Книга Святой и грешница - Джессика Симон

– Чего вы хотите? – Джейн не старалась скрыть своей враждебности.

Визитер слегка улыбнулся.

– Жаль, дорогая, что вы не хотите поучиться у Грея, как принимать и приветствовать гостей.

С очень странным чувством слушала Джейн бередящий душу голос.

– Вы нежеланный гость, зачем притворяться? Так ответьте, чего вы хотите?

Он наклонился и взял в руки блокнот, рассматривая рисунок.

– Хорошо. Или могло бы быть хорошо, если бы я не помешал. – Марк посмотрел на нее с явным любопытством. – Это только хобби или вы продаете работы?

Она забрала блокнот и захлопнула его.

– Это вас не касается.

– Касается, и даже очень, так же как мои дела касаются сейчас вас. – Стоун сложил руки на груди и, глядя прямо на художницу, заявил: – Неужели не ясно, что нам нужно узнать друг друга получше, если мы хотим убедить всех в нашей… связи?

У нее вспыхнули щеки, для ответа не находилось слов. Джейн стала торопливо собирать вещи в холщовую сумку, стараясь спрятать от гостя лицо.

– Джейн, Джейн… Вы думали, я изменю свое решение?

– Я надеялась на ваше благоразумие, но, видно, переоценила вас.

– Если под словом «благоразумие» вы подразумеваете, что я отменю свои планы на этот уик-энд, тогда, действительно, вы ожидали слишком многого!

Марк спокойно взял ее сумку, повесил себе на плечо и, свистнув Грею, стал взбираться до каменистой тропинке. Джейн помедлила, глядя на его широкую спину, потом пошла следом.

– Я сама могу нести свои вещи, спасибо большое!

Мужчина не остановился.

– Уверен, что можете. Но меня, видите ли, с детства приучали помогать носить сумки так называемому слабому полу. От этой привычки очень трудно избавиться.

Его длинные ноги все увеличивали расстояние между ними, Стоун шел не оглядываясь. Джейн остановилась передохнуть, затем вновь устремилась за ним, проклиная его на все лады. На Марка Стоуна у нее просто слов не хватало!

Когда она добралась до вершины, то дышала с трудом. Подъем был крут, а ей пришлось почти бежать. Джейн остановилась передохнуть и чуть было не заплакала, обнаружив Марка, лениво прислонившегося к стволу сосны.

– Я бы протянул вам руку помощи, но боюсь, вы опять сочтете это за оскорбление, – сказал он с иронией в голосе.

Джейн гордо прошествовала мимо, решив не реагировать на насмешки. Открыв входную дверь, она обернулась и неохотно спросила:

– Войдете?

– Спасибо. Вы так добры.

Он вошел в дом и окинул взглядом уже знакомую комнату.

– Не думал, что это место так оторвано от всего мира, хотя должен был догадаться. Вы живете здесь с тех пор, как покинули Лондон после смерти мужа?

Джейн прошла на кухню и сняла с каменной полки кувшин с лимонадом.

– Может, выпьем чего-нибудь перед началом судилища, мистер Стоун? Или я должна сразу пойти и сесть на стул посередине комнаты, а вы будете меня поджаривать?

Глаза мужчины сузились, он едва заметно пожал плечами.

– Промочить горло было бы неплохо. Я шел к вам через деревню, а это неблизкий путь, да еще в такую жару. На остальное, думаю, время у нас есть.

Джейн наполнила стаканы душистым напитком и молча протянула один гостю, не интересуясь, будет он пить или нет. Сама она пила неторопливо, глядя в окно на яхту, которая наконец бросила якорь. Джейн старалась не думать о Марке, даже когда он подошел и сел рядом, вольно вытянув длинные ноги, касаясь ее бедром. Но, любя или ненавидя, игнорировать этого человека все-таки невозможно!

– Чудесный вид. Теперь понимаю, почему вы облюбовали этот дом. А что вам в этих мечтах нравится больше всего?

Джейн слегка улыбнулась, вертя в руках стакан и устраивая в нем маленький водоворот.

– Я нашла этот дом в середине зимы, дул штормовой ветер, и ничего не было видно из-за дождя…

– Так что же вас заставило выбрать это место?

– То, что казалось далеким от так называемой цивилизации. И ото всех тех, кто звал меня раньше! Этот вид – нежданная награда. Мне понравилось уединенное расположение дома. И как это я не подумала, что все прекрасное не вечно? Всегда кто-нибудь явится из-за угла, чтобы все испортить.

Лицо Марка застыло, глаза подернулись льдом.

– Вы сами все испортили. Вернулись в то самое цивилизованное общество, которое так презираете, стали преследовать чужого мужа, не думая, что это разрушит жизнь другой женщины. И нечего стыдить меня за то, что сами на себя навлекли!

– Стыдить вас? Да что вы, Марк! Вы безупречны!

Он засмеялся, но даже в смехе слышалась угроза.

– Я надеялся, что наша встреча хотя бы внешне будет приличной. Очевидно, мой оптимизм меня подвел.

– Что может быть приличного в клевете?

– Ничего, как и в адюльтере. Так что же мы имеем? Два греха и двух грешников? Но я знаю, кто должен быть наказан первым!

Джейн привстала, но мужчина ловко схватил ее за запястье.

– Нет, вы никуда не пойдете, покуда я вас не отпущу. Будете сидеть вот здесь и думать о том, что совершили, о вреде, который принесли. Сомневаюсь, чтобы вы когда-нибудь об этом думали. Ведь так?

Она думала целыми днями. Правда, о другом. Даже сейчас у нее кружилась голова от этих напряженных раздумий, а может, и от волнующего касания его руки.

– Конечно, я думала об этом. Я не переставала об этом думать с тех пор, как покинула вашу квартиру!

– Интересно, что же именно докучало вам, Джейн? Стыд? Вина за содеянное? Или больше всего вы печетесь о собственной репутации?

Он легко провел пальцем по ее лицу, словно повторяя изящный контур щеки, и остановился у нижней губы с характерным чувственным изгибом.

– Вот вы сидите здесь, в глуши, без всякой косметики на лице, будто это не у вас рыльце в пуху. Но я-то знаю, кто вы на самом деле – жадная, расчетливая женщина, раньше времени сведшая мужа в могилу своими похождениями. Даже в наше время не найдется человека, который признал бы ваши действия нормальными!

– Как вы смеете! Вы ничего не знаете о моем замужестве, ничего! – Ее трясло от гнева, но гнев не заслонял острой боли. – Вы строите ваши домыслы на грязных газетных сплетнях, вот и все!

Марк тряхнул головой, черные волосы рассыпались по лбу, и он нетерпеливо смахнул их назад.

– Ошибаетесь. Я адвокат по уголовным делам, поэтому слишком

– С какими людьми? С друзьями Дэвида и его семьей? – Девушка горько рассмеялась, знакомое чувство отчаяния нарастало. Да, все возвращается, поскольку орудием борьбы Марк избрал ее прошлое. – Представляю себе, что они вам порассказывали! Что-нибудь вроде того, что я преследовала каждого встречного мужчину, а бедный Дэвид закрывал глаза на мои маленькие слабости, потому что так меня любил? Наконец, он убил себя, потому что я разбила его сердце?