Книга Страсти по Митрофану - Наталия Терентьева

Глава 4

– Почему Элька сегодня такая? – Федор взглянул на жену.

– Вперед смотри, – посоветовала ему та. – Почему опять сам за рулем?

– Хочу водить.

– Ладно, – вздохнула Лариса. – Води. Элька – какая? Вздернутая?

– Ну да.

– Возраст такой.

– Нет, что-то другое. Ничего не скрывает?

– Не думаю, – пожала плечами Лариса. Говорить или не говорить мужу о мальчике, который нравится Эльке? Вроде она пообещала дочери… Хотя узнала совершенно случайно, увидела как-то, что тот провожает дочку до подъезда. А не увидела бы, Элька еще неизвестно сколько времени не сказала бы ей.

– Мальчик никакой ей пока не нравится? – Федор остановился на долгом светофоре и внимательно посмотрел на жену.

– Федя… Ну как тебе сказать… Она нравится мальчику. А он ей – не знаю.

– Вот вам и новости! Узнаю последним. Ну, давай, жена, рассказывай. Кто, что, когда, кто родители, сам откуда…

– Федь, Федь, Федь… – Лариса погладила мужа по руке. – Успокойся. Очень хороший мальчик. Из хорошей семьи. Мать где-то на телевидении работает, вроде как…

– Вроде или работает? – Федор недоуменно взглянул на жену и тронул с места машину.

– Я… я точно не знаю, неудобно было допытываться.

– Ну, здравствуйте вам, Лариса Сергеевна! – Муж с досады не притормозил на пешеходном переходе. – Простите меня, люди, у меня в семье такое…

– Ну какое у тебя в семье, Федечка, ну что ты… Все хорошо. Мальчик красивый…

– О, это меняет дело! – засмеялся Федор. – Красивый – это главное качество, конечно.

– Не детей же нам с ним крестить, Федя, – примирительно сказала Лариса.

– Ты дочку нашу знаешь? Или всё или ничего! Или как? Что-то поменялось?

– Федь, ну… Выпытывать неудобно… Но я знаю, что мальчик учится хорошо вроде…

– А где она его нашла?

– Да нигде не нашла, они в одной школе учатся, только мальчик на год старше.

– Зовут как?

– Митя.

– Дмитрий, значит. Ну нормально. Как деда моего.

– Да нет, Федя…

Лариса взглянула на мужа. Что он так нервничает? А ведь есть еще и Костик, который регулярно пишет Эльке Вконтакте, Лариса то и дело видит сообщения в телефоне, если дочка забывает его на столе в кухне. Вот тот странный мальчик, это правда. Лариса недавно увидела сообщения: «Элька, хватит мне писать!», «Элька, не приставай ко мне больше!». А дочка в это время два часа плавала в бассейне и там же в зале занималась на тренажерах. А телефон забыла дома. Лариса спросила Элю, что это все значит, та лишь пожала плечами:

– Приятель, мам…

– А почему он просит тебя к нему не приставать?

– Флиртует так, мам. Другой формы не нашел. Меня это бесит, ему нравится – я на него внимание обращаю.

Ну так что, сказать Феде еще и про странного Костика? Лучше не всё сразу.

– В смысле, Митя – не Дмитрий? А кто?

Лариса осторожно погладила мужа по щеке.

– Митрофан.

– Митрофан? А у него родители нормальные?

– Нормальные, Феденька, я же тебе сказала. Мать – на телевидении где-то работает, а отец – скульптор.

– А, скульптор… Хорошо. Художественная семья, ладно. А сам пацан что?

– Школу музыкальную окончил. На виолончели играет. Поступать вроде собирается.

– А, ну еще ничего… – облегченно вздохнул муж. – Тогда ладно. На виолончели сильно не забалуешь. Как часа четыре посидишь… Я представляю… Ладно.

– Ну вот, я же говорю – нормальный мальчик, положительный.

– Понравился тебе?

– Я недолго с ним разговаривала. Взгляд такой… – Лариса замялась.

– Какой?

– Как тебе сказать… Настороженный. И понравится мне хотел, когда понял, что я Элькина мать. Улыбался изо всех сил.

– Зубы хорошие? – засмеялся Федор.

– Не коня же выбираем, Федя!

– Я надеюсь, что вообще пока не выбираем никого! Что за разговоры, Лара! Так что у них?

– Да кажется, ничего, Федь. Так, пару раз провожал. Ты же видишь, Элька никуда не ходит, после школы не задерживается. Школа, бассейн, танцы, все. Два раза в неделю ходит на вокал в музыкальную школу.

– Уговорил бы кто ее поступать в консерваторию!

– Эльку уговоришь… Попробуй уговори.

– Ладно. Я сам не уверен, надо ли уговаривать… Так, Ларис, нам сегодня с тобой надо разобраться с новой линией. Я надеюсь, сегодня все утвердим и запустим на той неделе. Еще мне идея с прибалтийским хлебом нравится, только я бы определился – какой именно. Латышский, так латышский, литовский, так литовский.

– А есть разница?

– Большая. Разберись сама, я тебе не объясню. Но есть. И надо, чтобы было четко. И названия надо их узнать аутентичные. Я вчера смотрел, есть такие прямо яркие, красивые названия, так и назовем, привлечет сразу. И надо, чтобы срок хранения нормальный был.

– Больше обычного?

– Может, чуть больше. Хлеб плотный, много не съешь сразу… В общем, все мелочи продумать нужно. И не мелочи. Потолок цены сразу надо на него определить, чтобы не ахнуть потом.

– Феденька, я удивляюсь, как тебе не надоело во все детали влезать, хотя у нас уже есть все люди, кто занимается специально и рекламой, и финансами, и рецептами, и названиями…

– А если не влезать, смысла нет. Мне иначе неинтересно, Лара. Ты же меня знаешь… – Федор посмотрел на жену. Удивительно, как она почти не меняется. Чуть уставшее лицо как будто. Конечно, она еще молода. Но у некоторых друзей жены стали расплываться и, главное, в них трудно узнать тех девушек, с которыми они познакомились в молодости. Но Лара – другая.

– Федя, вот еще что… Элька… – Лариса с некоторым сомнением посмотрела на мужа.

Он оказался неожиданно ревнивым по отношению к Эле. Ее саму никогда не ревновал или ревновал так, что она этого не чувствовала, даже немного обижалась. А Эльку ревнует теперь за двоих.

– Да? Есть еще кто-то? – тут же вздернулся Федор.

– Нет, нет… Знаешь, она хочет поехать на фестиваль.

– Куда?

– В Латвию.

– Ну здорово, пусть едет. Вот, может, хлеба как раз привезет, попробуем. А кто еще поедет? Тебя я не отпущу, на день только, без тебя все остановится.

– Да я и сама не поеду. Преподавательница ее поедет. Ее или какая-то еще…

– А что Эля петь будет?

– Красивое что-то очень. Она мне напела вчера. Сложное, красивое. Португальское фадо, народная песня, с необычными голосовыми штуками всякими. Ни на что не похоже, ни на итальянское, ни на испанское, чудо просто какое-то.