Книга Принцесса Линдагуль и другие сказки - Сельма Лагерлеф

Немного погодя крестьянка уже стояла на дороге, красивая, разодетая в лучшее своё платье. Такой радости не выпадало на её долю уже давно, и она вовсе позабыла про троллёнка. «А вдруг, – внезапно подумала она, – муж хочет просто заманить меня с собой, чтобы работники могли тем временем, пока я им не мешаю, убить подмёныша?» Она быстро вошла в горницу и вернулась с троллёнком на руках.

– Ты что, не можешь оставить его дома? – спросил муж, но, казалось, он не сердился и говорил мягким голосом.

– Нет, я не смею отойти от него, – ответила жена.

– Дело твоё, – сказал муж, – но тебе, верно, будет тяжело тащить такую ношу через перевал.

Они пустились в путь, но идти было трудно, дорога круто поднималась в гору. Им пришлось вскарабкаться даже на самую вершину скалы, прежде чем дорога свернула к селению.

Жена внезапно почувствовала такую усталость, что и ногой шевельнуть не могла, и всё пыталась уговорить рослого троллёнка идти самому, но он этого не желал.

А муж был такой довольный и ласковый, каким не бывал с тех самых пор, как они потеряли собственного ребёнка.

– Дай-ка теперь мне подмёныша, – сказал он, – я понесу его немного.

– О нет, – отозвалась жена, – я справлюсь и сама; не хочу, чтобы ты возился с троллевым отродьем.

– С какой стати тебе одной из-за него надрываться? – спросил муж и взял у неё детёныша.

А когда крестьянин взял детёныша, дорога была как раз всего тяжелее. Скользкая и коварная, бежала она краем горного ущелья над самым обрывом и была такой узенькой, что на ней едва помещалась нога человека. Жена шла позади и очень скоро начала бояться, что с мужем, который несёт троллёнка, что-нибудь случится.

– Иди медленней! – закричала она; ей показалось, что он слишком быстро и неосторожно стремится вперёд. Вскоре он и вправду споткнулся и чуть не уронил в пропасть детёныша.

«Если бы подмёныш и в самом деле упал, мы бы избавились от него навсегда», – подумала крестьянка.

Но тут же поняла, что муж намеревается сбросить ребёнка вниз, в ущелье, а потом сделать вид, что это был несчастный случай. «Да, да, – думала она, – так оно и есть. Он подстроил всё это, чтобы сжить подмёныша со свету. А я бы и не заметила, что это – умысел. Да, лучше всего не мешать ему сделать так, как он хочет».

Муж снова споткнулся о камень, и снова подмёныш чуть не выскользнул у него из рук.

– Дай мне детёныша! Ты упадёшь вместе с ним, – сказала жена.

– Нет, – отказался муж. – Я буду осторожен.

В тот же миг крестьянин споткнулся в третий раз. Он протянул руки, чтобы схватиться за ветку дерева, и троллёнок упал. Жена шла за мужем по пятам, и, хотя она совсем недавно говорила самой себе, что хорошо бы избавиться от подмёныша, она ринулась вперёд, схватила подмёныша за одёжку и вытащила его на дорогу.

Тут муж повернулся к ней. Лицо его совершенно исказилось, стало злым и некрасивым.

– Не очень-то ты была расторопна, когда уронила нашего ребёнка в лесу! – гневно крикнул он.

Жена ни слова не промолвила в ответ. Она так опечалилась из-за того, что он только притворялся ласковым, и заплакала.

– Отчего ты плачешь? – жёстко спросил он. – Невелика была б беда, урони я подмёныша. Идём, а не то опоздаем.

– Пожалуй, у меня нет уже охоты идти на ярмарку, – сказала она.

– По правде говоря, и у меня охота пропала, – согласился с ней муж.

По дороге домой он всё спрашивал себя, сколько ещё сможет выдержать такую жизнь с женой. Если он употребит силу и вырвет троллёнка у неё из рук, между ними всё может наладиться, полагал он. Но только он собрался вырвать у неё из рук уродца, как вдруг встретился с её взглядом, грустным и боязливым. И он ещё раз совладал с собой ради неё, и всё осталось по-прежнему, так же, как и было.

Снова минуло несколько лет, и вот однажды летней ночью в крестьянской усадьбе случился пожар. Когда люди проснулись, горница и каморка были полны дыма, а чердак пылал, словно сплошное море огня. Нечего было и думать о том, чтобы погасить огонь или спасти дом, самим бы ноги унести, чтобы не сгореть.

Выскочив во двор, крестьянин стоял, глядя на свой горящий дом.

– Одно хотел бы я знать: кто навлёк на нас эту беду! – произнёс он.

– Ну а кто ещё, как не подмёныш? – спросил работник. – Он уже давным-давно собирал щепки, солому да и поджигал их то в самом доме, а то вокруг него.

– Вчера он собрал целую кучу сухих веток на чердаке, – вмешалась служанка, – и как раз поджигал её, когда я его увидала.

– Ну, значит, троллёнок поджёг ветки поздним вечером, – решил работник.

– Тут и сомневаться нечего, это его надо благодарить за нашу беду.

– Кабы он и сам сгорел, – сказал крестьянин, – я бы не стал печалиться, что в пламени погибла моя старая хижина.

Не успел он вымолвить эти слова, как из дома выбежала хозяйка; она тащила за собой детёныша. Тут муж кинулся к ней, выхватил подмёныша у неё из рук и швырнул его обратно в горящий дом.

Огонь вырывался как раз из окон и крыши, жара была нестерпимая. Испуганная, бледная как смерть, жена лишь на миг бросила взгляд на мужа. Потом повернулась и кинулась в дом за троллёнком.

– Можешь сгореть вместе с ним, да, да, и ты тоже! – крикнул ей вслед муж.

Но она всё-таки вернулась, и подмёныш был с ней. На руках у неё виднелись страшные ожоги, а волосы были почти сожжены. Когда она появилась во дворе, никто не сказал ей ни слова. Она подошла к колодцу, погасила несколько искр, которые рдели на подоле юбки, и села, прислонившись спиной к бадье, которой доставали воду из колодца. Троллёнок лежал у неё на коленях. Он быстро заснул. Она же по-прежнему сидела, бодрствуя, и, словно оцепенев, неотрывно глядела прямо перед собой печальными глазами. Толпы людей сновали мимо неё к горящему дому, но никто с ней не заговаривал. Всем она, как видно, казалась такой ужасной и отвратительной, что никто не смел к ней приблизиться.

На рассвете, когда дом сгорел дотла, к ней подошёл муж.

– Нет у меня больше сил выносить всё это, – сказал он. – Ты ведь знаешь, тебя я покидаю неохотно, но я не могу больше жить вместе с троллем. Я пойду теперь своей дорогой и никогда не вернусь назад.

Когда жена услыхала эти слова и увидела, что муж повернулся и ушёл, она почувствовала, как в душе у неё словно что-то оборвалось. Хотела она поспешить за ним следом, да троллёнок тяжёлым камнем лежал у неё на коленях. У неё не хватило сил стряхнуть его с колен, и она так и осталась сидеть.