Книга Право на любовь - Сьюзен Баррет

— Вы ранили меня в самое сердце, ребята. Мисс Уильямс может плохо подумать о моих кулинарных способностях.

Роуэн продолжал сосредоточенно разглядывать Карен. Она ела, заставив себя не замечать его оценивающего взгляда и прислушиваясь к шутливой словесной баталии, разгоревшейся среди ее новых товарищей.

Когда с едой было покончено, Торни проворно унес ее пустую тарелку и поставил перед Карен другую, поменьше.

— Прошу вас. Надеюсь, вы не откажетесь попробовать мой королевский пудинг?

Карен погрузила ложку в пудинг и попробовала.

— Восхитительно!

Торни просиял.

— Вы впервые в Англии? — поинтересовался Деррик.

— Гмм… — Рот Карен был набит пудингом, и она ограничилась кивком.

— Вам уже приходилось работать на установке антенн? — спросил Робин.

Она окинула взглядом стол, и ее глаза остановились на Роуэне. Он держал в руке чашку кофе, пальцы второй руки поглаживали гладкую синюю глазурь. Руки у него были такими же большими, как и он сам, с длинными пальцами и ухоженными ногтями. Она завороженно любовалась ими, пытаясь мысленно ощутить их прикосновение. Карен закрыла глаза от представившейся ей картины, но тут же заставила себя сосредоточиться на заданном ей вопросе.

— Да, трижды. А на таком участке — во второй раз.

Шотландец улыбнулся.

— Что ж, по крайней мере по выходным мы имеем возможность спускаться в деревню.

— Хотя подобное желание возникает гораздо реже, — усмехнулся Сирил.

— Смотри не ляпни этого при Мэгги, — предостерегающе заметил чей-то голос.

Раздался дружный хохот, и Карен невольно улыбнулась. Роуэн не принял участия в веселье. Поманив за собой Джека, он отошел в дальний угол столовой. Карен не слышала, о чем они говорят, но по случайному взгляду в ее сторону догадалась, что о ней.

Заметив, что во взаимном обмене колкостями Деррику достается больше других, Карен намеренно обратилась к нему с несколькими вопросами, снова ощутив на себе взгляд Роуэна. Наконец Торни вымыл посуду и удалился на кухню, и Карен почувствовала себя неуютно. Подняв глаза, она снова столкнулась с прикованным к ней взглядом Роуэна.

Он был откровенно враждебным. «Черт бы его побрал!» — подумала она. Неужели она не имеет права познакомиться с людьми? Карен снова обернулась к Деррику.

— Что вы сказали?

— Я… я спросил, играете ли вы в шахматы. — Он сглотнул.

— Играю.

— Может, мы как-нибудь сыграем партию? — Его голос звучал по-прежнему нерешительно, но лицо уже не пылало предательским румянцем.

Рядом с ними возникла зловещая фигура Роуэна.

— Тебе не кажется, что сегодня будет лучше отпустить мисс Уильямс пораньше? Завтра она должна будет подняться на рассвете.

Несмотря на вкрадчивую интонацию, Карен не сомневалась в том, что это было предостережение.

— Ох, простите, — промямлил Деррик, заливаясь румянцем, — я и сам должен был подумать о том, что вы устали.

— Я прекрасно себя чувствую. И не настолько устала, чтобы отказаться от дружеской болтовни. — Карен прикоснулась к его руке. — Сыграем завтра.

Роуэн нахмурился. Не глядя на него, Карен поднялась из-за стола.

— Всем спокойной ночи. — Она помахала рукой бригаде, вышла и быстро зашагала к вагончику, устало размышляя о том, что вполне обойдется без очередной стычки со своим плохо воспитанным боссом.

Оказавшись у себя, Карен поскорее надела фланелевую ночную рубашку цвета слоновой кости и с облегчением вытянулась под одеялом. Едва она закрыла глаза, как послышался громкий стук в дверь, ведущую на вторую половину.

— Мисс Уильямс!

Карен не шелохнулась. Неужели он не может подождать до утра? Будь она проклята, если позволит ему снова втянуть ее в какие-нибудь объяснения.

Дверь тихонько приоткрылась. Затаив дыхание, Карен притворилась спящей. Пусть он уйдет. Карен не хотела его видеть, не хотела, чтобы он входил к ней в комнату. Ей было неприятно сознавать, что он так близко от нее, что всего в двух шагах от ее спальни снимает одежду со своего сильного тела, вытягивается во весь рост в широкой постели…

У нее пересохло во рту, а сердце бешено забилось, она снова поразилась тому, какой оборот приняли ее мысли. Дверь так же неслышно закрылась. Послышались шаги, затем из душа полилась вода.

Карен прижала руки к груди, как будто хотела успокоить бешеный аллюр сердца. Что же с ней такое? Роуэн Марсден, такой старомодный, раздражительный и властный… одновременно казался ей самым привлекательным из мужчин.

О Боже, как все это понимать? Карен не могла позволить себе обращать внимание на такие вещи. Это было непристойно и в высшей степени непрофессионально. Более того — опасно.

Ради Леонарда и собственной карьеры ей предстояло подтвердить свою безупречную профессиональную репутацию и сосредоточиться на служебных обязанностях. Ее присутствие здесь нужно Леонарду; этого требует ее работа. Она не может ей пренебрегать. Придется взять себя в руки, придется как-то справиться с этим… Несмотря на Роуэна Марсдена.

Проснувшись на следующее утро, Карен почувствовала, как что-то щекочет ей щеку, и услышала у самого уха хрипловатый рокот.

— Перестань, киса. Хватит! — Она оттолкнула кошку и уткнулась лицом в подушку.

Неожиданно дверь приоткрылась. Карен мгновенно открыла глаза и поспешно повернула голову.

В дверях стоял Роуэн. Увидев ее в постели, он тут же остановился.

— Извините, у вас было так тихо, и я подумал, что вы уже ушли. Я кое-что ищу. — Его взгляд упал на кошку, свернувшуюся у нее на руках.

Он подошел к кровати и потянулся за кошкой. Карен заметила обтянутые джинсами узкие бедра и длинные ноги.

— Мармеладка вам помешала? — спросил он, освобождая впившиеся в одеяло когти. Он потянул кошку к себе, и его пальцы коснулись ее рубашки в том месте, где под тканью проступали холмики груди. На мгновение она встретилась взглядом с его вспыхнувшими глазами, и у нее замерло сердце. Он отпрянул:

— Извините.

От мимолетного прикосновения Карен бросило в жар, по телу пробежала дрожь. Она почувствовала, как затвердели ее соски, и прерывисто вздохнула.

— Ничего страшного, — солгала она.

Роуэн поднял кошку на плечо.

— Моя девочка, — пропел он, улыбаясь и поглаживая мягкий густой мех.

Карен наблюдала за чувственными движениями длинных пальцев. Когда Роуэн обернулся к Карен, его лицо снова приняло надменное выражение.

— Я прослежу, чтобы она больше вас не беспокоила. — Он развернулся и вышел.

— Не стоит, я люблю кошек, — ответила Карен в спину удаляющейся фигуре.