Книга Молодость - Паоло Соррентино
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она закончила. Тишина. Фред не отвечает ни слова. Они с дочерью лежат, погребенные под слоем грязи, и глядят в потолок.
На большой стене спортивного зала отеля оборудован скалодром.
Хиппи-альпинист висит у стены на самом верху, в восьми метрах от земли. Держась одной рукой, он висит в пустоте, без страховки, с непринужденностью, которая не может не вызывать восхищения. Потом он обращается к бледной тринадцатилетней девочке, стоящей внизу, у стены. Она не вскарабкалась вверх ни на сантиметр. Мужчина ласково зовет ее сверху:
– Давай, Фрэнсис, попробуй!
Девочка смотрит на него снизу и ничего не отвечает, только грызет ногти.
– Тебе не хочется забраться и взглянуть на мир сверху?
Девочка опять смотрит на него и кивает.
– Отлично, тогда попробуй!
Она отрицательно мотает головой.
– Ладно, тогда подожди.
Три резких движения – и альпинист снова стоит на земле.
– Залезай мне на плечи.
Девочка залезает на плечи огромному мужчине. Он начинает ловко карабкаться по стене, без усилий, словно у него на плечах не человек, а легкий рюкзак.
– Пока мы поднимаемся, гляди вниз. Гляди, как красив мир сверху.
Девочка, вцепившаяся мужчине в плечи, оборачивается и смотрит вниз. Там, внизу, в дверях спортзала кто-то стоит и смотрит на них. Это Лена.
Девочка похлопывает альпиниста рукой по плечу, словно призывая его оглянуться. Он оборачивается, смотрит вниз, но Лены больше нет. Она ушла.
Другой гостиничный парк, более укромный, сливающийся с пейзажем, граничит со зданием, в котором проживает персонал. Сюда никто не заходит. Главное здание отеля кажется совсем далеким. В парке разбросаны пышные розовые кусты и небольшие фонтаны, журчит искусственный ручеек. Все не очень убедительно изображает нежный, цветущий рай.
Как мы сказали, никого не видно. Впрочем, один человек здесь все-таки есть, это Фред. Он сидит на скамейке. Посасывая конфетку, он смотрит на бегущий через парк ручеек. В его глазах читается такая тоска, что кажется, он того гляди расплачется. Он выглядит задумчивым, отсутствующим, погруженным в свои мысли. Внезапно он приходит в себя. Достает носовой платок, высмаркивается, четырежды быстро вытирает нос, складывает платок и засовывает в карман.
Пока он убирает платок, его внимание привлекает нечто за окном комнаты первого этажа. Он различает силуэт робкой миниатюрной массажистки: на ней футболка и шорты, она пластично танцует. Танцует перед телевизором, на котором запущена одна из игр “Кинект”. Стилизованная женская фигурка на экране показывает ей, как выполнять движения.
Забавно и трогательно видеть, как худенькая девушка играет в виртуальный теннис, отдаваясь игре без остатка. Он взмокла, волосы прилипли ко лбу и вискам.
Фред следит за ней, а его рука инстинктивно потирает конфетную обертку, создавая музыкальный ритм.
Фред не замечает, что за его спиной стоит мужчина в белом махровой халате и тоже смотрит на играющую девушку. Это Джимми Три, американский актер.
Многолюдный ужин. В зале ресторана по-прежнему царит глубокая тишина, как в морской бездне.
Фред и Мик наблюдают за безмолвной немецкой парой, которая сегодня снова одета в тон, в голубое.
В зале появляется Лена. Она отказалась от сдержанного, строгого стиля, изменила прическу и надела весьма откровенный наряд.
В сердце Мика рождается воспоминание:
– Ты мне напоминаешь Бренду Морель в тридцать лет. Когда она снималась у меня в “Дома у Джеймса”. Тебе надо всегда так одеваться, Лена.
– С сегодняшнего дня так и будет.
Фред следит за ней взглядом, но она намеренно не смотрит на него. Лена усаживается рядом с Фредом и Миком.
Сидящий за другим столиком хиппи-альпинист не может не заметить красоту Лены. У него загораются глаза, но вскоре гаснут, словно он заранее не верит в победу. Альпинист с безутешным видом роняет ложку в тарелку и перестает есть.
Джимми сидит за своим столиком с Марком Козелеком и друзьями. Приятели, разбившись на пары, болтают, только Джимми внимательно, не упуская ни малейшей подробности, следит за альпинистом и Леной.
Потом, в тишине, внезапно происходит нечто невероятное.
Немка из безмолвной пары спокойно поднимается и с неожиданной силой отвешивает мужу пощечину. Тот чуть не падает со стула.
Естественно, все, остолбенев, поворачиваются к ним и наблюдают за сценой.
Женщина с большим достоинством поворачивается и выходит из ресторана.
Мик, Фред и Лена с раскрытыми от удивления ртами, словно окаменев, следят за происходящим.
Приятели Джимми Три начинают тихонько посмеиваться, но Джимми не смеется. Он тоже с раскрытым ртом следит за сценой.
Получивший пощечину муж не обращает ни малейшего внимания на посторонние взгляды. Он спокойно продолжает есть грибной суп-пюре.
Тучный латиноамериканец, опираясь на жену, выходит из-за стола и с трудом пересекает зал, направляясь к выходу. Поравнявшись с получившим пощечину мужчиной, он останавливается. Пожилой немец поднимает глаза, и тут латиноамериканец делает нечто совершенно неожиданное: сначала он еле заметно улыбается мужчине, а потом гладит его по щеке. На лице у немца написана благодарность, он силится улыбнуться в ответ.
Затем, в повисшем гробовом молчании, латиноамериканец уходит.
Джимми Три, разумеется, все видел, он того и гляди расплачется.
В парке, перед бассейном, как обычно, устроили летнюю сцену. Сегодня выступает местная певица в сопровождении трех музыкантов. Певице лет под пятьдесят, одета она элегантно.
Сидящие на стульях зрители внимают чудесному концерту.
За одним из столиков Фред, Мик и Лена. Они молча слушают женщину, замечательно исполняющую “Лили Марлен”.
Джимми Три стоит и, словно околдованный, слушает песню. Он серьезен, сосредоточен, шепчет слова на немецком. Текст песни он знает наизусть.
Внезапно он замечает, что слева от него кто-то есть. Джимми поворачивается: молчаливая немка смотрит на него, протянув руку, словно приглашая на танец. Он улыбается немке и подходит к ней. Они начинают танцевать медленный танец.
Муж немки, сидящий за одним из столиков, еле сдерживает гнев. Его сжигает ревность.
Фред и Мик, которых разбирает любопытство, не сводят глаз с танцующей пары – актера и немки.
Джимми шепчет на ухо женщине, словно сообщая известный факт и не имея ни малейшего намерения завоевать даму:
