Книга Муж мой - шеф мой? или История Мэри Блинчиковой, родившейся под знаком Тельца - Елена Ларина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Краситься я научилась совсем недавно и старалась придерживаться правила, услышанного случайно по телеку в какой-то косметологической передаче. Ухоженная дамочка без возраста вещала с экрана, что главное в макияже — не перестараться. Выделять нужно что-нибудь одно, объясняла косметическая фея, либо губы — либо глаза. Румянами разрешалось пользоваться в обоих случаях. Следуя феиным советам, я нанесла на щеки совсем немного румян и аккуратно выделила губы, сперва контурным карандашом и затем — ярко-красной помадой.
Новоиспеченной «консуматорше», то бишь Маринке, были выбраны легкие брючки и розовая кофточка с люрексом.
И уже через полчаса мы с Ивановой, переглянувшись и одновременно глупо хихикнув, шагнули в разъехавшуюся дверь туристического агентства «Айс-Парадайс»…
…Вечером вся семья собралась за ужином. Вяло ковыряясь в своей тарелке, я таки дождалась маминого озабоченного вопроса:
— Доченька, что-нибудь случилось?
Плотину моих переживаний прорвало. Стараясь говорить спокойно, я в красках живописала подробности своего визита в агентство, лишь оставив романтический образ Степана для внутреннего пользования.
— Никуда я не поеду! — закончила я свою речь. — Что я за границей одна делать буду, когда даже несчастную путевку не в состоянии без позора купить… Мне и здесь очень хорошо.
— Конечно, наша с мамой вина, что тебе пришлось одной побывать в агентстве, — мягко начал папа. — Может быть, ты даже и права: ехать одной, без опыта — дело непростое и пугающее. Но так можно всю жизнь просидеть на одном месте, доча, — он помолчал. — Я, как ты прекрасно понимаешь, сейчас не могу оставить дела — слишком много договоров нужно перезаключать, впереди сезон, у мамы отпуск только в сентябре… Решать тебе, но только не сейчас — с бухты-барахты, а, предположим, через денек-другой. Договорились?
Я молча кивнула, соглашаясь с родителем.
— Николаша, — мягко вмешалась мама. — Может быть, мы с тобой все-таки сами выберем турфирму и решим сложности с оформлением?
Но папа был категоричен.
— Времена изменились. Человек должен уметь делать правильный выбор, и чем более самостоятелен он будет, совершая его, тем лучше. Боязнь ошибиться — пустые страхи, ошибается тот, кто ничего не делает, верно, дочь? — Он ласково подмигнул мне. — Так что, мать, раз начала, пусть сама все и решает. Мы же всегда рядом и всегда поможем. — Он ласково погладил меня по голове и тихонько добавил:
— Утро вечера мудренее…
Спалось мне неважно. Я часто просыпалась, ворочаясь с боку на бок, но под утро увидела сон — яркий и потрясающий воображение.
Огромные океанские волны поднимаются до неба и с грохотом падают вниз. На бесконечном пляже, усыпанном белоснежным песком, стоит шезлонг. Томно потягивая коктейль, прекрасная незнакомка принимает солнечные ванны. Она не мигая следит за разбушевавшейся стихией. Многочисленные постояльцы отеля, похожего на сказочный замок с высокими башнями, уже который день ломают головы над загадкой ее одиночества.
Русская грустна, холодна и неприступна. Ош часами сидит в дальнем уголке пляжа и игнорирует малейшие попытки к сближению с кем бы то ни было.
Щуплая фигурка негритенка-боя в малиновой ливрейке с серебряными галунами, по щиколотки утопая в белом песке, стремительно бежит к дальнему шезлонгу:
— Мисс Мэри! Мисс Мэри!..»
— Маша, — меня будила мама. — Вставай, доченька, тебе какая-то Екатерина Сергеевна из турфирмы звонит.
— Так рано?
— Какое рано, двенадцатый час уже!
— Да, слушаю вас, — протянула я, не открывая глаз.
— Мария Николаевна, извините, что беспокою, но если вы все-таки не передумали…
Папка, как всегда, оказался прав: утро вместе с вваливающимся в комнату солнцем принесло спокойствие и надежду. Отголоски дивного сна еще колыхались в голове, будоражили душу. И я решила: «Эх, была не была! Канары так Канары!
На отдых я летела без группы и сопровождающего, с пересадкой в Брюсселе. Стюардесса, выпроваживая нас из салона, посоветовала побродить по дьютифришной зоне, всячески расписывая здешний выбор сыров. Сыры мне были не слишком интересны, а вот тряпочки — святое дело.
Первым делом я заметила небольшую витринку спортивной одежды, где в самом центре на манекенах красовались потрясающие купальники. Я вошла в магазинчик и скромно, как могла, объяснила, что мне нужно. Продавщица — очень милая дамочка с профессионально сделанным макияжем, доброжелательно улыбнулась.
Конечно, эпоха тотального дефицита уже прошла, и в наших магазинах можно было купить что-нибудь кроме топорно сшитых хлопчатобумажных бюстгальтеров и фланелевых панталон. Но такое изобилие фасонов и расцветок я видела впервые в жизни, а цены! Я просто оторопела: и то хочу, и это. Английский у меня слегка хромал, но я поняла, что все это великолепие можно померить в кабинке.
Схватив разноцветный ворох, я закрылась изнутри и принялась за одно из любимейших занятий любой женщины — примерку. Вертелась перед зеркалами — их было на удивление аж целых три, так что имелась возможность полюбоваться на себя со всех ракурсов. Теперь-то я с благодарностью вспомнила худющую инструкторшу по аэробике, что заставляла меня накачивать мышцы! Не напрасно я столько потела и пыхтела, результат моих трудов был налицо, а если точнее — на всей моей упругой и подтянутой фигурке. Мне нравилась эта девушка в зеркале, она довольно улыбалась и иногда даже подмигивала мне. На часы я не смотрела — не до этого было.
Счастливая и удовлетворенная, я расплачивалась у кассы. Сумма вышла астрономическая, но ни от одного купальника я не могла отказаться. Продавщица улыбалась мне, я улыбалась продавщице…
И тут я застыла как вкопанная. Бодрый голос, доносящийся из динамика аэропорта, в третий раз повторял мою фамилию. Мой самолет!
Я сгребла в охапку покупочки: три пакета — три купальника — и рванула по коридору. Слава богу, каким-то чудом я помнила номер терминала! Зрелище, наверно, было презабавное: я бежала что было сил, обеими руками прижимая к груди пакеты. Вихрем пронеслась по рукаву и, взмыленная, ворвалась в салон лайнера.
Городок, где мне предстояло провести свой скромный отпуск, назывался Лас-Пальмос. Название острова звучало еще красивее: Гран-Канария.
Целую неделю я жарилась под невидимым Канарским солнцем, каждый день выходя на пляж в новом купальнике. Особенно мне нравился бирюзовый, с серебристой каемочкой и серебристыми же тоненькими стразами — почти такой же, что красовался на бесподобной блондинке на плакате в агентстве. Мне казалось, он очень подходит к цвету моих глаз. В остальном, надо признать, мой гардероб не отличался разнообразием. Единственное, что я успела купить перед скоропалительным отъездом, был красочный, весь в огромных красно-белых цветах, кусок ткани, и мамуля помогла обшить его красной тесьмой. (Много позже я узнала название нашего с мамой творения — парео). Так вот, парео пришлось очень кстати: я на все лады то заматывалась в него, то небрежно завязывала на талии.
