Книга Модус вивенди - Дарья Кузнецова

— Что ж, так и поступим. Прошу меня извинить, — я поспешила подняться с места и покинуть кухню.

Откровенное неприкрытое хамство Ветрова раздражало. Не настолько, чтобы терять самообладание и отвечать ему тем же, но достаточно, чтобы воспользоваться любой возможностью избежать общества этого человека. А тут как раз подвернулся прекрасный повод.

В открытом доступе сведений об Одержимых не было, и это тщательно контролировалось — я уж не знаю, с какой целью. Наверное, мне стоило запросить всю нужную информацию еще вчера, вместе с досье на гвардии ротмистра, но я опрометчиво решила, что этот вопрос может подождать. А теперь… запрос-то я, конечно, отправила, но ждать ответа не хотелось. Тем более у меня имелась возможность получить ответы гораздо быстрее — для этого просто было необходимо связаться с одним старым знакомым.

— Михаил Антонович, доброе утро. Не отвлекаю? — не удержавшись от улыбки при виде знакомой физиономии, вежливо уточнила я. Нейрочип передавал картинку прямо в мозг, так что облик сидящего в кресле напротив молодого мужчины был иллюзией. Но я все равно была рада его видеть.

— Вета! — радостно воскликнул он, и симпатичное лицо озарилось радостной улыбкой. — Как ты можешь отвлекать? Я страшно рад тебя видеть! Хотя что-то мне подсказывает — ты ведь не просто так поболтать решила, да? — вздохнул он и несколько погрустнел.

— Прости, Миша, я в самом деле по работе, — виновато пожала плечами я. — Ты же по роду службы часто общаешься с Одержимыми? Видишь ли, меня отправляют в экспедицию, охрану которой будет осуществлять один из них, и меня несколько… озадачивает его поведение. Он утверждает, что для работы ему необходимо… привыкнуть ко мне, это так?

— Ну, если там действительно требуется охрана, то он говорит правду, — нахмурился Полонский. — Только мне непонятно, куда тебя в таком случае отправляют?!

— Миша, ну что за вопросы, — с мягким укором протянула я. — Я же не спрашиваю тебя о работе и точных координатах твоих обожаемых маяков, правда?

— И то верно, — сокрушенно качнул головой он. — Но все равно мне это не нравится! Будь осторожнее. Если Одержимый решил на тебя настроиться, значит, опасность действительно велика; без нужды они этого не делают.

— Настроиться? — нахмурилась я, пропуская мимо ушей все предупреждения Михаила. Я уже вполне убедилась, что самой большой трудностью предстоящей миссии будет именно общество Одержимого, и в опасность варов перестала верить окончательно и бесповоротно. Совершать глупости, конечно, не планировала, но Ветров все равно тревожил меня гораздо больше.

— Ну, я тоже не очень понимаю физику и механизм этого процесса, поэтому расскажу, чему сам был свидетелем. Одержимые умеют открывать дороги-между-мирами мгновенно, но на то, чтобы увести туда кого-то постороннего, уходит много времени и сил. В случае же, когда может возникнуть необходимость в быстром перемещении, они предварительно… ну, привыкают к человеку, запоминают его на каком-то своем, необъяснимом уровне.

— Что им для этого нужно? И как долго длится это… привыкание? — уточнила я.

— Ничего ужасного; насколько я понимаю, им достаточно просто находиться где-то поблизости от объекта, в пределах прямой видимости, так что все исключительно в рамках приличия. А по поводу продолжительности я не знаю. Мне кажется, это индивидуально и зависит от конкретного случая; в среднем — неделю, может, больше, может, меньше. Но они в норме довольно необременительные люди, молчаливые и замкнутые, неохотно контактирующие с окружающими, так что не волнуйся, он не доставит особых проблем, — ободряюще улыбнулся Миша.

— Будем надеяться, — медленно кивнула я. Даже получилось улыбнуться не очень мрачно, без обреченности, и обойтись без нервного смешка, так и рвавшегося из груди наружу.

Похоже, мне досталось исключение и из этого правила: не просто лучший из Одержимых, но за одно самый обременительный, общительный и зачем-то настырно лезущий в мое личное пространство.

Чтобы не прощаться слишком поспешно и скомканно, оставляя у собеседника ощущение бегства, я поинтересовалась его делами, здоровьем и семьей и распрощалась только минут через десять.

Миша Полонский, талантливый инженер и специалист по тем самым гиперпространственным маякам, на которых строилась наша дальняя космическая навигация, был сыном давнего друга отца, моим другом детства и по совместительству — первой любовью. Как это и положено первой любви — несчастной, безответной и даже почти трагической, если учесть, что Миша был искренне влюблен в мою подругу Марию Лескову, на которой потом и женился. О моих чувствах он, разумеется, не догадывался: я уже тогда, в шестнадцать лет, прекрасно знала, какую карьеру изберу, и умела прятать ненужные эмоции ото всех. Только с отцом этот фокус никогда не проходил, но то отец!

Со времен учебы и с ним, и с Машей я общалась очень мало. Поводом была, конечно, служба и недостаток времени, а причиной… нельзя сказать, что я по-прежнему любила этого, бесспорно, замечательного человека. Увлечение уже давно прошло, и после него были другие, но тяжелее всего было общаться именно с ним. Наверное, именно потому, что чувство было безответным и молчаливым и Полонский о нем так никогда и не узнал. А еще я искренне завидовала их чудесной семье — настоящей, любящей, почти сказочной — и ничего не могла с собой поделать по этому поводу. Понимала, что это неправильно и гадко, но все, что могла, — просто свести общение к минимуму.

В кухню к остывшему кофе и Одержимому я вернулась в весьма скверном расположении духа. Для разнообразия Ветров находился именно там, где я его оставила, и даже, кажется, никуда не совал свой нос. Мое появление он встретил до крайности гадкой улыбкой и ехидной репликой:

— Ну что, убедилась?

— Увы, — слегка пожав плечами, я в два глотка допила холодный кофе, потеряв всякое желание наслаждаться напитком. Даже если бы он был горячим и свежим, моего настроения это бы сейчас никак не улучшило. Под пристально-насмешливым взглядом гостя убрав посуду со стола в автоматическую мойку, я двинулась к выходу, бросив через плечо: — Следуйте за мной.

До кабинета я шла не оглядываясь, в душе искренне желая навязавшемуся на мою голову мужчине провалиться или где-нибудь потеряться. Правда, доставлять ему удовольствие и демонстрировать, насколько на самом деле мне неприятно его общество, я не собиралась.

Но желаниям этим было не суждено сбыться. В кабинет гвардии ротмистр прошел следом за мной и без приглашения плюхнулся в одно из свободных кресел, с интересом озираясь по сторонам.

— А ничего тут у тебя, уютно. Только это же не твой кабинет? — со смешком уточнил он, озираясь.

— Теперь — мой, — лаконично отозвалась я, активируя компьютер, извлекая из ящика стола контейнер с энцефалографом и небольшую коробочку с клыками, где была собрана вся имеющаяся информация по варам. — К сожалению, у меня нет достаточного количества времени, чтобы читать вам лекции и отвечать на вопросы, поэтому — прошу. У меня был второй энцефалограф, если хотите, я его найду.