Книга Правила обольщения - Кэтрин Каски

Да, Мередит действительно думала, что стоит изменить время их встречи. Она с самого рассвета не могла думать ни о чем другом – и буквально изводилась от нетерпения, глядя, как часы, минута за минутой, отсчитывают время до встречи, назначенной на четыре. Но если лорд Лэнсинг был таким знатоком женщин, что мог интуитивно узнать о ее желании утренней встречи, то в этом случае он никак не мог быть распутником.

Придя к этому логическому заключению, Мередит сделала глубокий успокаивающий вздох. По какой-то неведомой причине это осознание немного ее расстроило. Ровно настолько, чтобы это можно было заметить, но определенно не так сильно, чтобы причинить беспокойство.

И в этот миг дверь в гостиную открылась со звуком, отдаленно напоминающим кошачье мяуканье, что и привлекло внимание Мередит. На пороге, за спиной преданного дворецкого тетушек, мистера Эдгара, стоял ее дорогой мистер Чиллтон.

Они познакомились благодаря миссис Альберт Тревор, которая была не только близкой подругой сестер Фезертон, но и, по счастливой случайности, жила в доме, который стоял вплотную к резиденции мистера Чиллтона на Рассел-сквер. В обществе ходили слухи, что мистер Чиллтон является успешным и уважаемым импортером специй и товаров из Индии, поэтому миссис Тревор быстро решила, что внучатую племянницу Фезертон стоит с ним познакомить, в надежде, что их союз спасет от бесчестия Мередит, которую лорд Померой оставил у алтаря.

Сестры Фезертон решили, что план миссис Тревор прекрасен, и организовали им «случайную» встречу. К величайшему облегчению Мередит, мистер Чиллтон показался ей привлекательным, внимательным и вежливым. Мистер Чиллтон же, по всей видимости, также нашел Мередит подходящей, поскольку обмолвился миссис Тревор, что при хороших связях в обществе и отличном происхождении мисс Мерриуэзер могла бы стать ему идеальной женой. Так и начался период ухаживания мистера Чиллтона за Мередит.

Для Мередит он был всегда «мистер Чиллтон» и никогда «Артур», поскольку сей джентльмен был ярым поборником пристойности и предпочитал, чтобы Мередит называла его только так. И неважно, что он ухаживал за ней уже дольше года и не раз заявлял, что крайне ею увлечен.

Внутренне это кололо Мередит не хуже иголок ее ручного садового ежа. Но ведь это мелочь, не так ли? Всего лишь причуда его характера, которую она наверняка со временем научится считать милой.

Мистер Чиллтон, высокий и стройный, склонился в поклоне перед ее тетушками, затем повернул золотоволосую голову к ней:

– Мисс Мерриуэзер, вы сегодня прелестно выглядите… – Его глаза внезапно расширились. – Милосердное небо, что случилось с вашей щекой?

Мередит вскинула ладонь к лицу, чтобы прикрыть царапины, что тянулись от скулы до самого краешка губ. Неужели они так заметны? Ведь это всего лишь пара царапин, которые даже не воспалились.

– Низкая ветка, – вот и все, что она сказала.

Она не собиралась упоминать полет на шаре и причину этого полета, и уж точно не стала бы говорить о своем падении. Это вызвало бы слишком много ненужных вопросов, ответы на которые мистер Чиллтон был бы не в состоянии верно понять.

– Вам нужно быть более осторожной. И смотреть, куда вы идете. – Хоть он и улыбался, взгляд его опустился к глубокому квадратному вырезу ее нового платья сапфирового цвета. И теперь его бледные голубые глаза передавали совершенно иное сообщение.

О нет! Мередит надеялась, что платье понравится ему точно так же, как оно понравилось ей. Да и почему бы нет? Это определенно было самое модное платье в ее гардеробе, с перламутровыми блестками на кайме кружевных рукавов и лентами, подчеркивающими линию декольте.

– Я надеялся, что вы присоединитесь ко мне в прогулке по Лондону. – Он сделал паузу, затем изогнул светлую бровь. – В новом фаэтоне… Помните, я рассказывал вам, что недавно купил его у моего соседа.

– Ах да, конечно же помню. – Мередит кивнула, хотя, по правде говоря, не припоминала, чтобы подобная тема вообще поднималась в их разговорах.

Чиллтон с довольной улыбкой развернулся к ее тетушкам:

– Мисс Мерриуэзер наверняка не могла не сообщить вам об этом. Он обошелся мне в десятую часть цены нового экипажа. – Его грудь выгнулась колесом от гордости. – К чему тратить драгоценные пенни на новый фаэтон, если можно купить вполне еще пригодный старый, не так ли?

Когда ни одна из тетушек не ответила, судя по всему, просто не зная, как реагировать на подобные откровения, мистер Чиллтон снова взглянул на Мередит. Она поняла, хоть и слегка запоздало, что он ожидает от нее каких-то слов.

Поняв намек, Мередит поспешно пересекла комнату, отодвинула занавеску и выглянула сквозь стекло. Внизу стоял рахитичный фаэтон, краска которого зияла проплешинами шириной как минимум в три ладони.

Скаредность натуры Чиллтона не переставала ее удивлять. Он был действительно богатым купцом, вне сомнений, и все же жил так, словно вынужден побираться на паперти. К примеру, он настаивал на том, чтобы чайные листы заваривались как минимум четырежды, и только потом разрешал их выбросить. И хотя его лондонский дом, который завещала ему бабушка, был самым роскошным зданием на Рассел-сквер, Чиллтон никогда не устраивал приемов. Но все же самым шокирующим было то, что она случайно услышала от трубочиста, беседовавшего с их лакеем: мистер Чиллтон обходился практически без мебели. Не видел в ней нужды.

Мередит никак не могла этого понять. Почему человек, богатый, как набоб, постоянно отказывает себе в удобствах, которые могло предоставить его состояние? Но это не имеет значения, постоянно напоминала она себе. Со временем и это станет милой причудой, которую она научится в нем ценить.

В конце концов, даже она не могла не признать, что фаэтон был куда лучше древнего экипажа его бабушки, которым он пользовался для поездок по городу. Мередит наградила своего поклонника очаровательной улыбкой:

– Как всегда, ваша бережливость не нуждается в похвалах, мистер Чиллтон.

Тетушка Виола присоединилась к Мередит у окна и едва сумела скрыть крупную дрожь, когда рассмотрела упомянутый фаэтон. И все же тетушка повернулась к джентльмену с приятным вздохом:

– Вы определенно знаете, как распоряжаться деньгами, сэр.

И хотя, произнося эти слова, Виола не сводила глаз с мистера Чиллтона, Мередит охватило странное ощущение, что последняя фраза предназначалась ей – для дальнейшего размышления.

Чиллтон склонил голову, благодаря тетушку за похвалу, а затем снова взглянул на Мередит:

– Итак, каково ваше слово, мисс, вы готовы провести со мной утро?

Мередит снова взглянула на облезлый фаэтон, на потрескавшиеся кожаные сиденья и улыбнулась самой прекрасной из своих улыбок:

– Ничто не доставит мне большего удовольствия, сэр.

И почему ее не покидало ощущение, что для него она – всего лишь предмет очередной сделки, потрепанная, но все еще годная к употреблению?