Книга Тот самый калибр - Сергей Самаров

На ходу обдумывал возможную линию поведения. Если это в самом деле собровцы, хотя я и не понимаю, что им от меня нужно, то стрелять они в доме, скорее всего, не будут. Останутся уверенными, что смогут со мной справиться и без стрельбы. Они по безысходной наивности думают, что чего-то могут, как, впрочем, и большинство ментов. Чего они могут, я знаю, если они тренируются в «рукопашке» два раза в неделю по часу. Сам их расписание видел. У нас в роте солдаты по три часа в день тренируются, но достичь офицерского уровня не могут, поскольку солдаты служат год, а офицеры так тренируются из года в год.

Но пространство комнаты и предельно малое количество мебели позволит парням из СОБРа нападать на меня, травмированного, с разных сторон одновременно, что мне, признаюсь, не совсем по душе. А это значит, что моя задача — выманить их всех в тесную прихожую. Там они потеряют численное преимущество. Не потому, что их станет меньше, а потому, что там я смогу применить специальные приемы.

Качество моей подготовки, конечно, и в комнате должно было бы сказаться, но я опасался за свои сломанные ребра. Попадут кулаком в больное место, я вспылю и возведу штабель из трупов. Ведь, если судить по большому счету, значительную часть моей предыдущей жизни меня учили отнюдь не драться, а хладнокровно убивать, в том числе и голыми руками, в том числе и вооруженных противников.

А в тесноте прихожей я, имея дополнительную подготовку по подсистеме рукопашного боя «бокс в телефонной будке», вполне могу не просто составить конкуренцию троим парням из СОБРа и четвертому, уголовнику, если пожелает к ним присоединиться и получить свое законное в виде нескольких прицельных ударов. Но я сумею сделать это, не пострадав сам. Их беда в том, что меня обучали не просто бить, а бить точно в места наиболее сильного поражения.

С этими мыслями я вошел в подъезд. Хотел было позвонить в дверь, но передумал, чтобы не подставлять Наиля, на которого могут подумать, если встанет вопрос, кто меня предупредил. Я достал связку ключей и громко загремел ими. У меня на одной связке были ключи и от квартиры, и от кабинета, и от оружейного сейфа, и от служебного сейфа — греметь было чем. Кроме того, такая увесистая связка была и неплохим оружием. Применять пистолет я не спешил. Я вообще предпочитаю обходиться без стрельбы, если можно добиться победы руками. А оружием может стать все, даже огрызок яблока, что валялся перед подъездной дверью.

Подумав, я вернулся к двери подъезда и подобрал этот огрызок. И только после этого подошел к своей двери, снова потряс связкой, освобождая нужный мне ключ, и смело открыл дверь.

Сразу за дверью, широко улыбаясь, стоял крепкий мужик примерно моего возраста или чуть постарше в черной униформе, которую носят бойцы СОБРа, в бронежилете и держал в руке опущенным вниз пистолет-пулемет «ПП-2000» с глушителем. Хотя этот пистолет-пулемет и проходил испытания в спецназе ГРУ, создавался он изначально для полиции и спецслужб по заказу МВД, считался почти идеальным оружием для боя в городских условиях. Правда, и в полевых условиях, и в горных, и в лесных это оружие зарекомендовало себя неплохо. Я сам, признаюсь, с ним не воевал, мне только доверяли его пару раз, чтобы пострелять в свое удовольствие, дабы получить понятие об этом оружии.

— Заходи, гостем будешь… — сказал мужчина, чьи погоны скрывал бронежилет и «разгрузка» с большими чем-то набитыми карманами.

— Я вообще-то предпочитаю в своей квартире быть хозяином, а не гостем, — ответил я намеренно неуверенно. — Но если уж приглашают, почему бы не войти…

Мужчина попятился, наступив при этом на ногу одному из двух своих напарников, которые тоже пожелали меня встретить в прихожей.

Выманивать их не пришлось. Сами по глупости двинулись мне навстречу.

— А нас пугали, говорили, что он буйный, людей уродует… — из-за плеча первого молодым голосом сказал другой.

Они сразу допустили непростительную ошибку — не включили свет. Так они даже не поймут, почему они вдруг теряют сознание. Впрочем, при свете они тоже не успели бы понять. Но в полумраке мне было легче работать. Я с этой обстановкой прекрасно знаком, знаю расстояние от стены до стены и от двери до стены.

— Так какого хрена вам, господа неуважаемые, надо в моей квартире? — спросил я строго, но с улыбкой, которой разбавил концентрацию их внимания и в дополнение небрежно сунул руку в карман. Это всегда противника расслабляет.

Вытащить оттуда, скажем, пистолет я не должен был. Они понимают прекрасно, что отставной офицер спецназа не будет носить пистолет в мелком кармане куртки, откуда оружие просто-напросто может вывалиться. Мое движение выглядело интуитивным, несуетливым и опасения не внушало. Даже, наоборот, показывало мое нежелание обострять ситуацию.

— Нас попросили тебя, капитан, задержать и доставить в СИЗО[3]. А утром с тобой следак говорить будет. Если доживешь до утра. А то тебя в общей камере ждут не дождутся. Многие интерес к твоей особе имеют.

Это была уже угроза, и угроза нехорошая. Если какой-то следователь интересуется моей персоной, он вполне может поговорить со мной в любое время, без запирания меня в камеру, тем более в общую.

— Попросили или приказали? — поинтересовался я невнятно, словно бы в растерянности и с откровенным огорчением в голосе, чем расслаблял их еще сильнее. Мне, конечно, хотелось разобраться, за что меня намереваются задержать, что за следователь отдал такое распоряжение и почему меня хотят упрятать в общую камеру. Хотя я и не мент, но частных детективов тоже берегут от мести уголовной братии. А если хотят запереть в общую камеру, значит, это какая-то месть одновременно с двух сторон — и уголовного мира, где были люди, желающие мне отомстить, и подчиненных этим людям правоохранителей, что само по себе в наше время совсем не нонсенс.

— А тебе какая разница! Приказали… Попросили…

— Если попросили, а вы не сможете этого сделать, это вам может сойти с рук. А если приказали, а вы не сможете — дело хуже. Кроме того, приказ должен иметь обеспеченное законом основание, а просьба может носить частный характер.

— А кто тебе сказал, что мы не сможем? — радостно поинтересовался молодой голос. Над плечом первого из темноты прихожей высунулась прыщавая худая физиономия высоченного бойца СОБРа. На таких длинных форму следует по спецзаказу шить. И бронежилет для них надо заказывать. А то «юбка» стандартного ментовского бронежилета будет показывать миру брючный ремень такого бойца.

— Никак, капитан частного сыска желает сопротивляться… — удивился третий из-за другого плеча первого «гостя». — И побить нас попытается…

— Ты знаешь, мне с детства воспитание не позволяет человека сразу в харю бить… — ответил я в темноту прихожей. Своей, кстати, прихожей, ставшей вдруг такой негостеприимной. — Иначе я тебя уже уронил бы здесь же, и надолго. Правда, потом пришлось бы повозиться, в подъезд выбрасывая…

Этот третий оказался по характеру самым задиристым. Он рукой отодвинул первого, чтобы оказаться прямо против меня. Крупный мужичок, крепкий и, видимо, сильный. Но слишком уж самоуверенный.