Книга Дневники княжон Романовых. Загубленные жизни - Хелен Раппапорт

Этот факт не стоило бы предавать широкой огласке, ведь жена будущего наследника российского престола должна была, паче всего остального, отличаться крепким здоровьем, чтобы произвести на свет здоровых детей. Аликс также страдала хроническим отитом, у нее бывали частые головные боли на нервной почве, переходящие в мигрень. Кроме того, у нее было плохое кровообращение. Но настоящей проблемой для девушки был именно ишиас, который часто причинял такую боль, что Аликс не могла ходить, ездить или играть в теннис. Аликс редко жаловалась на свои «несчастные ноги», однако из‑за болей в ногах ей часто приходилось часами лежать или полусидеть на диване[52].

Европейская пресса прознала о ее проблемах со здоровьем и уже некоторое время муссировала слухи об этом, пока летом 1894 года не было сделано официальное заявление о том, что сообщения о слабом здоровье принцессы «абсолютно беспочвенны и не имеют никаких оснований».[53]

Но королева Виктория не хотела рисковать. Она всегда внимательно относилась к своему собственному здоровью и свято верила в несомненную пользу соблюдения постельного режима при каждой возможности. Королева глубоко сожалела, что «строгий режим дня, а также диета» не были прописаны Аликс раньше (в этом она винила семейного врача в Гессене, «глупого человека», по ее мнению), а также о том, что ей не удалось взять с собой внучку в Балморал осенью предыдущего года для отдыха и лечения — ведь в Балморале был «лучший воздух на свете».

Однако Аликс еще некоторое время назад поняла, что в Шотландии ей чуточку «тесновато»[54]. У королевы не вызывало сомнений, что все эмоциональные перегрузки и напряжение, пережитые юной принцессой до и во время помолвки с Ники, «очень подорвали ее нервную систему», поэтому 22 мая, как только Аликс приехала из Дармштадта, она была немедленно отправлена на курорт Харрогит на воды.

Аликс прибыла туда инкогнито, под именем «баронессы Штаркенбург», однако это никого не ввело в заблуждение. Информация скоро просочилась в прессу, дав новую пищу для спекуляций. «Будь принцесса Аликс в полном здравии, с чего бы ей запереть себя в глуши, на водах в Йоркшире, в самый разгар лондонского сезона?» — так комментировала новость о поездке Аликс на курорт газета «Вестминстер баджет».

«Стремление двора опровергнуть сообщения прессы о слабости здоровья принцессы Аликс, несомненно, свидетельствует об опасениях, что подобная информация может привести к разрыву помолвки. Поскольку непременным условием брака с наследником престола России является крепкое здоровье будущей супруги, то правилами семьи Романовых запрещается заключение брака с невестой, не отличающейся хорошим здоровьем»[55].

Однако, несмотря на назойливое внимание прессы к пребыванию Аликс на водах, те четыре недели, которые она провела там, оказались приятными. Принцесса поехала в Харрогит в сопровождении фрейлины Гретхен фон Фабрис. Ей удалось с домашним уютом обустроить просторную виллу с террасой на Проспект‑Плейс в Верхнем Харрогите, респектабельной и популярной части города.

Тем не менее, каждое утро принцессе приходилось проезжать на инвалидном кресле сквозь строй посторонних любопытных глаз (некоторые даже рассматривали ее в бинокль). Они неотрывно смотрели, как она спускалась с холма в своей каталке и ехала в купальню «Виктория», где принимала серные или грязевые ванны или пила сернистую, с резким запахом, воду.

Днем, завершив процедуры, в специальном инвалидном кресле «Ковентри», представлявшем собой кресло‑каталку и велосипед одновременно, Аликс ездила на экскурсии полюбоваться местными красотами и подышать бодрящим йоркширским воздухом. Следом за ней на подобающем расстоянии ехал на велосипеде детектив[56].

Вскоре, однако, Аликс придумала способ «уходить от преследования», как она рассказывала Ники: «Они стоят скопом и ждут, чтобы посмотреть, как я выеду и буду пробираться сквозь толпу. Тогда я выхожу и сажусь в коляску на заднем дворе; они следят за парадной дверью, потом они вдруг видят меня — и все устремляются за мной, чтобы поглазеть на меня… Когда я захожу в магазин, чтобы купить цветы, девушки‑продавщицы встают у окна и разглядывают меня»[57].

Все это смущало Аликс и лишало ее душевного равновесия, потому что в инвалидной коляске она чувствовала себя вдвойне уязвимой. Почти все то время, что она провела в Харрогите, шли сильные дожди, поэтому боль в ногах к концу лечения на водах почти по‑прежнему мучила ее. Но Аликс была неизменно весела и приветлива и со своими слугами, и с местными людьми, которых она встречала. Все они запомнили ее «улыбчивой и скромной, без тени холодности или высокомерия»[58].

Вскоре после прибытия в Проспект‑Плейс Аликс с восторгом узнала, что у хозяйки этого дома, миссис Аллен, только что родились двойняшки, мальчик и девочка. Она решила, что это хороший знак, и попросила разрешения взглянуть на детей.

Вообще, Аликс чувствовала и вела себя в этом доме очень просто, без всякого официоза, настаивая на том, чтобы все домашние обращались с ней, как с простым, обычным человеком. Она то «пела и порхала по дому, как счастливая английская девушка, приехавшая из школы домой, то появлялась в своей спальне и, всполошив прислугу, помогала ей застилать кровать, то вдруг возникала на пороге кухни, мягко постучав, и деликатно спрашивала: «Позвольте войти» — миссис Аллен от неожиданности вздрагивала — и с удовольствием укачивала сулящих счастье близнецов. Иногда Аликс, повернувшись спиной к очагу, стояла, как настоящий йоркширец, и разговаривала о том о сем, глядя, как идет приготовление еды, или вела продолжительные беседы с баронессой Фабрис о том, как лучше одевать и обучать детей» [59].

По просьбе Алленов Аликс согласилась стать крестной близнецов. Крещение состоялось 13 июня в церкви Святого Петра в Харрогите. Детям были даны имена Николас Чарльз Бернард Гесс и Аликс Беатрис Эмма. После крещения принцесса Аликс, кроме щедрых подарков из золота, преподнесла детям свою фотографию и фотографию своего жениха, чтобы, когда дети вырастут, они смогли посмотреть, в честь кого они были названы[60].