Книга Новое дворянство. Очерки истории ФСБ - Ирина Бороган

На примере людей, подобных Перелыгину, становится ясно, что в ФСБ воцарился новый порядок, суть которого заключается в том, что спецслужбы обеспечивают своим офицерам определенную защиту и стабильность, предоставляя им хорошие должности в бизнесе и структурах власти. Однако выдвижение только избранных — вместе с жесточайшей конкуренцией между бывшими коллегами — породило раздор между спецслужбами.

«Этого требуют интересы государства»

Шпиономания

В МАЕ 1999 ГОДА Путин был директором ФСБ, а также главой Совета безопасности при президенте РФ. Обстановка в стране в тот момент была очень сложной: всего несколько месяцев прошло с тех пор, как разразился тяжелейший экономический кризис. Президент Борис Ельцин явно терял контроль над ситуацией. В июле Путин давал интервью газете «Комсомольская правда». Один из вопросов звучал так: «Высказывается подозрение: не устроите ли вы и ваши приятели военный переворот?» Путин ответил так: «А зачем нам устраивать переворот, когда мы и так у власти? Кого переворачивать-то?» Услышав ответ «президента», Путин, слегка ухмыльнувшись, возразил: «Но он же нас назначил».

В качестве главной опасности для России Путин называл не внутреннюю угрозу, а международный шпионаж. Он заявил: «К сожалению, зарубежные спецслужбы, помимо дипломатического прикрытия, очень активно используют в своей работе различные экологические и общественные организации, коммерческие фирмы и благотворительные фонды. Вот почему и эти структуры, как бы на нас ни давили СМИ и общественность, всегда будут под нашим пристальным вниманием. Этого требуют от нас интересы государства».[53]ФСБ восприняла эти слова как сигнал.

В последующие годы все организации, упомянутые Путиным, стали объектами преследований. Волна шпионских процессов, прокатившаяся по России, стала одним из видимых свидетельств серьезного изменения курса.

В 1990-е годы, когда экономика страны была на грани банкротства, Запад предложил финансовую помощь и Ельцин с благодарностью эту помощь принял. Однако постоянная зависимость от западных кредитов и социальные потрясения вызывали у людей чувство унижения и протеста.

Кризис 1998 года и новая война в Чечне в 1999-м лишь усугубили ситуацию. Ответом на это стал рост популярности Путина, предлагавшего простые и силовые решения. Кампания по отлову иностранных шпионов стала лишь одним из элементов новой глобальной стратегии. В 2000 году под подозрения в шпионаже попали благотворительные фонды и правозащитные организации. В августе ФСБ выдвинула обвинение против британской благотворительной организации Halo Trust, занимающейся обезвреживанием мин. Согласно версии ФСБ, представители Halo Trust занимались сбором разведданных в Чечне, а также обучали чеченских боевиков минно-взрывному делу.[54]В 2002 году 30 добровольцам Корпуса мира, работавшим в России, было отказано в продлении въездных виз. За этим стояла ФСБ, подозревавшая американцев в сборе «информации о социально-политической и экономической обстановке в российских регионах».[55]В 2006 году под прицелом оказались уже российские неправительственные организации. Целый ряд известнейших правозащитных организаций, в том числе Московская Хельсинкская группа, были обвинены в получении денег от британской разведки. По государственному телевидению прошел документальный фильм, разоблачавший нескольких британских дипломатов как агентов разведки, занимавшихся финансированием российских неправительственных организаций.[56]

За всеми этими обвинениями стоял сам Путин. 7 февраля 2006 года на заседании Коллегии ФСБ он заявил: «Российская разведка сработала профессионально. И можно только выразить сожаление, что этот скандал бросил тень на неправительственные организации. Но вы здесь ни при чем. Нужно быть разборчивее в связях тем, кто принимает финансовую помощь».[57]В ноябре 2007 года Путин бросил политической оппозиции упрек в том, что они «шакалят у иностранных посольств».[58]

В отдельную категорию были выделены ученые. Во времена «холодной войны» контакты советских научно-исследовательских институтов с иностранными организациями строго ограничивались и контролировались, но в 90-е годы ученым разрешили получать на свои исследования западные гранты.

Такое положение сохранялось около десяти лет, но в начале 2000-х ФСБ поменяла правила игры, заявив, что демократические реформы привели к массовой утечке государственных тайн и необходимо восстановить режим секретности. В 2004 году российская научная общественность была потрясена, когда Валентин Данилов, ученый-физик, директор Теплофизического центра Красноярского государственного технического университета, был приговорен к 14 годам лишения свободы по обвинению в шпионаже, из-за контрактов его центра с Китаем.[59]

Самым известным примером было дело против норвежской экологической организации «Беллуна». Активист Александр Никитин, много писавший о проблемах с ядерной безопасностью российского подводного флота, был арестован в феврале 1996 года. В конце концов он был оправдан, но это случилось только в декабре 1999 года.[60]

Особенно пристальным вниманием спецслужб пользовались экологические организации.

В ноябре 2002 года в иркутскую общественную организацию «Байкальская экологическая волна» явились с обыском сотрудники местного отделения ФСБ. Организация занимается проблемами самого глубоководного озера в мире. Сотрудники ФСБ заявили, что против организации возбуждено уголовное дело по обвинению в разглашении государственной тайны. Одновременно местные газеты получили от ФСБ информацию о шпионской деятельности экологов. Поскольку о случившемся с возмущением написали почти все заметные газеты, через несколько дней все обвинения были сняты.[61]Мир бизнеса тоже не был обойден вниманием. Одним из объектов антишпионской кампании стала норвежская телекоммуникационная корпорация Telenor. В декабре 1998 года компания Telenor заключила соглашение о стратегическом партнерстве с ведущим российским оператором сотовой связи «ВымпелКом», и к середине 2000-х годов Telenor уже владел 26,6 % голосующих акций «ВымпелКома»[62]. В 2005-м Telenor получил предупреждение от ФСБ о нежелательности дальнейшего приобретения акций и доведения доли в «ВымпелКоме» до 45 %. ФСБ направила в Федеральную антимонопольную службу письмо, в котором категорически высказалась против покупки акций на том основании, что «ВымпелКом» является стратегически важной для России компанией, a Telenor подозревается в шпионской деятельности и активных контактах с норвежскими спецслужбами.[63]В результате ФАС не дала Telenor разрешения на приобретение акций.