Книга В долине горячих источников - Лора Вальден

— Вон из моего дома! — словно обезумев, вопила Марианна. — Оба! И не смейте попадаться мне на глаза!

Руиа недоуменно уставилась на Марианну.

— Но, мисси, я…

— Ты тоже! Это ты привела его в мой дом. Вон, оба!

Услышав последние слова хозяйки, Руиа опасно пошатнулась, но Анару вскочил со скамейки и подхватил ее. В его глазах сверкнула ненависть, когда он посмотрел на Марианну. Не сказав ни слова и не удостоив Оливию больше ни единым взглядом, юноша просто бросился прочь, поддерживая свою тетку.

Девушка по-прежнему сидела неподвижно. А ведь ее мать права. Как она могла так поступить? Как она могла поцеловать маори, когда мать обещала ей принца? Неужели он околдовал ее?

— Он тебя заставил? — пронзительным голосом поинтересовалась Марианна.

Оливия молчала.

— Я спрашиваю, он тебя заставил?

Оливия молча кивнула.

Щеки Аннабель покраснели от радости, потому что ей удалось убедить спасителя сестры прийти на праздник.

— Должна же мама знать, кто меня спас, — захихикала Абигайль и доверительно взяла его за руку.

— Но для начала вам нужно сказать нам, как вас зовут, — пропела Аннабель и остановилась в ожидании.

— Я — Гордон Паркер из Гамильтона. Собираюсь искать работу в Окленде, потому что мой брат унаследовал ферму и для меня там больше нет будущего, — рассказал он. Молодой человек посерьезнел. Он смотрел прямо в глаза Аннабель, а потом на его лице появилась улыбка и он громко расхохотался, указывая на ее голову.

Абигайль проследила за его взглядом и тоже затряслась от смеха.

Аннабель заподозрила худшее и осторожно подняла руку к шиньону. Он тут же оказался у нее в руке вместе со шляпкой.

— О! — вырвалось у нее. — О!.. — Девушке захотелось сбежать. Ей казалось, что она ужасно опозорилась, но Гордон Паркер прошептал ей:

— Простите, что я так откровенно говорю об этом, но вы выглядите без него гораздо лучше. Мне нравятся светло-русые локоны, а эти шляпки мне кажутся совершенно отвратительными!

— Правда? — удивилась девушка. Пожалуй, в благодарность она бросилась бы ему на шею, если бы в этот миг на террасу не вышла ее мать. Лицо Марианны было перекошено от ярости.

Аннабель вздрогнула, опасаясь скандала, который в присутствии незнакомца был бы вдвойне неприятен. Поэтому, решив опередить мать, она сказала:

— Мама, мне очень жаль, что я так повела себя, но у меня есть просьба: может быть, мистеру Паркеру можно…

— Боже мой, что у тебя за вид? — перебила ее Марианна, указывая на голову Аннабель. Она даже не обратила внимания на то, что мокрая насквозь Абигайль дергает ее за подол, чтобы привлечь внимание к себе и своему спасителю.

— Мам, разреши представить мистера Паркера? Он Аби… — Аннабель предприняла еще одну попытку, но Марианна думала о чем-то другом.

— Ты немедленно отправишься к себе в комнату и приведешь в порядок волосы! — резко произнесла она, не удостоив ни единым взглядом Гордона Паркера и свою младшую дочь.

— Ну, иди уже! — И она, взяв Аннабель за руку, потянула ее за собой.

Абигайль побежала за ними. И только когда они дошли до лестницы, девочке удалось остановить мать.

— Мам! — изо всех сил закричала Абигайль, топнула ногой и преградила ей путь. — Мам! Ты должна обязательно познакомиться с мистером Паркером. Он спас меня, когда я чуть не утонула. И вообще, он очень милый.

— О, мое золотко! Ты же насквозь промокла! — испуганно воскликнула Марианна и тут же обернулась к Аннабель. — Что ты с ней сделала?

