Книга Фиалки на снегу - Патриция Грассо

Дверь в кабинет с грохотом распахнулась. Джон резко развернулся и с изумлением уставился на ту самую служанку в сером плаще, ворвавшуюся, словно пушечное ядро, в двери кабинета.

Дойдя до стола, девушка отбросила капюшон, и по ее плечам рассыпались волосы, похожие на золотую кудель. Она положила на край стола флейту и возмущенно посмотрела на Джона.

— Мне безразлично, что говорил вам Майлз, — объявила она, — но я не потерплю вмешательства посторонних в дела нашей семьи!

3

— Изабель Монтгомери, я полагаю? — спросил герцог.

— Нет, царица Савская, — ответила Изабель самым саркастическим тоном, на какой только была способна. Она довольно удачно передразнила его: — Герцог Эйвон, я полагаю?

— Нет, пятнадцатый герцог Проклятия, — с театральной серьезностью ответил Джон. — Также десятый маркиз Беззакония и двенадцатый граф…

Он заколебался, словно не мог найти подходящего слова.

— Граф Безбожия? — закончила Изабель. Она не хотела признавать, что этот человек произвел на нее хорошее впечаление, — и все же ее губы подрагивали, и она с трудом удерживалась от смеха.

— Именно так, — подтвердил герцог Эйвон, улыбаясь девушке обворожительной улыбкой. — Вижу, что моя репутация опередила меня.

— Так оно и есть, ваша светлость, — Изабель все-таки не сумела сдержать улыбки.

Праведные небеса, а она-то хотела оскорбить этого человека, сделать так, чтобы он и носа не казал в Арден-Холл! Но откуда же ей было знать, что герцог окажется таким приятным человеком, что он станет шутить с ней, хотя она изо всех сил старалась оттолкнуть его!

— Подумать только, какой хитрый соблазнитель…

Изабель взглянула в сторону камина, где, как всегда, сидела ее старинная подруга.

— Ты его видела раньше?

Гизела загадочно улыбнулась и пожала плечами.

— А мне его лицо кажется знакомым, — еле слышно пробормотала Изабель.

— С кем вы говорите?

Изабель стремительно повернулась к герцогу и покачала головой.

— У меня просто привычка говорить сама с собой, — попыталась она объяснить свое странное поведение.

— И кого вы видели раньше? — поинтересовался Джон.

— Вас, — ответила Изабель. — Мне кажется, что мы с вами где-то встречались.

— Если бы мы встречались прежде, — сказал Джон, обходя стол и приближаясь к девушке, — я уверен, я никогда не забыл бы вас.

Джон остановился подле Изабель; девушка запрокинула голову, чтобы смотреть ему в лицо, настолько он превосходил ее ростом.

— Я видел, как вы шли через луг, — прибавил он. — Вы…

— Я думала вслух, ваша светлость, — закончила фразу Изабель.

Герцог Эйвон медленно оглядел ее с головы до ног.

— Почему вы одеты как служанка? — спросил он, когда их глаза снова встретились.

— Вы приехали в Арден-Холл, чтобы делать мне замечания? — с вызовом спросила Изабель, глядя ему прямо в глаза и чувствуя, что в ней начинает зарождается гнев. — В таком случае займите очередь за мачехой и сестрами.

Герцог Эйвон прислонился к столу и скрестил руки на груди.

— У вас действительно есть невидимый друг? — спросил он без обиняков.

— О, так вы уже имели удовольствие встретиться с Лобелией и Рут!

Он снова улыбнулся девушке той самой улыбкой, которая ее так смущала.

— Ну, если бы мне пришлось жить в их обществе, я бы тоже придумал себе какого-нибудь Друга.

— При всем моем уважении к вам, ваша светлость, я просила бы вас не обращаться со мной столь снисходительно.

Изабель расстегнула плащ, бросила его на стул и села в кресло Майлза. Всем своим видом она старалась показать, что в этом доме хозяйка — она, а не этот чужой человек.

Герцог развернулся к ней лицом; Изабель поняла, что он прочел ее мысли.

— Зовите меня просто Джон, — предложил он.

Изабель внимательно разглядывала столешницу, не одарив Джона даже взглядом.

— Ваша светлость, мы не настолько близко знакомы, чтобы мне называть вас по имени, — возразила она.

— Я вам не нравлюсь? — спросил герцог.

Изабель почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, как прилила к щекам кровь. Этого вопроса она не ожидала.

— Мы чужие люди, ваша светлость, — наконец ответила она: как бы ни был обворожителен герцог, она не желала, чтобы он вмешивался в дела ее семьи. — Нравитесь вы мне или нет, к делам это не имеет никакого отношения.

— Красавчик, несомненно, взволновал тебя… — подала голос молчавшая до сих пор Гизела. Изабель взглянула на свою старую подругу.

— Что такого интересного вы нашли в этом камине?

Изабель резко обернулась к герцогу, краснея и внутренне проклиная себя за то, что позволила себя смутить. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и спросила:

— Что же вы намерены обсудить, ваша светлость? Давайте не будем терять время и перейдем к делу.

Герцог жестом указал на кресла у камина:

— Может быть, присядем и обсудим все спокойно?

— Я уже сижу, ваша светлость, — ответила Изабель.

Обойдя стол и встав рядом с девушкой, герцог протянул ей руку:

— Прошу вас, мисс Монтгомери, доставьте удовольствие пэру Англии.

Изабель посмотрела на протянутую руку, потом взглянула герцогу в глаза: они были чернее безлунной ночи, и девушка почувствовала, что тонет в их бездонной глубине… Против воли она положила пальцы на его ладонь и встала. Нежно сжимая ее руку, герцог повел девушку через комнату к камину.

Изабель села в одно из кресел, но, когда герцог хотел опуститься в соседнее, невольно вскрикнула:

— О нет, только не сюда!

Джон замер и воззрился на нее в откровенном удивлении.

Ну и как ей теперь объяснить свое поведение? Герцог ведь не мог знать, что собирается усесться прямо на колени ее ангела-хранителя!..

— Я пересяду, — сказала Гизела.

Пытаясь исправить неловкость, Изабель протянула руку и стряхнула с кресла воображаемую пыль.

— Теперь можете садиться, — изобразив на лице улыбку, проговорила она.

Выражение изумления исчезло с лица герцога, черты его прояснились; он опустился в кресло рядом с девушкой, и Изабель облегченно вздохнула. Она нервно коснулась золотого медальона, надеясь, что дух матери придаст ей сил довести этот нелегкий разговор до конца.

— Какой красивый медальон, — сказал Джон, заметив ее движение. — Это фамильная реликвия?

— В нем я храню портрет матери, — ответила Изабель, уронив руки на колени. Она вовсе не хотела, чтобы герцог заметил ее волнение.