Книга Моя еврейская бабушка - Галия Мавлютова

«Если я попаду в жертву, изображенную на мишени, то опозорюсь!» Впрочем, внешне я ничем не проявляла своего внутреннего беспокойства.

Я выбрала самый маленький автомат и, приладив его к плечу, прицелилась. Американцы весело засмеялись за спиной. Солнце нещадно палило над моей головой, но меня бил холодный озноб, ледяной пот заливал лоб и щеки.

Я еще раз оглянулась на переводчицу, угрюмо курившую в гордом одиночестве, Лена сидела спиной к происходящему, ее не интересовали мои стрелковые приготовления. Итак, помощи ждать неоткуда, надо расправляться с мишенями. Вскинув автомат и на всякий случай закрыв оба глаза, я принялась палить по мишеням. Очевидно, мой воинственный вид устрашил веселых американцев, потому что, начав стрелять, я уже ничего не слышала, ни смеха за спиной, ни голосов.

Расстреляв все патроны, я опустила автомат и медленно направилась к мишеням вместе с группой коллег-полисменов, пропустив их вперед в надежде, что позор, грозивший опуститься на мою голову, пройдет многоступенчатую пирамиду: сначала посмеются заокеанские коллеги, затем подключусь я, чтобы поддержать общее веселье. Сделаю вид, что мне не бывает страшно, дескать, ничего не боюсь, ни позора, ни славы. Я искоса взглянула на мишени.

Все пули ушли в шею, голову и грудь преступника! На всех мишенях! Изображения жертв остались в целости и сохранности! На них – ни единой дырочки! Я улыбнулась, скрывая за улыбкой нахлынувшее счастье, и бросилась под навес к переводчице. Выхватила из ее рук сигарету и выбросила в урну. Лена улыбалась. Она была счастлива, как никогда в жизни.

Я до сих пор не знаю, какой мне бог помог; русский, татарский или советский. Думаю, что это был простой ментовский бог – дескать, знай наших!

А может быть, в трудную минуту к человеку ниспосылаются небесные силы, помогающие выдержать испытание. Но я не опозорила питерскую милицию, страну и главное, не опозорилась сама. Я поглядывала на американских полицейских и надменно улыбалась. Мне захотелось еще пострелять, но я сдержала свои эмоции. Боялась промахнуться. У меня остались фотографии, запечатлевшие столь знаменательное событие. Иногда я их рассматриваю.

Вот такая история приключилась со мной однажды в Америке…

Санкт-Петербург, Россия, февраль 2007 года

Русская рулетка

Как хочется сказать, слегка прикрывая ленивый зевок: «Это было недавно, это было давно…»

Удивительная история приключилась со мной в Америке. Ах, Америка, страна удачи, я люблю ее с детства. Она всегда казалась мне недосягаемой мечтой. Я родилась и выросла во времена «железного занавеса», когда все «закордонное» казалось заманчивым и увлекательным. Но судьба благосклонна ко мне. Она подарила мне мою мечту, принесла страну удачи прямо на блюдечке. В течение многих лет я свободно посещала различные штаты самой богатой страны в мире, выбирая города и провинции по своему вкусу.

Однажды мне довелось побывать в Лас-Вегасе. Я приехала в этот порочный город по полицейскому обмену. Когда самолет вылетал из России, в Петербурге был промозглый, сырой и зябкий апрель, все три удовольствия сразу. А в Неваде плюс шестьдесят по Цельсию, а уж по Фаренгейту совсем зашкаливало за черту разумных пределов. Кругом пустыня, пески и кактусы. Прозрачная вода Колорадо. В реке наливается жиром тучная рыба, сверху она напоминает откормленных поросят. На улицах апельсины бочками и россыпью. Золотой край. Если бы не знала, то ни за что не догадалась, что неподалеку проходят испытания ядерного и всякого другого оружия. Отсюда же взлетают космические корабли.

