Книга Слияние - Дженнифер Фэнер Уэллс

– Во время этого посещения хотите вы увидеть больше членов сообщества или само производство?

– Мы хотели бы увидеть все, что ты хочешь нам показать, Гили, – улыбаясь, ответила Джейн.

– Показываешь зубы плотоядных! Попытка неудачная напугать меня. Сегодня Джейн не будет меня есть. – Гили издал звук, похожий на фырканье.

Джейн была в замешательстве. Разве она никогда раньше не улыбалась ему? Возможно, только губами.

– Нет, Гили. Это выражение лица – улыбка. Оно значит, что я довольна.

Его горло затрепетало, и он пристально посмотрел на нее. Она снова улыбнулась ему.

– Улыбка? – спросил он. Его рот изогнулся, пытаясь изобразить что-то похожее, но это выглядело неестественно. Затем он сделал еще одну попытку, вывернув края рта, которые теперь забавно напоминали губы, наружу, и обнажил тонкие, липкие гребешки и бледно-серый язык.

– Улыбка делает меня счастливым. – Его смех прозвучал так, словно кто-то открыл шампанское.

Джейн хихикнула. Теперь улыбались все, даже Сектилии.

Группа детей, примерно одного роста, шла вниз по коридору в сопровождении взрослого. Они выглядели очень дисциплинированными, пока один из учеников не бросился вперед в прыжке. Взрослый отреагировал молниеносно. Он выпрямил ноги, схватил ученика за руку и потянул назад, возвращая его в строй. Они были очень маленькими, но Джейн (без особой уверенности) подумала, что, наверное, ноги этих детей больше похожи на ноги Хуны, чем Гили. Может, эти дети – потомки Хуны?

Джейн вдруг заметила на спине сопровождавшего детей взрослого шесть больших выпуклостей. Это означало, что сопровождавший – женщина, а выпуклости были яйцевыми камерами. Плиганы относились к сумчатым. Яйца развивались и получали питательные вещества в яйцевых камерах, а появившиеся из них детеныши были похожи не на малышей-головастиков, а на небольшие копии взрослых.

– Это учитель с учениками? – спросила Шлеван.

– Да, она учит, – торжественно ответил Гили и тут же воскликнул: – Кула, какой урок сегодня?

Только приблизившись, Кула ответила:

– Этот расплод изучает роль РНК в экспрессии генов и ее особенности. – Не поворачивая голову, она остановила прищуренный взгляд своих больших выразительных глаз на одном из детей. Джейн предположила, что это тот ребенок, который пытался прыгнуть вперед.

Шлеван выглядела потрясенной.

– В таком возрасте?

Кула наклонила голову в одну сторону, а затем в другую.

– Я не понимаю вопроса.

– Мне кажется, они слишком молоды, чтобы изучать такие понятия, – сказала Шлеван.

Горло Кулы чуть вздрогнуло.

– Возможно, так кажется пришельцам. Мы с рождения используем интегрированные концепции. Когда каждый расплод готов, мы один за другим накладываем слои знаний. Таким образом, уроки хорошо усваиваются до переходного возраста.

Все дети смотрели снизу вверх на инопланетных гостей и вели себя очень тихо. Джейн было интересно, сколько им на самом деле лет. До этого дня она не встречала Плигана, который хоть как-то вел бы счет времени. Как можно считать года, когда здесь нет ночного неба, чтобы определить местоположение звезд? Дни и годы не имели для них никакого значения. Упоминание этих понятий, казалось, утомляло Плиганов. Во время разговора Гили просто не затрагивал тему старения. Этот аспект их культуры Джейн не понимала до сих пор.

Они часто говорили о готовности. Плиган занимался чем-то одним, пока не был готов сделать что-то еще. Время, похоже, с этим было мало связано. Из того, что Джейн уже узнала, детей определяли по росту и достижениям, а не по возрасту.

– Это ваш выводок? – подала голос Джаросс. – Ваши дети?

Кула моргнула и посмотрела на Гили, затем снова на Джаросс.

– Эти дети – Плиганы. – Она положила руку ей на спину. – Они будут детьми Плиганов. Ни один из них не является моей собственностью.

– Я оговорилась, – сказала Джаросс. – Это культурное различие. – Выражение ее лица было мягким, но Джейн чувствовала, что она в замешательстве. Поскольку Брая с ними не было, Джейн решила сохранить легкую анипраксическую связь с экипажем через Рилика, чьи способности в качестве мастера-мыслителя были почти такими же сильными, как у большинства Кубодера. Ее устраивал этот метод. Он помогал ей контролировать свой экипаж. Она старалась быть ненавязчивой: только определять настроение и эмоциональный тон, чтобы избежать культурного недопонимания.

– Мы сами как дети, – сказала Джейн, надеясь сгладить неловкость. – Мы очень быстро и много узнаем о вашей культуре.

Кула наклонилась вперед. В ее взгляде читалось любопытство, но, казалось, в нем была и доля отвращения.

– Дети – это ваша собственность?

– Вообще-то нет, – ответила Джейн, опередив Сектилиев. Они зачастую были грубыми, и она боялась, что они уже и так обидели жителей Плиги. – Люди и Сектилии, как правило, живут парами или небольшими кооперативными группами. Произведенное ими потомство живет в том же доме, что и пара или группа, и ответственность за него обычно несут генетические родители. В большинстве случаев родители заботятся о своих детях до наступления совершеннолетия, и мы называем таких детей «их детьми». Я думаю, что здесь, наверное, по-другому. – Джейн надеялась, что ее объяснение улучшит ситуацию. Она не была уверена, какой вывод сделала Кула, но атмосфера, казалось, накалилась.

У Кулы и Гили, когда они слушали это объяснение, подрагивало горло.

– Знать генетических родителей очень странно, – сказал Гили. – Появляются выводки, у многих матерей сразу, а воспитание осуществляется совместно специалистами по обучению и наблюдению.

Кула опустила взгляд на свои батареи.

– Группы, подобные этим, упорядочены по способностям, – произнесла она. – Они постоянно меняются, когда дети учатся и переходят в следующую группу.

Аджайя присела на корточки, чтобы быть на уровне глаз с малышами, и развернула ладони, подражая приветствию Гили в лифте.

– Есть много способов воспитывать детей, – сказала она.

Маленькие Плиганы приняли это за приглашение и бросились вперед, чтобы разглядеть ее тщательнее. Кула, казалось, не возражала. Они осторожно коснулись рук Аджайи, потом стали действовать смелее. Один из них забрался ей на спину и схватился за ее блестящие черные, связанные в конский хвост волосы. Джейн присела на корточки рядом с Аджайей, и малыши, казалось, начали их сравнивать.

Они пока не говорили по-менсентенийски, поскольку не достигли возраста полового созревания. Кула отвечала на их вопросы на своем родном языке, который был низким и хриплым, и не переводила фразы на менсентенийский. Джейн было интересно, что говорят дети, но она не решалась спросить после произошедшего недопонимания. В отношении детей, вероятно, было безопаснее хранить молчание.