Книга Скандальная репутация - Элизабет Пауэр

— Ты чертовски права! Твое здоровье! — крикнул он, оборачиваясь к ней.

— Это так великодушно с твоей стороны!

— Дело не в великодушии. Я тебе уже говорил, что выбиваюсь из графика. — Кейн встал за штурвал. — Мне нужно быть в Каннах к четвергу, и я там буду. А если за это время не смогу убедить тебя вернуться к отцу в Лондон, можешь спокойно отправляться в Барселону — я не стану мешать.

— Браво! — Шеннон стояла позади него. Ее волосы в тусклом свете луны казались почти белыми. — Ты думаешь, это оправдывает твой поступок?

— Наша первая остановка — Сен-Тропе, — спокойно сказал он, проигнорировав ее выпад. — Если тебе все же понадобится одежда, в шкафу ты сможешь найти что-нибудь соответствующее твоему утонченному вкусу.

Очередной камень в ее огород. Он же совсем не знает ее. Не знает и не надо! Она ему еще покажет!

— Пожалуйста, не утруждай себя заботами о моем вкусе или о моем здоровье, о великий и могучий Кейн Фалконер. Потому что у меня для тебя есть новость: как только мы причалим к берегу, я сойду. И не буду спрашивать твоего разрешения. Первым же самолетом я лечу обратно в Барселону.

Шеннон сама не верила в то, что говорила: у нее не было денег даже на автобус, не то что на самолет. В последнее время она плохо себя чувствовала и не могла работать. Сбережения ушли на оплату долгов. Но гордость не позволила ей объяснить Кейну, в каком затруднительном положении она находилась. Шеннон не хотела, чтобы отец узнал об этом. Он и так думал, что она ни на что не способна. Эти новости только укрепили бы это его мнение о ней.

—Это твое право, — ответил Кейн на ее фразу о первом же самолете. — Но подумай, какой неблагодарной дочерью ты после этого будешь.

Она уже собиралась уходить, когда услышала эти слова и остановилась. Он знал, куда целился. Шеннон чувствовала себя очень виноватой, оставив отца, каким бы тот ни был. Она подумала, что Кейн и впредь будет давить на ее чувство вины, чтобы добиться своего. Того, что пообещал ему Ранульф Бувье, если он привезет его дочь.

— Твой отец волнуется за тебя, — сказал Кейн, как бы в ответ на ее мысли. — Он думает, что ты не заботишься о себе. И в целом я с ним согласен. — Он потер щеку. — Хотя в некотором смысле ты очень хорошо о себе заботишься.

— Мой отец считает, что женщина ни на что не способна, если рядом с ней нет мужчины, - сказала Шеннон негодующе.

—И ты хочешь доказать ему, что он ошибается? Ты неправильно это делаешь... — Его прервал похожий на взрыв звук, раздавшийся внизу. — Что это?

— О нет! — Шеннон бросилась по трапу в камбуз.

Лазанья, которую она поставила разогреваться, медленно стекала по стеклянной дверце микроволновой печи.

—Кажется, это был твой ужин? — спросил Кейн. Он уже стоял рядом и нажимал какие-то кнопки, чтобы выключить печку и открыть дверцу.

Пар вырвался наружу вместе с запахом сыра и ветчины, которые обещали быть вкусным ужином. Кусочки помидоров и пасты приклеились к стенкам микроволновки.

— Я думаю, будет лучше, если в следующий раз ты позволишь готовить мне, — сухо посоветовал он, собирая остатки ее ужина и стряхивая их в мусорное ведро. — Ты ведь не привыкла готовить.

Он снова намекал на ее происхождение. Если это означало быть запертой в частных интернатах и дорогих отелях и безумно скучать по матери, то да, она и впрямь принадлежала к привилегированному сословию.

— Да, ты прав, — презрительно сказала она. — Я не привыкла к лазанье быстрого приготовления.

Хотя за последнее время Шеннон привыкла не только к замороженным полуфабрикатам и к отсутствию ванной, но иногда и к отсутствию крыши над головой, если не считать крышей салон старой машины. Но она ни за что не рассказала бы об этом Кейну.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Шеннон ужасно хотелось есть. Она машинально переворачивала страницы очередного глянцевого журнала и мечтала о еде. Кейн, наверное, уже убрался на камбузе — недавно она почувствовала, что яхта остановилась на ночь. Судно слегка покачивалось на волнах.

Она ушла в свою каюту, чтобы не мешать Кейну устранять последствия маленькой катастрофы на камбузе. Конечно, это произошло по ее вине, но она не считала себя обязанной наводить порядок после того, как ее обманом завлекли на яхту и похитили. Было бы неплохо утащить что-нибудь съедобное. Она отказалась ужинать с Кейном из гордости, но голод давал себя знать.

—Я ничего не приму от тебя, — повторила Шеннон. — Найду что-нибудь в холодильнике и поем в каюте.

— Как хочешь. — Он с безразличием пожал плечами.

Она встала, заглянула в шкаф. Женской одежды, кроме легкой накидки, шорт и еще пары вещей, не было. И уж конечно, там не нашлось ничего, что хоть отдаленно напоминало бы ночную рубашку.

Похоже, подружка Кейна не очень-то в ней нуждалась, брезгливо подумала Шеннон. Но какая женщина, находясь рядом с ним, нуждается в ночной рубашке? Интересно, а каков он в постели?

Шеннон решила, что накидка все же может ей пригодиться, причесалась и пошла на камбуз.

Кейн стоял у плиты спиной к ней и что-то готовил. Пахло так вкусно, что на минуту Шеннон пожалела о своем отказе ужинать с ним. Он повернулся к ней, но она проигнорировала его и поднялась на палубу.

Наверху стоял столик, накрытый на двоих. Горела свеча, поблескивало столовое серебро. Рядом в ведерке охлаждалась бутылка вина. Казалось, Кейн не сомневался, что она будет ужинать с ним.

Но, как бы ни была голодна Шеннон, она не собиралась менять решение. Она развернулась и отошла к перилам. Кое-где на берегу мерцали огоньки, вырывавшиеся из плотной темноты. Луна поднялась выше и тускло отражалась в воде. С берега дул прохладный ветер.

Где они сейчас? На границе Испании и Франции? Она не знала и, уж конечно, не собиралась спрашивать об этом у Кейна.

До нее донесся запах еды. Шеннон сглотнула, в животе заурчало. Нет, она решительно не могла больше выносить такое! Он делает это нарочно, чтобы заставить ее пожалеть о своем решении!

Шеннон уже собиралась вернуться в каюту, когда увидела Кейна, поднимающегося на палубу с двумя тарелками в руках.

— Садись!

— Нет! — Она отвернулась.

Он даже не старался убедить ее. Послышался стук тарелок, скрип кресла, звон приборов. И этот потрясающий запах... Потом наступила пауза — Шеннон догадалась, что он пробует вино. Должно быть, оно холодное, прекрасно утоляющее жажду...

Она повернулась. Кейн сидел и спокойно ел. От тарелки со спагетти шел пар. Шеннон почти чувствовала вкус сливочного соуса и моцареллы. Гордость требовала, чтобы она ушла, оставив его наедине с ужином. Желудок же умолял о пощаде.

Желудок победил. Не глядя на Кейна, она села на свободное кресло напротив него, взяла вилку и начала есть спагетти. Ей показалось, что ничего вкуснее в жизни она не пробовала. Шеннон закрыла глаза от наслаждения.