Но Лас-Вегасу явно наплевать на разные катаклизмы. Огромный город переливается разноцветными огнями, кругом реклама, реклама и еще раз реклама. Взгляд постоянно натыкается на обнаженные женские торсы, груди и задницы. И повсюду казино-казино-казино. И еще раз казино. До поездки я видела бегущий по полю шарик лишь в кинематографе, и знала, что сумма всех чисел в рулетке равняется апокаптическому 666. И до жжения в затылке мне хотелось потрогать апокалипсис за ощутимые места, но увы… Весь жаркий, пылающий солнцем день мне пришлось работать с полицейскими Лас-Вегаса. Я работала в группе отдела по борьбе с наркотиками. Мы выезжали на происшествия и задержания. День выдался трудный. Я на равных трудилась в группе по отлову мексиканских преступников. Поздно вечером злоумышленников задержали, изъяли у них наркотики и оружие. Двое мексиканцев оказались беспаспортными. Кстати, наркотики у преступников обнаружила именно я благодаря моему натасканному российскому чутью.

Когда рабочий день закончился, полицейские в довольно вежливой форме предложили мне развлечься. Я всегда страдала богатым воображением. И оно срочно нарисовало мне жуткую картинку. Полицейские Лас-Вегаса ведут меня в притон, заставляют изобразить стриптиз, а я не умею. Позор! Но американцы лишь предложили мне поиграть в рулетку.

Я перепугалась до смерти. Сначала побледнела, затем покраснела, чуть позже покрылась испариной. Да как это можно предлагать мне западные пороки? На десерт, что ли? Ведь я – российский офицер, хотя и в юбке. Точнее, в шортах. Желтого цвета. Да и денег у меня с собой не было. В тот период российские милиционеры получали – если в долларах – семьдесят пять в месяц. А взяток мне почему-то не давали. За годы службы даже ни разу не предложили. Видимо, физиономией не вышла.

Стою я под палящим вечерним зноем и леденею от ужаса. В Лас-Вегасе знойно до глубокой ночи. А сама готова в обморок упасть, ну, как я скажу американским коллегам, что у меня нет денег на игру в рулетку. Никак до апокалипсиса не добраться. Не с чем потому что… Но полисмены похихикали, сбросились прямо при мне и собрали целых сто долларов. Мне за эти деньги на родине полтора месяца нужно было работать.

Отвезли меня в отель, снарядили мне охрану из двух бойцов на всякий случай, как бы чего не случилось, и я засела за игру. Вокруг декольтированные дамы, галантные джентльмены, смокинги, бабочки, варьете, бокалы с шампанским. А я в шортах, несчастная, в потном кулаке зажата коллективная стодолларовая купюра. Для начала разменяла десять долларов. Рулетка со свистом проехалась мимо моего гнезда. Число оказалось несчастливым. И тогда я выбрала себе однорукого бандита и присела на высокий стул. Охрана стояла неподалеку. Начальник полицейского участка строго-настрого приказала не спускать с меня глаз, видимо, боялся международного скандала.

Жетоны с грохотом скатывались на дно металлического ящика, оглушающе звенели, но все они сыпались мимо моего кармана. Пришлось разменять еще десятку. Дрожащей рукой я сжала плотно упакованные тюбики с жетонами и вновь попыталась поймать удачу за хвост. Мне принесли шампанского – видимо, за счет заведения. Хозяин казино уже знал, что у него в гостях русская полицейская. Но и шампанское мне не помогло. Я спустила в дьявольскую бездну еще один американский червонец.

И в этот момент меня настигло мое пролетарское прошлое. Накрыло с головой. Не апокалипсис, вовсе нет, именно рабоче-крестьянское происхождение меня доконало. Мне вдруг стало стыдно. Моя чистая душа бурно запротестовала. Всю жизнь меня воспитывали в строгих канонах: дескать, сгнивший дотла Запад любит заманивать в свои сети неокрепшие души. Я чуть не свалилась со стула, как в пропасть, но удержалась, подошла к западным коллегам и на ломаном английском попросила проводить меня в номер. Что они благополучно и с удовольствие исполнили, ведь срок дежурства давно истек.