— Я сама виновата! Я хотела поплыть на остров Мокоиа и вылезла из лодки. Она ни при чем! — поспешно заявила Абигайль.

— Хорошо, значит, мы должны вознаградить твоего спасителя, — успокаиваясь, произнесла Марианна и слегка коснулась щеки Аннабель. — Прости, я была так взволнована, но Оливия, она… Ах, неважно! А с Джоном Харпером тебе больше говорить не придется. Слышишь, для меня он умер, но ты можешь попробовать потанцевать с этим молодым человеком из Таупо.

— Мама, он же на две головы ниже меня. Никогда! — энергично возмутилась Аннабель.

— Ладно, ладно, я тебе кого-нибудь найду. А сейчас пойдем к этому мистеру Паркеру и выразим ему свою благодарность.

— Мама, можно ему немного побыть на нашем празднике? — Аннабель старалась, чтобы голос ее звучал не слишком умоляюще.

— Да, мам, пожалуйста, — поддержала ее Абигайль.

Марианна, вздохнув, кивнула.

— Ну ладно, но скажите мне для начала: вы знаете, кто он и откуда? Сколько ему лет?

— Очень много, — убежденно заявила Абигайль. — Точно не меньше, чем Джону Харперу!

Марианна невольно улыбнулась.

— И? — нетерпеливо поинтересовалась она. — Кто же этот Гордон Паркер? Я хочу сказать, чем он занимается?

У Аннабель, которая разволновалась при мысли о том, что сможет станцевать с Гордоном Паркером польку, покраснели уши.

— Он из Гамильтона. Направляется в Окленд, потому что его брат получил в наследство ферму, — простодушно ответила она, даже не услышав, что Марианна пробормотала: «Вот как, фермер…»

Когда они наконец снова вышли на террасу, сердце у Аннабель едва не выпрыгивало из груди, но, к сожалению, Гордона Паркера и след простыл.

Роторуа, февраль 1899

Спальня Марианны Брэдли находилась в самом дальнем конце верхнего этажа. Комната была маленькой, в ней помещались только кровать, комод и один стул. Раньше там жила Абигайль, но после смерти Уильяма Марианна передала отель и дом Аннабель и Гордону, а сама устроилась скромно, в бывшей комнате дочери, и ей этого вполне хватало.

— Мама? — дрожащим голосом позвала Оливия, вглядываясь в темноту.

Плотные бархатные шторы были задернуты, и лишь потому, что какой-то лучик света пробился сквозь них, она увидела смутный силуэт матери, лежавшей на постели, словно труп. На глазах Оливии выступили слезы. Она осторожно подошла к стулу, стоявшему у постели. Присела, взяла мать за костлявую руку.

— Мама, — глухо произнесла Оливия и, приникнув губами к холодной руке, в отчаянии поцеловала ее.

Красивое лицо Оливии было перекошено от горя. Еще на ведущей наверх лестнице она сбросила маску высокомерия. Она пожалела, что набросилась на Аннабель с упреками, но видеть, как Дункан поддерживает тетку, было просто невыносимо. «Проклятье, он ведь мой сын, он должен поддерживать меня!» — размышляла Оливия. Чем больше она задумывалась о его поведении, тем больше ее обуревала ревность. «Почему Дункан всегда становится на сторону Аннабель? Это же несправедливо после всего, что я для него сделала! — проносилось в голове у Оливии. — И почему все относятся ко мне так, словно это я виновата в том, что мама упала? Аннабель не смотрела за ней! Это вполне в ее духе! Это просто невыносимо!» Оливия потерла виски. В них с такой силой пульсировала боль, словно голова вот-вот должна была лопнуть. Почему все всегда нападают на нее, на Оливию, хотя она всего лишь говорит правду? Несмотря на это, она решила впредь быть сдержаннее. Только ради того, чтобы избавить себя от созерцания того, как Дункан сочувствует Аннабель.