Книга Испытание - Елена Богатырева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что может быть слаще мести для брошенной женщины? И что – счастливее того момента, когда она сжимает в руках орудие этой мести?
Дина больше не расставалась с дневником Виктории. День и ночь она стучала на пишущей машинке, набирая текст, написанный Викой, делая вставки, переставляя куски. Через две недели она стояла на пороге нового крупного издательства, активно отвоевывающего рынок.
Два наглых мальчишки, чуть старше Виктории, дерзнувшие назвать себя издателями, бесцеремонно разглядывали ее. Дина положила на стол пухлую папку, но молодые люди не проявили к ней никакого интереса.
– О чем? – кисло спросил тот, что постарше.
«Что им сказать? О жизни, о любви, о предательстве». Дина усмехнулась:
– Слышали когда-нибудь об Андрее Рубахине?
– Слышали, – отозвался другой. – Даже в школе проходили. Но если это, – он ткнул в папку мизинцем, – в том же духе, не тратьте время. Как говорится, не кочегары мы, не плотники…
Дина облокотилась о стол:
– А о личной жизни его наслышаны?
– Да вся страна наслышана, столько об этом писали… Громкий вышел скандал.
– Так вот перед вами – роман, в основе которого и лежит этот громкий и грязный скандал.
Более того. Написан он дочерью Рубахина.
Глаза молодого человека загорелись, а второй тем временем уже открыл папку:
– Весьма любопытно, зайдите завтра…
Назавтра ей предложили подписать договор, на редакцию которого потребовалось достаточно времени. Основным камнем преткновения стало главное требование Дины: Виктория никогда не будет издаваться под фамилией отца. Псевдоним они могут придумать сами, но фамилия Рубахина даже мелкими буквами, даже в скобочках, даже в аннотации промелькнуть не должна. Ребята приуныли, но потом согласились.
Через три месяца на прилавках магазинов появился первый роман тогда никому еще не известной Виктории Королевой «Убийственная любовь», а в центральной газете вышла статья, повествующая об очередной Золушке. О том, как отец – известный писатель прокоммунистического толка – бросил и предал свою семью, оставив жену и дочь в глубокой депрессии, безо всякой помощи. И еще о том, как Золушка вырвалась из глубин депрессии благодаря своему блестящему роману. Вывод был прост и ясен: время отца – в прошлом, на смену ему поднимается новое поколение. Дина постаралась придать статье драматический привкус, и уже через месяц первый тираж романа Вики был распродан.
За год Виктория написала еще пять романов.
Не было такого женского журнала, который не считал бы своим долгом писать о ней регулярно.
Центральное телевидение баловало ее приглашениями в лучшие программы. А Дина блаженствовала, редактируя рукописи дочери и руководя ремонтом в новой квартире.
К огромному сожалению Дины, Андрей не смог ощутить всей силы ее мести. Незадолго до первого романа Вики он получил инсульт, после чего в голове у него окончательно помутилось.
Общие знакомые рассказывали: выглядит он ужасно, словно дряхлый старик, выражение лица – совершенно бессмысленное, запах от него исходит невыносимый. Скорее всего, он долго не протянет. Услышав об этом, Дина задумалась…
Полновластно распоряжаясь гонорарами дочери, она стала готовиться к похоронам…
Из квартиры Виктории Королевой Полина вышла другим человеком. Она гордо несла голову, репетируя походку посвященного, и отвечала снисходительной улыбкой на удивленные взгляды прохожих. Да, она не имеет теперь никакого отношения к толпе с ее обыденной жизнью. Она вхожа в дом самой Королевой, а значит, относится к узкому кругу избранников судьбы. Они с Викторией сблизятся и, возможно, станут неразлучными подругами, такими же близкими, как когда-то с Ларисой. Фантазия вовсю заработала крыльями и унесла Полину на месяцы вперед, закружила…
Полине привиделось, как Виктория, нет, разумеется тогда уже просто – Вика, знакомит ее с потрясающими молодыми людьми, которые непременно ведь должны окружать Королеву, иначе откуда бы ей черпать описания молодых красавцев, наделенных и умом, и силой духа, и внутренним благородством? Полина скромно опускает глаза, а молодые люди переглядываются и кто-то сзади удивленно шепчет: «Какая девушка…»
Полина засмеялась от счастья и тут же наткнулась на неодобрительный взгляд мужчины в строгом пиджаке. Да, в этой их толпе смеяться не принято, и уж где ему понять… Полина посмотрела вслед пиджаку с сожалением. Что видят эти люди, бегая вот так вприпрыжку со своими портфельчиками, пусть даже из самой что ни на есть телячьей кожи, на работу, просиживая восемь часов в каком-нибудь евро-стерильном офисе, возвращаясь домой и покупая по дороге сосиски? Что они знают о высшей магии жизни? Разве им ведомо то, что скоро приоткроется ей? Именно ей, Полине, предстоит стать поверенной тайн и душевных порывов известной писательницы. И сладко щекотала мысль, что, состарившись, она опишет в мемуарах их необыкновенную дружбу…
Полина витала в облаках. Ведь кто знал, что сегодняшний день станет переломным в ее судьбе? Кто мог представить, что, выйдя из дома с последней надеждой, она вернется счастливой обладательницей главного приза? Нет, она не сумеет спокойно сидеть дома в ожидании завтрашнего дня. Нужно непременно как-то отметить, чтобы запомнилось… Шампанское, конфеты и может быть – фиалки? Да, непременно… Только вот, деньги…
Спустившись с небес на землю и вспомнив о своем плачевном материальном положении, Полина чуть не заплакала. Как это унизительно в такой день думать о мелочах! Не успела она расстроиться, как в голову ей пришла блестящая мысль, и через час она уже стояла перед директором фирмы «Помощница», победоносно улыбаясь.
– Это фантастика! – в третий раз повторял директор, потирая руки. – Невероятная удача!
Расскажите-ка мне еще раз как все было. Нет, постойте, я позову нашего кадровика… Пусть послушает.
– Я бы хотела получить небольшой аванс, – заявила Полина.
– Аванс? Ах да. То есть я хотел сказать… Разумеется. Послезавтра – вас устроит?
– Как? Разве нельзя сегодня?
– Деньги нужно заказать, получить в банке, привезти… Сегодня банки уже закрыты…
Полина прикусила губу. Если бы ее жизнь не сделала сегодня крутой поворот, она бы непременно промолчала, довольствуясь этим «послезавтра». Но сегодня она избрана. А избранные, по ее твердому убеждению, могли позволить себе и поспорить. А потому она набрала в легкие побольше воздуха и сказала:
– Очень жаль. Тогда я, пожалуй, не смогу завтра приступить к работе, как обещала.
И повернулась, чтобы уйти.
– Одну минуточку, – вскричал директор грозно, но стоило Полине обернуться и вскинуть бровки, тут же взял другой тон. – Подождите.
Сколько бы вы хотели получить вперед, – спросил он, доставая портмоне из внутреннего кармана пиджака и морщась словно от зубной боли. – Тысяча вас устроит?
