Книга Кремль 2222. Севастополь - Владислав Выставной

Слава помолчал. Затем произнес через силу:

– А откуда нам было знать, что к вам никто из наших не приходит? За все это время ни один ушедший от нас к вам, в Москву, назад так и не вернулся. Думали, они у вас остались…

Книжник прикусил губу. Вот, значит, как. Он не первый, выходит, из тех краев. Да уж, дойти до Москвы – само по себе, наверное, подвиг. А уж продраться через город-убийцу в самое его сердце – испытание не для каждого.

– Да уж, – сказал Книжник. – Не слыхал я, чтобы кто-то с Юга в Кремль приходил. До недавнего времени мы вообще считали, что людей за МКАДом не осталось.

– Выходит, остались! – с вызовом бросил Слава.

– Выходит, что так… – Книжник задумался, разглядывая этого парня.

Он был ненамного старше, но куда жестче, сильнее. И главное – он был из таких мест, что рождали в сердце и памяти взрывы ассоциаций. Многое можно отдать, чтобы побывать там. И такого человека заполучить в союзники – дорогого стоит. Тут уж стоит включить всю силу своего убеждения.

– Послушай, друг… – семинарист попытался вложить в слова всю искренность, на какую был способен, и тут же сбился, испугавшись, что его речь может показаться фальшивой. – Я просто хочу, чтобы ты нас правильно понял. Зигфрид сцепился с тобой не потому, что ему что-то от тебя нужно. Он ведь вроде как спас тебя, верно? Ладно, это не важно… Важно то, что нас интересует только благо нашей маленькой родины. Наверное, как и тебя – твоей. Ты вот от друга моего убегал, спешил, видать, очень. Значит, хочешь побыстрее получить результат. Так?

Вячеслав хмуро ждал продолжения.

– Так! – уже увереннее сказал семинарист. – Теперь смотри, какой расклад. От Садового Кольца до Кремля в лучшем случае – пару дней ходу. Не потому что так далеко, а потому что быстрее не пройдешь – сгинешь. Даже если уложишься в это время – что вряд ли – и доберешься до Кремля, не думай, что тебя там с хлебом-солью ждут. Первым делом отправишься ты в Тайный Приказ, где опричники уже не станут с тобой деликатничать, как мы сейчас, а станут тупо выбивать информацию. Я знаю, что говорю – сам через это прошел. И тут уж никаких гарантий – сколько тебя в канцеляриях да камерах продержат. Может, дня три, может, месяц, а может, ты и вовсе там сгинешь без следа. Почему? Да потому что таких скрытных они не любят, и чем больше ты будешь упорствовать и требовать встречи с князем, тем меньше у тебя шансов выбраться целым и невредимым. Понимаешь?

Слава молчал, и лицо его словно окаменело. Но слушал он более чем внимательно.

– Но допустим, случилось чудо, и через трое суток тебя решили показать-таки князю лично. Не менее дня ты будешь дожидаться аудиенции – у князя и без тебя работы полно.

– Но у меня важное сообщение… – тихо проговорил Слава. – Это жизненно важно. Для всех…

Вот это и называется «клиент поплыл». Пора его и на стол подавать – тепленьким. Зигфрид в своем углу едва заметно кивнул с одобрением: «Так, мол, держать! Моя школа!»

– Но ведь ты не желаешь сообщить это тем, кому важно – то есть всем нам! – Книжник скорбно развел руками. – Стало быть, будет так, как я говорю. Допустим, князь тебя выслушал, допустим, даже понял, чего ты от него хочешь. Допустим, он даже принял решение в твою пользу, что, вообще-то, не делается в один день, да еще без одобрения Боярской Думой… И вот ты идешь назад, сюда, снова доходишь до Садового Кольца, потратив на все это хождение дней десять. Понимаешь? Десять дней, чтобы оказаться в той же точке, где мы сейчас. И никаких гарантий, что получишь нужный результат. Не говоря уж о том, что, скорее всего, просто сгинешь в пути…

– Хватит! – оборвал его Слава. Сверкнул глазами. – Хорошо, я расскажу вам все! Посмотрим, станет ли вам от этого легче.

