Книга Страсть рыцаря - Кэндис Коул

– А где же дамы? – спросил Питер, встретив Рэйвена на лестнице замка.

– Леди Памела на кухне с мамой. Кажется, они обе одинаково помешаны на рецептах, и теперь Памела готовит какое-то сладкое кушанье под маминым руководством.

– А моя невеста? – нетерпеливо спросил Питер.

– Ты имеешь в виду уэльскую ведьму? Она где-то на улице.

– На улице? Но ведь скоро совсем стемнеет, да к тому же идет снег.

Питер бросился вниз по лестнице.

– Я бы не стал так беспокоиться о ней, Питер, – бросил ему вдогонку брат. – Она не боится непогоды. Ее даже вражеская армия вряд ли испугает.

– Почему ты хочешь казаться таким жестоким? – возмутился Питер.

– Я не жесток, просто вижу ее насквозь. И она – совсем не то, что тебе нужно.

– Разреши мне самому решать. Что же касается тебя, то было бы неплохо проявить интерес к твоей собственной невесте.

Рэйвен скорчил гримасу и отправился на кухню. Питер схватил плащ, висевший у входа, и вышел во внутренний дворик.

– Ты видел леди Роксанну? – спросил он у первого попавшегося ему на пути стражника.

– Да, лорд Питер. Она на стене замка.

Питер посмотрел в направлении, указанном стражником, и увидел силуэт Роксанны на фоне темно-серого неба. Она стояла с непокрытой головой и, казалось, абсолютно не обращала внимания на ветер и холод. Роксанна показалась Питеру похожей на капитана корабля, который всматривается в темную даль океана и видит что-то, недоступное глазу непосвященного.

Питер пересек двор и поднялся по заснеженным ступеням на стену замка.

– Роксанна, – позвал он.

– О! – Его окрик испугал ее, вернее, застал врасплох. – Святая Дева Мария, я не слышала, как вы подошли.

– Вы были целиком погружены в свои мысли.

– Нет, это из-за ветра.

– О да, конечно, это все ветер, – послушно согласился с ней Питер. – А что вы делаете на стене? Кажется, ваша кузина на кухне с моей матерью.

Роксанна презрительно фыркнула и снова повернулась в сторону бескрайних полей Фортенголла.

– Если я что-нибудь приготовлю, и вы это съедите, то, скорее всего вас ждет неминуемая смерть.

– Почему? Вы так боитесь этой свадьбы, что готовы отравить меня?

Роксанна быстро повернулась и внимательно посмотрела ему в лицо.

– Я могла бы это сделать, но, как видите, я сейчас на стене, а не на кухне.

– И что вас так заинтересовало?

– Я пытаюсь найти дорогу на Биттеншир. Какя бы хотела оказаться сейчас на ней!

– Я понимаю, но ждать осталось недолго.

– Да? – Роксанна с надеждой посмотрела на Питера.

– Я обязательно отвезу вас туда, миледи. Как только погода установится, мы с вами навестим ваш дом.

– Ах, вы об этом.

Питер немного помолчал, глядя на Роксанну, а потом сказал:

– Я знаю, что вы не слишком рады этому браку. Однако мы не можем ослушаться нашего короля, и я хочу вас заверить, что сделаю все, чтобы вы не разочаровались во мне.

Его глаза ждали ее ответного взгляда. Это обещание смутило Роксанну, и Питер это понял. Боясь упустить хрупкий момент взаимопонимания, он протянул руку и погладил её по волосам.

– Что вы делаете?

– Я? – Его рука замерла. – Вы считаете, что я слишком смел? Мне просто хотелось стряхнуть снег с ваших волос. Если этого не сделать, ваши локоны намокнут, когда вы вернетесь в дом.

Роксанна засмеялась, и Питеру понравился ее смех. Пусть Рэйвен называет ее ведьмой, на самом деле она нежная и мягкая.

– Почему вы смеетесь? – спросил он, радуясь, что девушка немного расслабилась.

– Потому что ваши волосы тоже становятся белыми. – Она подняла руку и взъерошила его припудренную снегом шевелюру. – Теперь я знаю, как вы будете выглядеть в старости.

– Ни в коем случае! – смеясь, воскликнул Питер и замотал головой, как вылезшая из воды собака, разбрасывая хлопья снега во все стороны. – Если вы увидите перед собой седого и немощного старика, то наверняка решите нарушить приказ Генриха и откажетесь выходить за меня.

Свет в глазах Роксанны померк, и она снова повернулась в сторону полей.

– Все еще ищете дорогу, которая соединяет Фортенголл и Биттеншир?

– Да. Надеюсь, вас это не слишком оскорбляет?

– Нет. Я понимаю, как это важно – чувствовать связь с чем-то или с кем-то, кто вам по-настоящему дорог. Может быть, это покажется вам странным, но точно такую же связь я ощущаю с Рэйвеном. Мы были вместе в утробе нашей матери и почти всю жизнь провели бок о бок. Когда нас разделяют, не важно, сотни миль или просто каменная стена, я всегда чувствую внутреннюю связь с ним и знаю, что он чувствует или о чем думает. То же самое испытывает и Рэйвен по отношению ко мне.

– Святые угодники, – застонала Роксанна. – Как я вам сочувствую.

Питер улыбнулся.

– Похоже, вы с ним совсем не ладите?

– Совсем, – подтвердила Роксанна. Она внимательно посмотрела на Питера. – Если бы вы не были похожи друг на друга, как отражения в зеркале, я бы поверила в старые легенды о том, что женщина, родившая близнецов, спала с двумя мужчинами. У вас с Рэйвеном настолько разные характеры, что невольно думаешь о разных отцах. Только внешнее сходство заставляет забыть об этом поверье.

– Моя мать оставалась верной женой Гундальфу, который был отцом мне, Рэйвену и Люсьену. Хотя наш отец не заслуживал такой преданности.

– Неужели? Он был распутным человеком?

– Более чем распутным. Но это уже совсем другая история. – Питер покачал головой. – Да, хочу заметить, что вы смотрите не туда, куда нужно. Я покажу вам дорогу на Уэльс. Возьмите меня за руку и пойдемте на другую сторону стены. Только осторожно, скоро совсем стемнеет и ничего не будет видно.

Роксанна послушно протянула Питеру руку, и они медленно пошли по обледенелой стене.

– Вот, – он показал вперед, – эта дорога ведет из Фортенголла на север. Сейчас ее совсем не видно из-за темноты и выпавшего снега, но по ней в замок приезжают вассалы, чтобы поговорить с графом, и поэтому совсем скоро она будет хорошо заметна. Надеюсь, вы не стремитесь оказаться на ней в ближайшие дни? – спросил он, поворачиваясь к Роксанне.

– Нет, конечно, нет. Просто мне нужно было почувствовать связь с домом. Эта дорога для меня как ниточка, связывающая с Кембрией.

Питер сочувственно кивнул.

– Уже совсем стемнело, давайте спускаться вниз.

Он обнял Роксанну за талию и прижал к себе, чтобы она почувствовала себя более устойчиво. Но молодые люди пробыли на стене слишком долго, поэтому выяснилось, что они не могут ничего рассмотреть ни внизу, ни впереди. Все линии, углы и повороты превратились в неясные и обманчивые очертания.