Книга Наследие Древних - Сергей Волк

Когда причудливые гирлянды полностью изукрасили днище корабля, Высшие посовещались и уставились на камень.

Для Грега время опять замедлилось. Заторможенно переступал с ноги на ногу толстый сержант. Рядовой Тайк вяло тер щеку.

Шары гирлянд вспыхнули все вместе и притухли. В днище начал открываться люк. Большой, огромный, гигантский… Металлические пластины разъезжались в стороны, показывая нутро корабля.

— Черт… — прошептал капитан. — Они ж его вытянуть хотят! Вытянуть и забрать.

Подчиненные вытаращились на командира. А сайены по-прежнему игнорировали людей. Спокойно следили за происходящим.

Наконец люк полностью открылся.

— А ведь поместится, — улыбнулся сержант.

В ухе у Грега вновь кольнуло. Он чертыхнулся. Впрочем, вскоре МакАлистер забыл о боли. Было на что посмотреть. По краю преогромного люка проскользнули язычки фиолетового пламени. Погасли. И тут же из нутра корабля к камню потянулись сверкающие пурпурные нити.

«Одна, две, три… восемь… шестнадцать», — пересчитал капитан.

Нити извивались, осторожно приближаясь к камню. И вот первая прилипла к нему, меж высоченных рогов. Ничего не стряслось. Вторая впилась в край камня. Третья в сотне ярдов дальше. Затем четвертая, пятая…

Вскоре все шестнадцать искрящихся нитей связывали корабль и камень. Сайены переглянулись. Очевидно, были довольны.

— Бесовская технология, — прошептал толстяк.

Грег уловил тонкий, на пределе слуха, писк. По натянувшимся нитям вверх-вниз забегали белые огоньки. Пророкотало. И земля задрожала.

— Черт, — ругнулся капитан.

Дремлющий тысячелетиями камень пошевелился.

— Тянут, тянут, — как ребенок забубнил сержант.

Писк перешел в низкий гул. На нитях вспыхивали, набухали жирные почки и, лопаясь, разбрызгивали серебристую пыль. Она таяла, не долетая до рогатого камня и потрескавшейся земли Каллорданга.

Грег ошалело смотрел, как Высшие выковыривают эту громадину. Ничего подобного МакАлистер отродясь не видывал. Натянутые нити сверкали. С оголяющихся боков камня осыпалась земля. Скрестив на груди руки, сайены следили за процессом.

И вдруг в низком гуле послышался хрип, рычание. Одна из нитей лопнула и хлестнула, будто кнут. Полыхающий конец надвое рассек Высшего с пушкой. Он еще падал, а верхушка камня уже покрылась чем-то похожим на снег. И наступил кошмар катастрофы.

Одна за другой рвались нити. Камень клонило в сторону. Его черные бока отражали всполохи умирающих нитей. От «снега» вздымались змейки из еле видимых пузырей и устремлялись прямиком внутрь корабля. Рядом с Грегом что-то верещал толстяк, но из-за поднявшегося грохота и дикого звериного рева слов было не разобрать. Сайены заметались. Камень потянул вниз громадный корабль. По днищу прокатились зеленые всполохи. И — у капитана внутренности обледенели — целые куски корабля начали исчезать. Словно моль молниеносно пожирала свитер, оставляя дырки. Нити продолжали лопаться. Все ревело и свистело.

Ослепительная вспышка. Грохот. Капитан видел отброшенных в разные стороны сайенов. Чуждая сила подхватила и его. Безумная боль во всем теле. Над головой погибал корабль Высших. А снизу стремительно приближалась земля.

И тьма…

8 ХЛОК-ТУ-РИИН

Вылетев через окно, Заг сгруппировался и перекувырнулся по земле, шурша осколками стекла. Бывший оннок мигом вскочил и нос к носу столкнулся с опешившим молодым полицейским. Тот стоял возле черного мотоцикла. Чуть поодаль Заг увидел черный же флайер стражей порядка. Его ни с чем не спутаешь: на двери золотая подкова — мол, все должны быть подкованы.