Книжник хотел было победно подмигнуть Зигфриду. Но понял, что это совершенно неуместно. Он уже чувствовал, что откровения гостя из далеких земель принесут новые тревоги.

Слава поднялся, разминая запястья, и Зигфрид поднялся вместе с ним. Но парень не собирался делать резких движений – он был сосредоточен, погружен в свои мрачные мысли. Он хмурился, соображая с чего начать. И, наконец, заговорил, поначалу сбивчиво, с трудом подбирая слова:

– Вы не подумайте только, что я струсил. Мол, прижали к стенке – я и разоткровенничался.

– Мы так и не думаем… – осторожно сказал Книжник.

Но Слава его не слушал. Он был погружен в собственные мысли, и рассказ шел словно независимо от воли говорившего:

– Просто вы правы – времени у меня нет совсем. Не то что десяти дней – даже дня лишнего не осталось. Ну и по поводу главкома… Я и сам не верил, что смогу найти его. Я выполняю волю отца. Он отправил меня, чтобы я сообщил о случившемся. Главнокомандующий должен узнать меня по этому предмету…

Он достал из-за пазухи висевший на плотной цепочке ключ. Необычный такой ключ, хоть и простоватый на вид – тусклое и массивное металлическое кольцо с торчащим из него штырем круглого сечения. Спрятав ключ обратно, Слава продолжил.

– Я и сам не верил, что найду главкома. Кремль слишком далеко от нас, шансов дойти почти не было. Нас было трое, и нам удалось добраться до МКАДа – а тут эти бандиты… – он помолчал, стиснув зубы. – Когда убили Малого и Шуру, я потерял надежду. Этот человек, – он кивнул на Зигфрида, – спас меня. Но я не верил, что он доведет меня до Кремля. У меня просто кончилось терпение и сдали нервы. Как у бабы, ей-богу. А теперь… Теперь я просто не знаю, что делать и кому отдать этот ключ.

– Отчего этот ключ?

– Я не знаю. Да это и не важно. Это всего лишь знак, по которому меня мог узнать главком. Но раз его нет…

Слава покачал головой и замолк. Сделал несколько шагов взад-вперед, добавил глухо:

– Мне приходится вам верить на слово – просто потому, что у меня не осталось времени на сомнения…

– Но у тебя есть время поделиться с нами твоей бедой, – тихо сказал Книжник. – Зигфрид спас тебя первым, в другой раз уже я помешал ему прикончить тебя сгоряча. Неужели ты думаешь, что у нас есть замысел как-то подставить тебя?

Слава покачал головой. Сказал:

– Я так не думаю. И потому расскажу все с самого начала…

– Погоди, – неожиданно сказал Зигфрид. – Что языком чесать на голодный желудок? Ник, остались у тебя припасы? И костер развести надо – погреться да успокоиться.

Зигфрид, как всегда, оказался прав. Небольшой костер в мрачном подземном каземате и впрямь действовал умиротворяюще. Прошли взаимные злость и обида, прояснилось в головах. А может, благотворно подействовал скромный ужин – только все успокоились, притихли, подошло время для душевного разговора. По крайней мере, именно так думал Книжник, подкидывая в огонь ветки и сучья, что предусмотрительно загодя натаскал с поверхности. Укрытие здесь неплохое, спокойное, коридоры глухие, запечатанные со всех сторон давними обвалами. Это важно – чтобы никакая подземная тварь не подкралась. Правда, ничто не может гарантировать защиты от стальных сколопендр, потолочников, руконогов, да и самой опасной твари – злобного человека. Потому даже в надежном укрытии под рукой всегда еще более надежный арбалет да ворох острых стилосов, обильно смазанных ядом – это для совсем уж крайнего случая.