Книга Ошибка ликвидатора - Сергей Самаров

Удар придется машине в бок. Он в состоянии повредить оба автомобиля, но уже точно не развернет «Мерседес» против движения. Результат, необходимый вам, снова будет достигнут.

После часа теоретических занятий нас всех усадили в тот же микроавтобус и куда-то повезли. Я знал, что где-то в этих местах находится полигон Федеральной службы охраны. Там любой человек за соответствующую оплату может посещать занятия по экстремальному вождению. Я предполагал, что нас доставят именно туда. Но оказалось, что «сектор Эль» имеет собственный автодром.

Сначала меня это удивило. Я подумал, что у ГРУ слишком много свободных средств, которые эта структура может вложить во что угодно, по своему усмотрению. Но потом я понял, что наше командование просто не желает раскрывать личности бойцов и методы их обучения. Тем более перед ФСО. Ведь мы наверняка рано или поздно будем работать против тех персонажей, которых охраняет именно эта контора. Такова специфика действий «сектора Эль».

На полигоне нам были предоставлены битые-перебитые машины, у которых порой даже крыша была помята. Значит, здесь наверняка отрабатывалась и техника переворота.

Мне довелось заниматься этим на курсах повышения квалификации. Для совершения управляемого переворота легковой машины требовался только трамплин, который обычно используют в своих выступлениях всякие циркачи из «Автородео», когда им требуется поставить автомобиль на два колеса. Точно так же для начала поступали и мы, а потом резким поворотом руля во внутреннюю, приподнятую над дорогой сторону опрокидывали машину.

Она несколько раз перекатывалась через крышу и останавливалась там, где требовалось водителю. Это место определялось заранее. Скорость и особенности управления достаточно легко просчитывались специалистами.

При желании легко можно было направить машину и так, чтобы она свалилась с дороги. Здесь сложность состояла только в том, чтобы автомобиль оказался в таком положении, которое вам нужно в данный момент — на крыше или на колесах. Но и это поддавалось достаточно точному просчету. Он делался на основе собственных навыков, частой практики и определенных формул.

Я вот лично всегда, сколько себя помню, с самого детства любил автомобили. Еще дедушке своему, будучи совсем ребенком, помогал ремонтировать его старенькую «Победу М-20». Он больше возился с ней, чем ездил. Я постоянно проводил время у него в гараже, специально пачкал себе лицо и руки так, чтобы, в моем понимании, это выглядело красиво и убедительно для мальчишек нашего двора.

Автомобили я к подростковому возрасту уже знал достаточно хорошо, даже гордился тем, что могу что-то подсказать профессиональным водителям. Да и ездил, как сам я считал, совсем неплохо. Поэтому занятия по экстремальному вождению на автодроме «сектора Эль», пусть и много лет спустя, пришлись мне по душе.

После них один из двух наших инструкторов отметил:

— Курсант Ив на дороге даст фору любому из нас.

— Да, он неплохо справляется с машиной, — холодно констатировал майор Апухтин, который, как я уже заметил, на похвалу был человеком скупым.

Я только не понял, откуда инструктор по экстремальному вождению, человек без погон, возможно, даже гражданский, знал мой позывной. Ни я, ни другие члены группы этому человеку не представлялись. Но ему этого, похоже, и не требовалось. Однако я даже не пытался разгадать эту загадку. Меньше знаешь, крепче спишь.

Таким вот образом прошли занятия уже по двум дисциплинам. Я в обоих случаях чувствовал некоторое свое преимущество перед другими членами группы. Хотя, честно говоря, не был уверен в нем полностью.

У меня складывалось впечатление, что здесь принято скрывать свои реальные навыки. Но я не понимал, почему так сложилось. Видимо, сказывался стиль руководства.

Никто не рвался ввести меня в курс дела, что мне не совсем нравилось. Впрочем, как офицер спецназа, я умел встраиваться в любую поведенческую модель, стоило только к ней присмотреться. Вот этим я пока и занимался.

Следующие два часа по расписанию были отведены изучению ситуации, на данный момент сложившейся в Дагестане. Полковник Самокатова уже предупредила меня, что работать мне предстоит именно там. Она говорила, что я имею возможность поделиться с другими членами группы впечатлениями от республики. Если захочу.

Уже после знакомства с новыми сослуживцами я подумал, что такая фраза была брошена Алевтиной Борисовной вовсе не случайно. Вероятно, она тоже являлась частью проверки на вшивость. Влившись в группу, я обязательно должен был ощутить тот дух закрытости, который буквально царил в ней и вокруг нее.

Приму я его или нет — это прямо покажет мое поведение. Если не захочу, то буду рассказывать о Дагестане. Да, налицо, несомненно, проверка с одновременной учебой.

Мне стоило вести себя осторожно, хотя я не знал, чем мне грозил прокол в такой ситуации. Ведь я, по сути дела, не нарушал никакого правила. Более того, всегда мог сослаться на слова полковника Самокатовой, которые воспринял как рекомендацию поделиться информацией. Это было бы вполне естественным явлением.

Но я уже упоминал о том, что меня смущала одна фраза Алевтины Борисовны. О том, что я могу захотеть или нет делиться информацией. Приказы, как и обстоятельства, тоже следует уметь читать между строк или фраз. В этом, очевидно, и состояла проверка моей персоны, которую проводила полковник Самокатова.

Поэтому на занятиях я сидел, молчал и слушал инструктора, который часто выдавал настоящую чушь, от которой меня воротило. Я видел, что он был буквально нашпигован той самой политикой, которая предельно далека от реалий. Меня несколько раз просто подмывало вставить пару-тройку фраз, но я как-то сдерживался.

Я стал слушать инструктора с интересом только тогда, когда он повел рассказ о различных национальных особенностях народов Дагестана. Речь шла о компактном проживании суннитов и шиитов, о том, как в респуб-лике мирно соседствуют христианские церкви и мечети. В северных районах, где есть калмыцкое население, к ним добавляются буддийские храмы.

Я почти ничего не знал об этом, но нисколько не сомневался в том, что идеальных отношений не бывает ни между людьми, ни между религиями. Лектор наверняка выдавал желаемое за действительное. Он, по-моему, слишком уж доверял информации, которую черпал явно не из жизни, и поэтому обманывающей нас.

В глазах других членов группы я тоже читал скепсис. Значит, они что-то знали об этом лучше инструктора. Но никто не лез вперед, не стремился продемонстрировать собственную информированность.

Не полез и я.

С наступлением темноты мы выехали на ночные стрельбы. С нами в машине был и тот самый инструктор по снайпингу, который до обеда обучал нас проводить отстройку прицела от параллакса.

Едва мы выехали, раздался телефонный звонок. Еще при первой поездке на этом микроавтобусе я обратил внимание на аппарат, точно такой же, как в кабинете у Алевтины Борисовны, установленный на передней панели перед лобовым стеклом.