниатюрные брючки чинос, шортики карго с динозавриками на карманах, крошечные спортивные штаны и пижамные брючки.

Прозвенел телефон, и у меня упало сердце.

– Где ты? – спросил Сэм. – Я думал, что ты к этому времени уже вернешься. – В его голосе звучало раздражение.

Мне пришлось оправдываться:

– Я долго искала нужный магазин. Ты же знаешь, я так плохо ориентируюсь в городе.

– Ладно, возвращайся быстрее, – буркнул он.

– Хорошо, Сэм, – сказала я, еще раз извинившись, прежде чем отключить телефон.

Я заплатила за покупки и заскочила в дамскую комнату. Смочила бумажное полотенце и стерла остатки своего макияжа, стоя перед зеркалом под белым ярким светильником. Было слышно, как в одной из кабинок рвало женщину. Наверно, пищевое расстройство, подумала я, хотя причина могла быть и другой.

* * *

Я направилась к машине и поняла, что действительно заблудилась среди мощеных переулков, оформленных со вкусом фронтонов магазинов, причудливых бутиков, антикварных магазинов, слившихся в однообразную смазанную картину: безупречно чистые улицы, вежливые прохожие, слишком организованный поток пешеходов и транспорта. Пьянящее ощущение свободы, ранее охватившее меня, отступило. Грудь сдавило, улицы сужались вокруг меня до своих обычных размеров. Я почувствовала, как за мной захлопнулась клетка. Я не хочу расстраивать Сэма. Всякий раз, когда он считает, что я делаю что-то не так, меня переполняет ужас.

Наконец я нашла стоянку. На входе старая цыганка просила милостыню. Она цыкнула зубом и погрозила мне пальцем. Словно ведьма, насылающая проклятие.

Я очень быстро доехала домой. Как только вернулась, Сэм вручил мне ребенка.

– Он голодный. И его надо искупать.

Муж даже не поцеловал меня.

Я посмотрела на телефон и увидела сообщение от Ларса. Сразу удалила его и занялась ребенком.

Сэм

Сегодня утром пришло письмо от парней из Уппсалы. Они наняли другого режиссера для рекламы шипованных шин. Гребаные придурки. Черт возьми, я был лучшим на курсе, получил диплом с отличием. Гранты, стипендии, должности. А теперь что?

Все в порядке. Я своего добьюсь. Не сдамся. Буду продолжать.

Из студии услышал хныканье Конора. Несколько дней подряд он не переставал капризничать.

– У него режутся зубы, – объяснила Мерри, уверяя, что все нормально. Она прочитала об этом в книге для родителей, которую я ей купил.

– Давай отправимся на долгую прогулку, – предложил я.

Хочу, чтобы Мерри делала как можно больше физических упражнений и держала себя в тонусе. Ей надо сбросить лишние килограммы, которые она набрала во время беременности. Нужно просто приучить себя к дисциплине, вот и все, обычно говорю я.

Я усадил Кона в рюкзак, который водрузил себе на плечи. Мерри надела на голову ребенка панамку и смазала его солнцезащитным кремом, а заодно и мою шею, чтобы та не обгорела.

Мы заперли за собой дверь и пошли по лесной тропинке вдоль заповедника. День был теплым, но не жарким. Тишину нарушало лишь жужжание насекомых и щебетанье птиц.

– Пот пойдет нам только на пользу, – сказал я, выбрав для прогулки один из самых трудных маршрутов.

Мерри шла позади нас. Я слышал ее тяжелое дыхание.

– Как здесь красиво, – сказал я. – Летом здесь просто потрясающе.

Мерри промолчала.

– Дорогая?

– Сэм, я постоянно это твержу, разве не так? Это красиво. Это чудесно. Это изумительно.