Книга Истукан - Михаил Тырин

– Завонял уже, – прошептал дед Андрей, перекрестившись.

– Надо бы его... – купец поморщился, – куда-нибудь деть.

– В самом заду есть кабины, где прежде сухая рыба была, – отозвался приказчик. – Там и прохладно, и запах уже такой рыбный, что ничем не перебьешь.

– Да, – согласился Жбанков. – Пусть Вавила его туда сам и переправит. И еще – надобно здесь порядок опять установить. А то как-то неприятно, нехорошо...

Дед Андрей шагнул в глубь нумера и поднял с пола одну коробку, чтоб водрузить на надлежащее ей место. Но, не найдя такого, бросил обратно. Беспорядок был столь безнадежный, что прямо-таки опускались руки.

– Позову Степана, что ли, – проговорил Жбанков, выходя в коридор. – Вместе вам сподручнее будет.

Ему хотелось поскорее покинуть кабину, где лежал покойник, где воняло и повсюду были разбросаны вещи.

– Эге! – воскликнул вдруг дед и замер на месте.

– Что? – всполошился купец.

– Идол-то... Мы его не на то место ставили.

– Что ты такое говоришь, – нахмурился Жбанков, с неохотой опять заходя в дверь.

– Точно так говорю. Мы его в угол привязывали, а сейчас он где?

Жбанков пригляделся, и действительно: идол стоял в трех шагах от той скобы, к которой его крепили.

– А веревки-то! Веревки где? – еще больше запаниковал дед.

– Да что ты, право, раскудахтался, – сердито произнес Петр Алексеевич. – Ну, ослаб узел, веревки упали, и эта глыба сдвинулась. Чего шум теперь зазря поднимать?

Гаврюха тоже прошел на середину нумера и разгреб вещи ногой.

– Вот, – сказал он и поднял с пола обрывок веревки длиной в пол-аршина.

– Святая Богородица! – воскликнул дед, и голос его стал от волнения хриплым. – Уж не покойник ли...

Не дожидаясь продолжения, Гаврюха приблизился к телу чужеземца и склонился, зажав нос пальцами.

– Ничего не замечаю особенного, – сообщил он через некоторое время. – Мертв, как доска.

– Ты его пощупай, пощупай, – посоветовал дед Андрей шепотом. – Может, он еще теплый, может, кровь еще бьет?

Гаврюха распрямился и сделал шаг назад.

– Сам щупай, – громко сказал он.

– Да ну вас к лешему! – решительно проговорил Жбанков, собираясь уходить. – Понапридумали страстей, сами себя запугали, тоже мне... Ну, мало ли, снаряд обороты делал, веревки и не удержали такую махину, порвались. Пойду я в залу. Сейчас велю Степану прийти, чтоб нумер прибрать.

Он повернулся и быстро зашагал по коридору. Все же ему было не по себе. Первобытный страх, с которым воспринял дед Андрей необъяснимые перемещения идола, оказался сильней, чем любые разумные доводы, и передался Жбанкову во всей полноте. А дело меж тем клонилось к вечеру, и с этими суеверными мыслями предстояло еще засыпать.

Но, как ни странно, спать ему в ту ночь удалось вполне сносно. Усталость помогла изгнать из мыслей всякую чертовщину. Наутро дед Андрей доложил, что все сделано, как было велено: мертвец обернут в рогожу и переправлен в кабину для грузов, порядок в его нумере восстановлен, все вещи сложены и закреплены. Так что, если вдруг хватятся родственники или лица, имеющие к погибшему интерес, можно будет им отчитаться, что все вещи и документы сохранены в целости.

Говоря об этом, дед как-то странно заглядывал Жбанкову в глаза, словно хотел сказать что-то необходимое, но боялся ошибиться и внести этим напрасное беспокойство.

– Что ты, брат, все егозишь? – не выдержал наконец Петр Алексеевич.

Дед тут же весь подобрался, распрямился, только что руки по швам не положил.

– Мы когда со Степаном прибирались, – тихо сказал он, сохраняя на лице очень заговорщицкое выражение, – мешка с червонцами нигде не нашли.

– Да как же... – растерялся купец. – И где он мог пропасть?

– А где? – ехидно ответил дед. – Рыжий черт один с покойником оставался, когда я за вами бегал.

– Вот как? – Глаза Жбанкова сузились, а голос окреп. – Что ж... Надо тотчас устроить ему дознание.

– А нечего и устраивать, – мстительно произнес дед. – Степан уже глядел. Червонцы у рыжего под матрасом схоронены.

– Вот же бестия! – не выдержал Жбанков.

– То-то бестия. Я завсегда говорил, что он разбойник и каторжник.

– Ну, вот что. Вы пока шума не делайте. Дайте до дома добраться. А уж там устроим все процедуры, как полагается. И червонцы эти вместе с полицмейстером будем доставать.

– Это мудро, – согласился дед. – Я, признаться, Вавилу уже опасаюсь. Ежели начнем его сейчас приструнять, он того и гляди всех по очереди перережет.

– Оно так, – кивнул купец. – Потому и не будем сейчас следствия чинить. Обождем до дому.

Вавила, конечно, заметил, что кое-кто из команды общается с ним теперь с некоторым напряжением. Но отнес это за счет нечаянно убитого пассажира. Понимая свою вину, он стал меньше задираться и лезть на рожон. Возможно, роль в этом сыграло и то, что червонцы теперь покоились под его матрасом и оставалось только спокойно дотерпеть до дома, чтоб воспользоваться всеми благами жизни. Вопрос с полицией он надеялся как-то уладить.

И это улаживание начал прямо после обеда.

В один прекрасный момент он подошел к купцу с самым невинным видом.

– Петр Алексеевич, – печально проговорил он. – Небось тоже огорчаешься из-за чужеземца?

– Еще спрашиваешь! – со злостью отвечал Жбанков.

– Беда... – вздохнул Вавила. – Теперь небось и люди заговорят, что купец летал к планетам за выгодой, а привез покойника.

– Ты нарочно пришел душу мне травить? – рыкнул Жбанков. – Пошел с глаз!

– Да, пойду, пожалуй, – поспешно согласился Вавила, но не ушел. Вместо этого опять начал рассуждать: – И, наверное, в полицейское ведомство таскать начнут, спрашивать то да это...

– Что тебе от меня надо?! – воскликнул вконец разозленный купец.

– Я говорю, небось неохота вам таких хлопот, а?

– Да уж ясное дело, неохота!

– А раз так, – Вавила подошел вплотную и заговорил вполголоса, – раз так, давайте покойника из снаряда вон выбросим!

– Что?! – Петр Алексеевич ушам своим не поверил.

– А что? – нахально сказал мужик. – Кто там потом узнает, что мы при себе везли? Выкинем его вон, вещи – тоже, все следы изничтожим – и не будет с нас никакого спроса. Ни хлопот, ни разговоров.

– Ты мне это предлагаешь? – задыхаясь от гнева, пролепетал Жбанков. – Мне?!

– Не извольте кипятиться, барин, а лучше послушайте моего совета, – ухмыльнулся Вавила, фамильярно взяв купца за рукав.

– Да я... Да я тебя сейчас!.. – Жбанков не смог договорить, ибо в ту же секунду его отвлек громкий звук неясного происхождения.