Загу прыти было не занимать. Тренируясь в Обители, он неоднократно завершал катэ этим движением — короткий удар локтем. Челюсть полицейского хрустнула. Издав гортанный звук, он осел на землю. Бывший оннок перескочил через подергивающееся тело и запрыгнул на мотоцикл. Желторотый страж порядка даже не вынул ключ зажигания.

Выбежавшая из ресторана парочка полицейских увидела зад вильнувшего за угол мотоцикла и бросилась к флайеру.

Заг не только умел споро присмирять Жажду, но и лихо управлял мотоциклом. Тот стремительно летел по дороге. Прохожие в ужасе и недоумении таращились на безумца с окровавленным лицом. Бывший оннок вывернул на проспект и начал один за другим обгонять мотоциклистов. Ему вслед неслись ругательства. Пожалуй, Заг породил Жажду Крови не в одном соплеменнике.

Ветер бил в лицо. Цепкой невидимой лапой жаждал сорвать с сиденья. Водитель всей грудью прижимался к рулю. А за плечами, как белые крылья, развевался плащ.

Укол в сердце — в зеркале заднего вида мелькнул острый черный нос флайера. Погоня набирала обороты. Преследователь несся в двух ярдах над землей. Бесспорно, полицейские уже вызвали подмогу. Заг кидал взгляды по сторонам, на соседние проулки. К счастью, других остроносых флайеров не было видно.

До боли в фалангах пальцев бывший оннок вцепился в руль. Резко право — и он чуть не врезался в небольшой белый мотоцикл, которым управлял старик. Пожилому крайту явно не хватило расторопности. От страха он одеревенел и вместе со своим мотоциклом влетел в широченную витрину магазина. Звон стекла и истеричные крики потонули в громыхании. Заг оглянулся. Из магазина курился дым и лезли рыжие языки пламени. А вот и полиция. Черный флайер задрал нос, начал подниматься. Могло показаться, что он собирается долететь до одного из двух солнц: голубого или красного.

Бывший оннок заскрипел зубами. Как же хотелось, чтобы сейчас в руке оказался бластер. Ребристая ручка, холод металла… Чувства вскружили голову Загу. Он еле удержал руль. Подло подкравшаяся Жажда накинулась и принялась душить. А черный преследователь был все ближе и ближе.

Беглец протяжно выдохнул, представляя, как красными струйками из ноздрей выходит Жажда. Теперь медленный вдох. Это очень сложно, когда с такой скоростью несешься по дороге, а сердце вот-вот просадит ребра. Легкое покалывание щек, лба, подбородка.

«Да-а-а», — мысленно сказал бывший оннок.

Полученные в Обители знания дорогого стоили. Жажда постепенно ослабевала. Рассудок очищался.

Заг вновь оглянулся. Полицейский флайер почти нависал над ним. Да, проблемы серьезные. И пускай стрелять по беглецу не будут, но если схватят, то — бывший оннок вздохнул, — Обитель не замолвит за него ни слова. Изгнанникам нет пути назад. Сердце Зага защемило.

Свершенного не изменить. Теперь он один. И несмотря ни на что, будет идти вперед, ввысь, к Просветлению. Возможно, Отцы Основатели Обители лгут? Бывший оннок вздрогнул. А что, если Просветление доступно и изгнанникам? Доселе он о таком и не задумывался.

Эта мысль заполонила собой все. Дорога, дома и флайер над головой подернулись дымом. В глазах у Зага резало. И гудело в ушах. Часто поморгав, крайт еле-еле успел крутануть руль. Мотоцикл боком проскрежетал о край здания и, виляя, понесся по узкой улочке. Внезапно из дымчатой мути перед бывшим онноком выглянул острый черный нос флайера.