Книга Мелодия страсти - Линда Конрад

— Сынок, у тебя, похоже, те же проблемы, что и у отца. Потерянная любовь. Но приходить сюда и заливать горе алкоголем — это последнее дело.

— Я здесь не поэтому, — проворчал Чейз, но кое-что в словах Роберта задело его. — А ты ведь знал моего отца? В юности?

— Верно, — улыбнулся бармен. — Умный был парень. Его мать рано осталась вдовой, и он стал главой семьи. Работал и учился одновременно. Его здесь почти все любили.

— Так что же стряслось? Почему он начал пить?

Роберт грустно покачал головой.

— Он очень сильно любил твою мать, и когда она умерла от родов… Чарлз… в общем, он не смог жить без нее.

Да, конечно, подумал Чейз. Отец обожал мать. Он не был жесток, он ни разу вслух не упрекнул Чейза в том, что тот, — причина смерти своей матери, но иногда у Чейза возникало ощущение, что отец не мог смотреть на сына, не выпив как следует.

Он снова потянулся за бутылкой, но помедлил. Выпивка не помогла отцу справиться со своими проблемами и равным образом не поможет и ему.

Проклятье!

Он поднялся на ноги и положил на стойку несколько купюр.

— Роберт, спасибо за урок. Я пошел.

— О, сынок, я много чего могу тебе порассказать. Ты приходи, послушаешь.

Чейз покачал головой и усмехнулся.

— Но только не сегодня.

Он развернулся, чтобы уйти, но Роберт положил руку ему на плечо.

— У тебя проблемы, сынок? Тебя околдовали, я же вижу.

— Околдовали? — Внезапно по спине Чейза побежали мурашки, но он тут же отругал себя за глупость. — Ты о чем?

— Магия, — прошептал Роберт. — В тот миг, как ты дотронулся до кармана, тебя окутал золотистый туман. Вокруг тебя творится волшебство, будь поосторожней.

Чушь, конечно, но Чейз немедленно еще раз коснулся цыганского подарка. Но он не почувствовал ничего необычного — просто золото и драгоценные камни. Он слишком долго прожил в этих краях, чтобы знать — магия не имеет над тобой силы, если ты сам в нее не веришь.

А Чейз не верил.

Он пожелал бармену спокойной ночи и вышел на улицу. Денек был долгий и трудный, а завтра ему предстоит переезжать и заниматься еще тысячью дел.

Сжав зубы, Чейз пытался побороть муторное ощущение, будто он только что угодил в зыбучий песок, который грозит поглотить его.

И во что он только ввязался?

Старая цыганка отодвинулась от стола и выругалась сквозь зубы.

— Так значит, ты не веришь в магию, молодой Северин? Как опрометчиво с твоей стороны.

Она провела рукой над хрустальным шаром и сложила руки на груди. Ей очень хотелось плюнуть на Чейза и оставить его один на один со своими призраками. Пусть мучается всю жизнь.

Но в ту секунду в ее голове прозвучал голос цыганского барона, который требовал исполнить его волю. Если она ослушается, отец не успокоится — и не даст покоя ей.

Но если она будет колдовать для такого упрямца, то может расстаться с собственной жизнью.

Пассионата издала невнятное восклицание, потом поднялась на ноги и вздохнула. Убрала магический шар в карман и приготовилась к еще одной прогулке по болотам. Этого-то она как раз не боялась — заросли, черная вода и москиты были ее старыми друзьями. Лунный свет ждал и обещал новые чудеса и тайны. Молодой Северин встретил достойного соперника.

— Ты ввязался в спор со мной, — прошептала Пассионата. — И я собираюсь выиграть.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Чейз ехал, направляясь к Оук-Холлу, но когда он вынырнул из тени увешанных испанским мхом деревьев, перед глазами появилась старая рисовая фабрика.

Чейз поморщился, словно откусил гнилое яблоко. Притормозил машину и остановился, чтобы приглядеться.

В детстве фабрика напоминала ему гигантский улей, шумный, полный суеты. Она была центром деловой жизни не только города, но временами и всего округа. Чейз помнил, как грузовики круглые сутки доставляли сюда необработанный рис, а потом морские баржи развозили уже отшлифованное зерно по всему миру.

Но сегодня, солнечным воскресным утром, фабрика казалась пустой и заброшенной.

Давно, когда всеми делами заправлял дед Кейт, город процветал, но потом он умер — Чейз был еще подростком, — и управление взял на себя его сынок. И все пошло наперекосяк. Город, который Чейз любил и ненавидел, теперь ветшал на глазах, но он не испытывал ни капли удовлетворения от этого факта. Наоборот, ему было грустно.

И с Кейт все отнюдь на просто. То при виде у Чейза все внутри каменело, а иногда один взгляд Кейт заставлял его кровь кипеть. Она задевала самые сокровенные струны его души, и Чейз не знал, что с этим поделать.

Но уничтожить целый город, только чтобы услышать ее мольбу, означает сравняться с таким человеком, как Генри Белтрейн. А его Чейз откровенно презирал.

Значит, легких решений не будет.

А насчет фабрики еще надо подумать, стоит ли браться за ее восстановление. Конечно, когда дело доходило до обанкротившихся казино и ресторанов, Чейз проявлял почти магические способности, но сейчас иной случай.

Чейз завел машину и медленно двинулся дальше. Хватит на сегодня мыслей о делах. У него есть еще одна забота — сегодня он сделает шаг, о котором мальчишка с окраины даже и мечтать не мог.

Он переезжает в Оук-Холл, тем самым претендуя на положение самого богатого человека в городе. Правда, в глубине души Чейз понимал — перемена адреса еще не означает, что он в мгновение ока заслужит почет и уважение, к которым так стремился. Но он отмахнулся от этой мысли — сегодня его день, и отступать назад уже поздно.

Через несколько минут Чейз подъехал к особняку, глубоко вдохнул свежий весенний воздух, открыл дверцу и вышел из машины.

Он дома.

Вытащив багаж с заднего сиденья, Чейз отбросил раздумья и открыл себя новым ощущениям. А ведь было время, когда его арестовали бы, если бы отец Кейт застал его на своей территории. Чейзу тогда приходилось совершать чудеса героизма, чтобы увидеться с Кейт.

Он поставил чемоданы, чтобы постучать, и заметил, что некоторые доски расшатались и краска отслаивается от стен. Чейз пригляделся и увидел паутину в темных, замусоренных углах веранды.

Очевидно, за домом некоторое время не приглядывали. Мгновенная вспышка гнева на Кейт угасла так же быстро, как возникла. Такое небрежение явно началось еще во времена Генри Белтрейна, так что нечего винить ее в этом. За ней числятся куда более серьезные грехи.

— Добро пожаловать, Чейз, — произнес женский голос, но это была не Кейт. Чейз обернулся и увидел молодую женщину лет двадцати пяти, с пепельными волосами и серыми глазами. На руках она держала годовалого ребенка, и ее мягкий взгляд мгновенно вернул Чейза в школьные годы.