Книга Самые страшные каникулы - Елена Арсеньева

Санитарка при виде Зойки довольно ухмыльнулась и прошамкала:

— Никого ты не найдешь! Нету тут никаких бесов!

И захохотала.

Зойка хлопнула глазами. Да ведь эта мамаша Страхова! Та древняя-предревняя старуха, которая Костю Константинова назвала костью и сказала, что не возьмет в толк, кого Зойка ищет. И назвала ее дитятком!

На самом деле, конечно, всякое в жизни бывает. Старуха могла оказаться не столь уж древней, а вполне работоспособной. Надоело ей сидеть на пенсии и в телевизор таращиться — вот и пошла работать санитаркой. Сын ее пристроил в травмпункт. В этом не было ничего особенного.

Особенное было в радостном выражении ее маленьких глазок, которые тонули себе в морщинах, но при виде Зойки вдруг стали огромными, черными, радостными. В них словно бы зашевелились такие же черви, какие Зойка видела в глазах ее сына. И зашевелились в ее руках загипсованные бинты, словно змеи, которые готовы поползти к Зойке и загипсовать ее, задавить тяжелыми, сырыми, вонючими своими витками…

Она видела какой-то фильм… про человека, которого запеленали гипсовыми бинтами как мумию… И он умер в страшных муках…

Почему мамаша Страхова не удивилась, увидев Зойку? Откуда она знала, что та придет? Почему сказала: «Нету тут никаких бесов»?

Может, она ведьма, которая знает все наперед? Она ведьма, а сын ее — вампир. Правда, энергетический — но, может, и ведьмы энергетические бывают?

Запах мокрой известки вдруг показался отвратительно удушающим. Зойка вылетела в коридор.

Лишь только дверь в перевязочную захлопнулась, как стало легче. Мигом! Темная паника ушла. И мысли прояснились.

Бояться стыдно. Ведь все просто! Все объяснимо!

Старуха не удивилась ее появлению, потому что сын ей только что позвонил и сообщил, что неугомонная соседская девчонка пришла в травмпункт и ищет рыжего доктора. Сын науськал ее сказать, будто никакого доктора с татуировкой BES здесь нет и никогда не было.

Каждый развлекается по-своему. Эта семейка — тем, что морочит Зойке голову.

Наверное, они киндерфобы. Ненавистники детей. А что, запросто! Зойка давно, еще зимой, подслушала один разговор в учительской… Шла мимо, а там так хохотали, что она невольно остановилась и прислушалась.

— Мы все киндерфобы! — закричал Сан Саныч, преподаватель физики. — Все как один! Это у нас профессиональная болезнь! Нам ее привили еще в педвузе, а теперь инкубационный период закончился!

И все опять захохотали.

Зойка с удовольствием послушала бы, не скажет ли кто-нибудь из педагогов еще что-нибудь интересненькое, но тут в коридор вывалилась толпа пятиклассников во главе с их классной — Очковой Мымрой, — и Зойка быстренько сбежала.

Понятно, что учителя так сильно устают от детей, которых видят каждый день и которые их доводят как могут (даже мама, которая Зойку очень любит, и вообще она лучше всех на свете, иногда говорит, что дети, конечно, цветы жизни, но — на могилах родителей и учителей!), что начинают своих учеников со временем ненавидеть. Это и называется — профессиональная болезнь. Приобретенная! А вот у Страховых киндерфобия, ненависть к детям, наверное, врожденная.

А может, это только Зойка на них так действует? Может, именно она пробуждает в них самые худшие качества?

Это очень грустно, конечно… тем более что они соседи…

Да и ладно, что с того, что они соседи? Из всех соседей во всем своем подъезде Зойка знает только Валентину Ивановну (ее все знают!), а еще родителей Юлечки Комаровой и Сереги Сапожникова, да и то лишь потому, что с Серегой они учатся в одном классе и по утрам вместе несутся, вечно опаздывая, в переулок Холодный, где находится их школа номер 14 с углубленным знанием французского языка. А после уроков иногда возвращаются вместе.

Народу в их подъезде семиэтажки живет полным-полно, всех не упомнишь, встречаются раз в сто лет. Может, и со Страховыми повезет встречаться раз в сто лет? Или даже в двести?

Но рыжего доктора все-таки необходимо найти. Понятно, если в его кабинете расположился Страхов, значит, сегодня BES не дежурит. Но когда он дежурит, как узнать? Да просто походить по травмпункту и поспрашивать!

В кабинете с надписью «Рентген» рядом с могучим аппаратом стояла девушка с длинной косой, совсем на докторшу не похожая. Она была просто сказочная красавица, Василиса или Елена Прекрасная! Внимательно выслушала Зойку, ласково глядя на нее совершенно изумрудными глазами и перебирая изящными пальчиками поистине золотую косу. А потом ее рубиновый ротик приоткрылся, в улыбке показались жемчужные зубки — и докторша приветливо сказала очаровательным, мелодичным голоском, будто кошечка промурлыкала:

— Девочка, по-моему, тут что-то не то. Я в этом травмпункте довольно давно работаю, тут много врачей за это время сменилось, но такого, как ты описываешь… да еще с этой своеобразной татуировкой… Извини, мне кажется, ты что-то напутала. Честное слово, здесь нет и не было такого доктора! Если не веришь мне, зайди к главному врачу. Его кабинет в конце коридора.

Зойка поблагодарила и вышла. Добрела до конца коридора, постояла у кабинета с табличкой «Главный врач».

Дверь оказалась заперта.

Может, подождать, пока главный врач вернется? А какой смысл? Ей уже трое сказали, что врача с татуировкой тут нет. И не просто нет, а и не было никогда.

И Кости Константинова не было никогда?..

Ну ладно, Страховы могли наврать. И взять в свою вральную компанию красавицу докторшу. Но Зойкина мама-то врать бы не стала! А она тоже уверяет, что про Константиновых слыхом не слыхала…

У нее что, потеря памяти? Или это у Зойки что-то с головой?

Нет! У нее остался удивительной красоты медальон, который подтверждает, что Костя Константинов был на свете и жил в Зойкином подъезде.

Вот он, медальон. Висит на шее и блестит так, что, кажется, даже сквозь футболку просвечивает!

Как-то все это странно.

Почему мама забыла про Константиновых?

Совершенно непонятно!

Надо бы пойти домой и все хорошенько обдумать. Позвонить маме и спросить об исчезнувших соседях еще раз. И опять рассмотреть медальон, может быть, даже в увеличительное стекло, и попытаться что-нибудь понять… Или в Интернете поискать его изображение и значение этих трех прописных букв — BES.

И тут Зойку осенило: а что, если Костя, перед тем как исчезнуть вместе с отцом и рыжим доктором, нарочно оставил медальон?

Нарочно оставил — Зойке?! Но почему? Они всего два раза виделись и совсем не были друзьями. И это еще мягко говоря! А все же медальон валялся под ее дверью. И эти бумажки, которые были спрятаны внутри… Что, если они что-то значили? А Зойка их выбросила. Решила, что это просто дурацкие рисунки, бессмысленные слова.

Теперь она себя за это поедом ела — не хуже, чем совесть ночью. Нет, никакая не совесть это была — это были внутренний голос и интуиция. И они твердили Зойке, что она совершила ошибку, выбросив бумажки и сочтя Костю тупицей. На самом деле все не так просто, как ей показалось сначала.