Книга Декомпрессия - Владимир Махов

Он не договорил. В руках Маньяка появилась бутылка. И полетела через зал, в голову бармена. В последний момент тот успел пригнуться. Раздался звон. Бутылка угодила в зеркальную стенку за барной стойкой. Посыпались осколки, увлекая за собой водопад всевозможных горячительных напитков. Виски, водка, коньяк, – все потекло на пол, ломая стеклянные полки. Запах спиртного стал настолько сильным, что девица, сидевшая рядом с Врубелем, зажала нос.

– Вот это парень! – кокетливо хихикнула она.

– Маньяк! Остынь!

– Чего завелся?

– Да забей ты!

Со всех сторон к месту побоища подтягивались люди. Они пытались увещевать, призывая решить дело мирным путем. Кто-то, малость зарвавшись, рискнул оказаться в опасной близости от хулигана.

И был остановлен властным приказом:

– Не подходи. Убью.

В руках Маньяка словно сама собой возникла еще одна бутылка. Коротко, страшно он грохнул донышком бутылки по столу. Ощетинившись острыми краями, в полутьме блеснула «розочка». Сочувствующих в единый миг как корова языком слизала. Началась суета, столпотворение. Любопытство заставило Врубеля подняться, стряхнув с колена шаловливую ручку соседки, и протиснуться ближе.

По долгу службы охранникам некуда было деться, но, к досаде Врубеля, все кончилось быстро. Он ожидал море крови, вбитых в горло осколков, кишок, вывалившихся из разорванного брюха. Ничего подобного не произошло. Воспользовавшись передышкой, на Маньяка сзади бросился высокий мужчина, успевший придти в себя. В кровавых соплях, размазанных по лицу, со сломанным носом, горящий праведным гневом, он успел сделать несколько быстрых шагов.

Дайвер не видел, что творилось у него за спиной. И Врубель уже с удовольствием предвкушал, как высокий ударит хулигана – много ли надо для ума всерьез зарвавшемуся лысому?

Мгновенно, словно у него на затылке вдруг выросли глаза, дайвер повернулся. И тут же, с разворота, не останавливаясь, засадил ногой верзиле в живот. Тот охнул, взмахнул руками и добил спиной многострадальную стойку, и так держащуюся на честном слове после падения мужчины, первого вестника начинающейся разборки. Дерево треснуло в нескольких местах, сломалось, вниз посыпались обломки, накрывая тела.

Один из охранников наконец осознал, что хлеб надо отрабатывать и бросился на дайвера. Маньяк успел развернуться в последний момент. Он не стал пускать в ход «розочку». С левой, на подлете он нанес нападавшему сокрушительный удар в челюсть. Раздался хруст сломанной кости и продолжительный крик.

Второй охранник решил, что игра не стоит свеч. Он остановился и развел руки в стороны, показывая дружелюбность намерений. Отчего-то этот жест остудил хулигана. Замахнувшись, он послал грозную «розочку» в уцелевшее у стены стекло, добив тем самым бутылочную выставку. Под стеклянный, нескончаемый перезвон Маньяк пошел к выходу, переступив через тушу толстяка, у которого так и не хватило смелости подняться.

Дайвер шел через заметно поредевшую толпу зевак. Прямой, несгибаемый, злой. И только напоследок бросил, саданув плечом Бронтозавра:

– С тобой еще будет отдельный разговор… Врубель потянулся, разминая затекшие мышцы. Так что, это Ухарю – с его двумя извилинами – не терпится на собственной шкуре испытать то, что сделало Маньяка легендой. Врубель свою шкуру берег. Он представлял, на что способен лысый мужик. Самое интересное – угадать момент, когда тот пойдет ва-банк. В том, что это произойдет не сейчас, Врубель не сомневался. А вот когда час хэ настанет, главное, выжить. Шлепнуть мерзавца? Если бы все решалось так просто. Трюкач бросил столько сил, средств, даже жизней, чтобы найти правильный подход к Маньяку. О чем это говорит? Только о том, что русалка для него – вопрос жизни и смерти. Так что вторая пуля будет ясно для кого. Даже в том случае, если с дайвером случится несчастье, нельзя рассчитывать на прощение. Врубель тоскливо вздохнул. С одной стороны подопечный Маньяк может грохнуть. С другой – достанет Трюкач. Этот найдет и на том конце света.

