Книга Драконья ненависть - Евгений Малинин

Я быстро накрыл мертвое лицо снятым шлемом и выпрямился, стараясь справиться с подступившей дурнотой. Человек явно умер от… удушья, но вот только слишком странным было это удушье… похоже, оно убивало мгновенно!

Немного придя в себя, я еще раз оглядел поле боя. Очень странное поле боя, на котором одна из армий – побежденная, была полностью, с невероятной жестокостью, истреблена, но и сами победители погибли по совершенно непонятной причине!

Мне вдруг стало тоскливо и очень захотелось назад, в родное земное болото, в N-ск, в мою дорогую редакцию, к моим милым «внукам Ильи Муромца»!.. Но как только я вспомнил о своих подопечных, о своих мальчишках, я вдруг понял, что не могу вот так просто взять и вернуться, не разобравшись, что происходит в этом тоскливом, в этом жестоком Мире, и как все здесь происходящее отзывается на Земле. Я уже был уверен, что все N-ские эпидемии берут начало здесь, в этом Мире, а значит надо было что-то делать!

«Что ты скажешь ребятам, если года через два они начнут умирать о какой-нибудь неизвестной на Земле заразы, которая просочится к нам отсюда, из этого Мира!» – сказал мне мой внутренний голос. Я с ним согласился, а согласившись… горестно вздохнул!..

Жуткая вонь ворвалась в мое горло, вернув меня от размышлений к действительности и заставив отшатнуться от лежавшего передо мной трупа, закрыть глаза и надрывно закашляться. С минуту я не мог отдышаться, а когда все-таки пришел в более-менее нормальное состояние, то понял, что уже знаю, как «легализоваться» в этом Мире… Всего-то и надо было стать… мародером!.. Снять форму с подходящего мертвеца, надеть ее на себя и прихватить его оружие. Похоже было, что там, где я оказался, боевые ребята были не редкостью и пользовались уважением. Примкнув к одному из подобных отрядов, я вполне мог бы постепенно разобраться в причудах местной жизни.

Да, это был бы правильный ход, но все мое существо противилось этому «правильному ходу»!

«Интересно, какое наказание в этом Мире полагается за мародерство?! – тоскливо подумал я, – Надеюсь не расстреляние… через повешение!..»

Но другого пути «слиться» с местным населением, похоже, просто не существовало.

Я огляделся, отыскивая подходящего по росту мертвяка и вдруг подумал, что, вырядившись местным солдатиком, вполне могу закончить свое существование в такой же вот компании с вывалившимся до пояса языком!

И тут мне на глаза снова попалась высокая фигура в глухом темном панцире, видневшаяся за строем вооруженных мертвецов.

Вытащив из кармана платок и закрыв им рот и нос, что, впрочем, мало спасало меня от пропитавшего все вокруг трупного запаха, я быстро направился к этой темной фигуре, благо здесь можно было не смотреть себе под ноги! Пробравшись сквозь заслон из трупов, я с удивлением принялся разглядывать того, кого принял за командира этого «задушенного» отряда.

Представшие передо мной темные, с блеклым темно-красным отливом доспехи напоминали мне отлитую из давно свернувшейся крови статую… командора – того самого, о котором писал Александр Сергеевич, весь их вид выражал спокойное превосходство над всем окружающим с известной толикой угрозы каждому, кто усомниться в этом превосходстве! Даже личина шлема, повторявшая черты человеческого лица, но почему-то не имевшая отверстий для зрения и дыхания, выглядела весьма надменно!

Подстать доспехам было и вооружение этого рыцаря. В правой перчатке панциря покоилась короткая рукоять опущенной к земле двусторонней секиры, рукоять которой оканчивалась ременной петлей, охватывающей запястье. Слева, на широком, набранном из металлических колец, поясе висел широкий кинжал, с другой стороны на том же поясе в специальных небольших ножнах-карманах располагались три недлинных лезвия без рукоятей – явно, метательные ножи. Наконец, за правым плечом в простых темных ножнах располагался длинный узкий меч напоминающий эсток, но без обычной витой гарды. Его простая крестообразная рукоять торчала над плечом доспехов. И все-таки именно секира выделялась в вооружении рыцаря. Внимательно оглядев ее, я заметил на одном из лезвий странную мелкую насечку. Крошечные, гравированные неизвестным инструментом черточки не составляли какого-либо рисунка, а тянулись вдоль верхнего, тупого края лезвия, словно… некий счет! Я сосчитал насечки – их было двадцать шесть…

Потом я принялся тщательно исследовать панцирь.

Мне пришлось дважды обойти вокруг неподвижно высящейся фигуры, прежде чем я обнаружил едва заметную, тонкую, нитеобразную трещинку на спине доспехов, густо присыпанных пылью. Трещинка эта делила доспехи надвое сверху вниз и явно была местом их сочленения. Я протянул руку, провел пальцем по трещинке и вдруг понял, что раскрыть доспехи будет непросто! На них лежало заклятие!!

Однако, неожиданное препятствие только подхлестнуло мое желание заполучить их, даже отвращение к тому, что я должен был увидеть внутри этой металлической скорлупы, отступило, стерлось оттесненное азартом возникшего магического спора.

Я отступил на шаг, прикрыл глаза и неторопливо прочитал заклинание «Истинного Зрения». Когда я снова открыл глаза, передо мной по-прежнему стояла черная статуя командора, но теперь ее густо обвивали разноцветные нити нескольких наложенных на панцирь заклятий. И каждое из них выполняло свою, строго определенную функцию. Мне предстояло определить, какое из заклинаний запирает панцирь и… разобраться с ним!

Еще раз обойдя вокруг доспехов, я увидел, что на их груди, с левой стороны, магические нити сплетались в замысловатый узел-замок. Похоже, именно с этого узла и надо было начинать мою работу.

Отделив от своего кокона часть Силы, я принялся осторожно сплетать точное подобие паутины, опутывавшей доспехи. Это было несложно, но требовало полной сосредоточенности. И по мере возникновения рядом с панцирем сверкающей копии магической паутины, ко мне приходило и понимание принципов чужого Искусства, и порядок сплетения магических формул действовавших заклинаний, и их состав, и техника их наложения и активизации. Стало проясняться предназначение каждого из задействованных заклинаний, уровень их мощи, их приоритеты. И, наконец, я определил заклинание, запирающее доспехи!

Одним движением пальцев я стер созданную копию и, немного передохнув, принялся исследовать выбранное заклинание. Оно было коротким, но весьма запутанным, с несколькими тупиковыми ответвлениями и закольцованными на самих себя периодами. Меня очень удивила эта запутанность, на мой взгляд, все можно было сделать гораздо проще и стройнее, однако переделывать я ничего не стал, поскольку уже понял принцип действия этого заклинания. Необходимые для управления этим «чудом» магического Искусства звуки, пассы, движения и предметы я довольно быстро подобрал из собственного арсенала. Впрочем, весь этот магический набор нужен был мне только для подчинения заклинания, я надеялся, что впоследствии оно будет срабатывать от одного усилия моей воли!

А сейчас, я достал из заднего кармана джинсов завалявшийся там обломок спички и осторожно уложил его на изгиб шеи панциря, точно вдоль обнаруженной мной трещины. Затем, сосредоточившись и повторив про себя порядок всех предстоявших действия, я начал читать уже составленный наговор подчинения чужой магии, сопровождая произносимые звуки – то, что срывалось с моих губ, назвать словами было нельзя, необходимыми пассами и движениями тела.