Книга Добродетельная леди - Элизабет Торнтон

– Это Эйвери, – простонала Харриет, глядя на светловолосого джентльмена. – Вот, возьми это! – В следующее мгновение Брайони ощутила горящую черуту в своей руке. Она осторожно взяла ее двумя пальцами.

Лорд Рейвенсворт выкрикнул:

– Мисс Гренфелл, как поживаете? Я так понимаю, сэр Джон простил вашу последнюю пагубную поездку? Как вам удалось обвести его вокруг пальца? – Он взглянул на лорда Эйвери и улыбнулся.

Брайони узнала голос и почувствовала, что ее сердце забилось чуть-чуть быстрее. Она смотрела, как Рейвенсворт подъехал ближе, его глаза открыто и бесцеремонно оглядывали ее фигуру. Брайони была скромна, но лишена ханжества. Ее абсолютная невинность защищала ее и позволяла вести себя независимо. Краска очень редко заливала ее щеки. И она не чувствовала необходимости опускать взгляд, когда джентльмен так откровенно разглядывал ее. Отсутствие опыта общения с джентльменами-хищниками гарантировало естественность поведения Брайони. Она осознавала внимание Рейвенсворта и ответила ему прямым взглядом.

– Могу я представить... – начала смущенная Харриет.

– Мою Немезиду, – прервал ее Рейвенсворт, вдруг узнав чистый, спокойный и уверенный взгляд Брайони. – Я бы узнал эти глаза где угодно.

– Мою кузину, мисс Брайони Лэнгленд, – закончила Харриет. – Вы уже знакомы?

– Мы не были официально представлены. Рейвенсворт, к вашим услугам, мадам. А это мой друг, лорд Эйвери.

Брайони вежливо кивнула в их направлении. Рейвенсворт, вспоминая ночь их первой встречи и ее признание, что от его поцелуя она трепещет, растянул губы в медленной улыбке. Но на Брайони она не произвела ни малейшего впечатления. Она ясно сознавала только одно – сигара продолжала медленно тлеть в ее пальцах. Ее рука невольно дернулась.

– Раздуваете облако, мисс Лэнгленд? – поинтересовался Рейвенсворт с ноткой осуждения в голосе. – Вы хотя бы знаете, что делать с этой штукой? Осторожнее, иначе вы подожжете себя.

– Полагаю, что мисс Гренфелл проинструктировала вас относительно всех необходимых светской даме умений? – Голос лорда Эйвери был откровенно суров.

Брайони увидела, как щеки кузины покрываются густым румянцем, и в ее груди вспыхнуло чувство обиды за Харриет. Как смеют эти джентльмены порицать Харриет за то, чем сами свободно занимаются? В этом не было никакого вреда, значит, не нужно чувствовать вину или стыдиться, решила она.

– Не хотите ли присоединиться ко мне? – учтиво поинтересовалась она, вспомнив то, что она считала правильным поведением для курильщиков.

– Благодарю вас, нет, – ответил Рейвенсворт с преувеличенной любезностью. – Но мы не будем мешать приятному занятию, которым вы столь очевидно наслаждаетесь.

Брайони почувствовала, что вынуждена продолжать. Она поджала свои розовые губки и элегантным движением запястья, которое наблюдала у Харриет, поднесла черуту ко рту. Она затянулась и почти мгновенно выдохнула. Курение, решила она, не в ее вкусе, но она не собиралась высказывать свое мнение, пока ее не спросили. Она попробовала снова.

– Отлично, мисс Лэнгленд, – обходительно произнес Рейвенсворт. – По крайней мере для первого раза. Теперь, когда вы доказали, насколько безрассудны, почему бы вам не избавиться от этой нелепой вещи?

Это замечание побудило Брайони продолжать курение. Она затянулась снова, но, к несчастью, не рассчитала и вдохнула слишком глубоко. Она кашлянула один раз, потом еще и уже не могла остановиться. Она брызгала слюной и хватала ртом воздух, пока слезы не полились у нее из глаз. Как Рейвенсворт оказался в коляске рядом с ней, а Харриет на земле, она не могла бы сказать. Но она благодарно подчинилась его помощи.

– С-спасибо, – хрипло пробормотала она, все еще время от времени покашливая.

– Не стоит благодарности, – нарочито вежливо ответил он, вытирая ее мокрые щеки своим большим льняным платком. – Харриет, будьте хорошей девочкой и поезжайте вместе с Эйвери, – распорядился он. – Кто-то должен отвечать за вас, девушки. Эйвери! – обратился он к другу. – Повезем этих барышень домой.

Брайони оставила у себя смятый платок Рейвенсворта и прижала его к своему хлюпающему носу. К тому времени, когда она полностью восстановила дыхание, коляска Эйвери с Харриет исчезла из вида. Зловонная сигара все еще была крепко прижата к ее груди. Она украдкой взглянула на Рейвенсворта и с облегчением увидела, что он улыбается.

– Ну а теперь, мисс Лэнгленд, будьте любезны, сделайте мне одолжение и избавьтесь от этого отвратительного предмета.

Брайони робко улыбнулась в ответ и удивленно заметила потрясенное выражение, вдруг появившееся на лице его светлости. Она поспешила подчиниться и беспечно выбросила оскорбительный предмет из коляски. Сигара описала в воздухе высокую дугу, и Брайони с ужасом наблюдала, как она падает на круп одной из горячих нервных лошадей, впряженных в двуколку.

В первое мгновение ничего не произошло. А потом словно разверзся ад. Испуганная лошадь взвилась на дыбы и потянула за собой вторую. С устрашающим ржанием они рванулись с места и в бешеной скачке понесли подскакивающую на неровностях двуколку куда глаза глядят. Рейвенсворт отчаянно вцепился в поводья одной рукой, а другой схватил Брайони, чтобы она не вывалилась из коляски.

Двуколка опасно раскачивалась из стороны в сторону, подпрыгивая на каждом камне, выбоине и рытвине, и Брайони казалось, что они вот-вот разобьются. Она без оглядки вцепилась в надежную руку Рейвенсворта и в ужасе закрыла глаза. Брайони приготовилась встретиться с Создателем.

Через много миль, когда она почувствовала, что неистовое движение коляски замедлилось, она осторожно открыла глаза. Лошади устали от сумасшедшей скачки, и Рейвенсворту, мрачному и суровому, удалось наконец остановить их. Она в испуге ждала, что его гнев обрушится на нее. Дрожащими пальцами она поправила шляпку и привела в порядок свой плащ. Ей пришлось сжать руки, чтобы унять их непроизвольную дрожь.

Когда он заговорил, его голос был мягким:

– Вы в порядке, мисс Лэнгленд?

– Немного потрясена, ничего больше, благодарю вас, – задыхаясь, ответила она и постаралась успокоить дыхание.

Он сбросил плащ и накинул его ей на плечи.

– Вот так вам будет теплее. Вы пережили серьезное потрясение. А вы храбрая девочка.

Брайони попыталась говорить, стуча зубами:

– Я не в первый раз оказалась в неуправляемой карете. Пожалуйста, займитесь сначала лошадьми. Я чувствую ответственность за это и не хотела бы, чтобы они страдали из-за меня дольше необходимого.

Рейвенсворт оставил ее просьбу без внимания и достал из внутреннего кармана сюртука маленькую фляжку. Он отвинтил крышку и поднес фляжку к ее губам.

– Выпейте это, – приказал он. Брайони помедлила. – Пейте, – произнес он не терпящим возражений тоном. Брайони повиновалась. Она почувствовала обжигающее тепло в горле и поперхнулась. Через секунду ее зубы перестали стучать.