Книга Золушки нашего Двора - Лесса Каури

– Где ты был раньше, Ронни? – она резко отвернулась от окна, куда глядела с тоской и… смирением. – Я так ждала твоего прихода к отцу! Ждала, что ты попросишь моей руки!

– Я был глуп… И слеп… И труслив… – названный шагнул к ней, прижав руки к груди. – Оттого умоляю теперь… Мне не страшно пойти на плаху ради тебя, Винни, я не боюсь насмешек этих тупых южан и гнева самого тупого южанина из них – твоего мужа!

– Атрон! – в лице королевы боролись сдержанный, но страстный темперамент клана Морингов, Северных князей Узамора, и долг, навсегда лишивший ее крыльев свободы. – Редьярд – мой муж. Изволь говорить о нем с почтением!

– С почтением?! – рыкнул тот. Быстро подойдя к королеве, притянул ее к себе, принимаясь целовать. Задыхаясь, заговорил: – К демонам почтение! Я знаю, ты любишь меня, а не его! Мы знакомы с детства, Винни, и лишь мое уважение к тебе не позволило мне сделать тебя своей по-настоящему!

Рейвин отпрянула, словно ее окатило холодной водой. Закрыла глаза, вытянулась струной, не отвечая на поцелуи. Только Духи Ветров и Пресветлая знали, чего ей это стоило.

– Ты прав, – очень тихо сказала она. – Я люблю тебя, но, поклявшись в верности у алтаря Индари, намерена сдержать клятву.

Просить Атрона отпустить ее не потребовалось. Он отошел сам, тяжело дыша, сжимая кулаки, будто собирался драться. Остановился на положенном этикетом расстоянии, насмешливо поклонился.

– Какие еще будут приказания, ваше величество?

Рейвин жадно смотрела ему в лицо. Рю Воронн был красив и знал это, но не использовал свое обаяние, предпочитая быть мрачным и замкнутым. Своеобразная защитная реакция, призванная оттолкнуть от него тех лиц женского пола, которые вожделели его, однако самому Атрону были неинтересны. Интересна ему всегда была лишь она, Рейвин, младшая дочь Узаморского князя. Королева помнила возлюбленного мальчишкой, помнила безусым юнцом, юношей, молодым мужчиной. Он всегда был рядом, и в самых горячих мечтах она видела себя его женой, в болезни и старости и пока смерть не разлучит их. Однако мелкий лен и небольшой титул сдерживали юного рю Воронна от скоропалительных шагов. «Мне нужно стать для твоего отца незаменимым, важным… Только тогда у меня есть шанс получить ответ „Да“ на свой вопрос!» Известие о браке с наследным принцем прозвучало для влюбленных как гром среди ясного неба. Согласия дочери отец не спрашивал – поставил перед фактом, даже не усомнившись в том, что она разделит его гордость и радость. «Северянки из-за любви не плачут!» – говорила народная молва, и Рейвин не плакала, когда отец объявлял Атрона главой свадебного кортежа, направляющегося в Вишенрог. Она знала каждую морщинку на его обветренном лице, каждую гримасу узких губ, каждую нотку властного голоса. Ей были известны его сны и предпочтения в лошадях и охоте. Она знала про Ронни все, надеясь, что когда-нибудь это станет достоянием ее семьи. А оно на глазах становилось достоянием прошлого!

В лице Атрона что-то дрогнуло, взгляд прошило болью. Он медленно опустился на колени.

– Ты останешься верен мне? – не глядя на него, спросила она. Тонкие пальцы, сжатые в кулак, побелели.

– Всегда, Винни, – тихо ответил рю Воронн. – Я останусь рядом, и пусть видеть тебя ежедневно станет для меня наказанием! Больше я не заговорю о нас, не попрошу…

Когда она шагнула к нему, она больше не была Винни – хрупкой большеглазой девушкой, похожей на молодую олениху. Она была королевой.

– Встань, прошу тебя! – Узкая ладонь легла на его склоненную голову. – Я принимаю твою клятву и твою службу, Атрон рю Воронн. И… благодарна тебе за все!

Когда он поднялся, их лица оказались в опасной близости друг от друга, их сердца – на расстоянии Тикрейского пролива.

Не сказав более ни слова, Атрон вышел. Королева стояла, будто пригвожденная. Словно любой, даже самый мелкий шажок должен был распластать ее по полу умирающей птицей.

В приоткрывшуюся дверь скользнула невысокая фигурка. Женщина была молода, но некрасива. Известную всей Ласурии белизну кожи дочерей Севера портили мелкие веснушки, щедро рассыпанные по лицу и шее, ореховые глаза казались блеклыми. Вошедшая посмотрела на Рейвин и вдруг бросилась поддержать ее.

– Сейчас, ваше величество, сейчас!..

Доведя королеву до скамьи под окном, женщина поспешила в угол комнаты, где стоял на столе графин с водой. Намочила собственный платок, вернулась, чтобы промокнуть нежное лицо в испарине. Рейвин слабо шевельнулась, вскинулась, пытаясь сесть прямо. С благодарностью посмотрела на помощницу.

– Я рядом, моя госпожа, – сказала та дрогнувшим голосом. – Я рядом…

– Фирона… – тихо произнесла ее величество, – Фирона, дорогая, ты знаешь, что выбор приносит боль, но вдвойне больнее, когда выбора тебя лишают?

Та отвела глаза, поскольку знала не понаслышке.

Королева внимательно посмотрела на нее. У компаньонки княжеской дочери не было ни приданого, ни красоты, ни острого ума. Умение беззаветно любить нынче ничего не значило. Для всех, кроме Рейвин Моринг.

* * *

Его величество поперхнулся. Прокашлялся.

– Не важно, как ЕЕ звали, братец!

– Не важно? – осмелился не поверить шут.

– Не могу произносить это имя, – покаялся король, – пусть пребывает в покое, будто ОНА уже умерла!

– Пусть… – покладисто согласился Дрюня и подлил в его стопку ароматной ласуровки.

– После того разговора с отцом мы с НЕЙ стали встречаться реже, хотя стремились друг к другу по-прежнему. Но у меня совершенно не было времени из-за приготовлений к свадьбе, смерти отца и коронации. Вскоре и ОНА стала избегать меня. Когда я приезжал к избушке в лесу, не находил ЕЕ там. ОНА изменяла облик, ускользала, как тень… Уже потом я сообразил, что к чему: ОНА скрывала от меня, что брюхата. О ребенке я узнал лишь спустя год после его рождения. К тому времени Аркей уже носил на себе ЕЕ проклятие, как Аркаешев медальон! Узнав о нем, я послал к НЕЙ наемного убийцу…

Редьярд замолчал и вылил в себя ласуровку. Дрюня видел, каких трудов стоит его величеству удержать собственные руки от дрожи. В его сердце боролись жалость к другу, интерес к истории и желание напиться так, чтобы перестать вовсе воспринимать подобные откровения. Впрочем, он, Дрюня, напросился сам!

– ОНА давно покинула тот лес, пыталась скрыться за границей, – помолчав, продолжил король. – Однако деньги и связи делают все. Убийца, вышедший на ЕЕ след, оказался с мозгами и, прежде чем выполнить заказ, сообщил мне о ребенке.

– Он убил ЕЕ? – с ужасом спросил шут. Схватив бутыль, отхлебнул прямо из горлышка.

Редьярд встал, подошел к камину. Протянул руки к огню – то ли согреть пытался, то ли спалить.

– Он передал ЕЙ мои слова: или она добровольно отдает сына и остается в живых, или умирает, но я все равно забираю сына. Яго она отдала. С запиской…

Его величество замолчал.