Маньяк не дурак. Залог его осмотрительности – девчонка. Но собственную игру начал, без сомнения. Что у него на уме? Убить сопровождающих? Вряд ли. В одиночку русалку не возьмешь. Тогда что? А может, Врубель зря приписывает ему столько качеств, не такой уж он крутой? Это тоже не требовало доказательств. Как ни старался парень скрыть от всех свою личную жизнь, но и на старуху бывает проруха. Вычислили его любовницу. Сколько усилий было приложено, чтобы компромат заполучить. Все без толку. И слежка была организована по всем правилам, и знали, что тот ныряет в подземку. Только там ходов-выходов до дури, на всех поворотах по бойцу не поставишь. Так что накрылась слежка медным тазом. Особенно после загадочной смерти Лиса. Нашли его в коллекторе, с перерезанным горлом. И Сэмвэла нашли. И Шустрика. Маньяк? Неизвестно. Может, гадость какая-нибудь в заброшенном коллекторе завелась. Своего – это Маньяка – не трогала. А нормальных мужиков на запчасти разбирала.

Вычислили логово дайвера случайно. Зазноба его проговорилась. Не в том месте, не в то время. Похвастаться подружке захотелось, с кем теплую постельку делит. Нет, знакомая не при чем. Но разговор услышал тот, кому и карты в руки. Так что на каждого крутого покруче найдется.

Игра началась. Главное – не пропустить, когда начнется заварушка, и первому стать у руля. Пусть Ухарь с Клещом считают, что все козыри у них на руках. Врубель оценил бы шансы фифти-фифти. И вот когда чаша весов качнется в одну или в другую сторону, Врубель будет думать. На чьей стороне жизнь, на той стороне и правда.

Остров Невезенья. Так называлось место, где они находились. С легкой подачи престарелого морского волка Гришука. Длинная узкая полоска суши, со всех сторон окруженная водой. Неширокая речушка делила остров. В большей части глубина ее не превышала метра, поэтому некоторое время предстояло пройти пешком, таща лодку волоком. Бросили жребий. Первому примерить на себя роль бурлака досталось Клещу. Он и потянул за канат, сопя от напряжения. Маньяк бодро вышагивал впереди – без автомата, вооруженный лишь ножом, оставленным ему исключительно для самообороны, перепрыгивал через множественные ручьи, расползшиеся по сторонам от основного русла.

Речушка извивалась между камнями, изредка огибая валуны, и постепенно ширилась. Берега раздвигались, водный поток медленно перекатывался через местами выступающие камни. По обеим сторонам реки чахла унылая растительность. Среди травы – странной по цвету, будто лишенной красок – тянулись ввысь деревья. Если конечно, так можно было назвать то, что росло наоборот. Узловатыми прутьями протыкая низкую облачность, виднелись частые ряды корней. Покрытые тонкими волосками, с налипшими кое-где комами земли, они производили удручающее впечатление. Там, где уродливые создания только пускали ростки, земля напоминала разрытую могилу, покрытую острыми кольями.

Врубель шел следом за подопечным, гася в душе приступы злости. Маньяк бесил его – идет себе налегке, только что не насвистывает какую-нибудь веселую хрень. Нестерпимо хотелось засадить в ненавистную спину пару-тройку пуль. Палец так и чесался на спусковом крючке. Не будь этой гребанной «легенды», может, и не пришлось бы пускаться в опасное путешествие. Сидел бы себе в Цитадели, изредка выбираясь по заданию в город, когда требовалось пришить кого-то из неугодных боссу людей.