Книга Нопилей - Хельге Т. Каутц

Основание Лиги восходило к событиям, которые можно было бы сравнить с кровавыми битвами за обладание территориями на древней Земле. Здесь, однако, все выглядело иначе. Давным-давно диссидентке Кристиане Хатиква было странное видение: она увидела, как все народы, имеющие равные права, мирно сотрудничают и живут по соседству в любви и согласии. Ее маленькая коммуна Ай, что значит Любовь, находившаяся в когда-то безымянной системе, впоследствии названной ею Хева, что значит Мир, быстро превратилась в деревню, а затем и в настоящий город. Здесь радушно принимали всех изгнанных, преследуемых, мятежных и инакомыслящих и никогда не отправляли никого обратно. Пессимисты предсказывали едва возникшему и крепнущему сообществу короткий век. Преступники и бунтари всех народов найдут здесь для себя благодатные условия — так утверждали они злобно.

Но они ошиблись. Хотя иногда воры, контрабандисты и пираты обделывали свои делишки под флагом Свободной Лиги, маленькое государственное объединение, находившееся в неспокойной Вселенной, за несколько деказур превратилось в мирный оазис. И когда еще молодое Планетарное Сообщество в 452 году теладинского летоисчисления созвало свою первую Межпланетную конференцию по проблемам безопасности и сотрудничества во Вселенной, самым благоприятным местом была единодушно признана столица Лиги Ай. И со времени той первой конференции, проведенной 95 язур тому назад, все запланированные и чрезвычайные встречи проводились в этом городе, который успел превратился в настоящую столицу. Планета называлась Хева, то есть Мир. И если в большинстве случаев мир был причиной таких международных встреч, то, к сожалению, не всегда он был их результатом…

Елена взглянула на монитор. Далеко от ее корабля какое-то светло-синее пятно мерцало в слабом свете ореола своей атмосферы. Хева приближалась. Земная космолетчица вытянула руку, заслонила большим пальцем пятно и прищурилась. Планета исчезла, но ее слабое свечение образовало подобие короны вокруг пальца. Елена потрясла головой. Возможно, в техническом отношении земляне опередили на несколько шагов своих сестер и братьев из Сообщества, но в плане этическом они наверняка сильно отставали от аргонцев.

Стазурой позже Нихи путем контроля системы управления направил «АП Никконофун» в заданном направлении и включил реверсивную тягу. Елена выключила проекционную плоскость и проверила работу приборов. Все было в порядке. Она встала, так как хотела успеть еще немного потренироваться и принять душ.

Когда Хева чуть позже выросла до размеров большого бело-голубого шара, занимавшего всю поверхность иллюминатора, Елену переполняли такие возвышенные чувства, каких она уже давно не испытывала. Тревога и неуверенность последних дней исчезли, как дурной сон. Она не знала, что ее здесь ожидает, но не сомневалась в том, что это будет фантастически прекрасно, как и все, что с ней произошло после прибытия в Сообщество. Подлетая к Хеве, Елена уже за много километров различила гигантскую башню Центра Конгрессов, которая, как она уже знала из архивов, была воздвигнута 35 язур тому назад специально для МКЦК — Международного Космического Центра Конгрессов. Башня была больше четырехсот метров в диаметре, уходила на полкилометра под землю и примерно на километр устремлялась в небо. Это гигантское сооружение было облицовано крупными блоками из черного мрамора, и по всему периметру в эти блоки были врезаны тысячи больших панорамных окон. У каждого окна была своя автоматическая защитная штора. И все шторы были разного цвета, здесь присутствовали все цвета боронского спектра. И когда «АП Никконофун» по воле Нихи совершал облет башни, выжидая время, оставшееся до разрешенной посадки, глазам Елены предстала великолепная красочная игра света, так как из-за начинающейся миттазуры все шторы были опущены.

Наконец «АП Никконофун» получил разрешение, и бортовой компьютер посадил маленький М4/Бастер на огромной крыше здания Центра Конгрессов.

Елена, все еще во власти возвышенных чувств, покинула корабль сразу же после обязательного атмосферного контроля. Обшивка «АП Никконофуна» была еще немного теплой, а корпус корабля слегка потрескивал, охлаждаясь и при этом съеживаясь. Легкий запах раскаленного металлопластика, как аура, окружал корабль.

Елена сделала несколько шагов по летному полю и оглянулась, в то время как переборка за ее спиной поднялась и закрылась с легким щелчком. Она стояла на просторном аэродроме, находившемся выше первого слоя облаков! Движение здесь было весьма интенсивным: постоянно прилетали и улетали космические аэромобили, баркасы или такие маленькие космолеты, как ее «АП Никконофун». Елена предположила, что жители города Ай должны испытывать неудобства из-за постоянного, неумолчного гула космолетов.

Поскольку до встречи с Хенной Стин-Хилмарсон (сенатором по делам безопасности) и аргонской делегацией оставалось еще несколько стазур, Елена воспользовалась возможностью побродить по улицам города. Она вдруг с изумлением поняла, что у подножия башни совершенно не слышен шум летного поля. И все же, даже находясь за пределами столицы, гигантский цилиндр башни полностью изменил картину города. Его можно было видеть с любой точки и в любое время. Он парил над крышами и подчинял себе, как казалось Елене, даже сердца и мысли горожан. Через какое-то время автобраслет на руке напомнил ей о совещании. Она отправилась обратно и скоро уже была на сто восемьдесят шестом этаже, в помещениях, предназначенных для аргонской делегации.

Пышная госпожа сенатор с розовыми волосами, стянутыми в тугой пучок, уже ждала Елену.

— Трехглазые изменили протокол своего октаэдра данных, — вводила она Елену в курс дела, пока они шли к маленькому конференц-залу, предоставленному аргонской делегации для предварительных совещаний. — Некоторые предполагают, что найти брешь в работе предыдущего поколения октаэдров и было их истинным намерением.

— Вы хотите сказать, что у нас нет никакой информации о том, что является настоящей целью этой конференции? — осведомилась Елена.

С немалым удивлением она узнала, что аргонская делегация состоит только из сенатора по делам безопасности и еще двух аргонцев, которых она не знала.

— Есть, но мало. Мы предполагаем, что речь пойдет о новом мирном урегулировании вопроса, касающегося раздела территорий. Или, точнее, о том, что трехглазые понимают под словом «мирный». И прежде всего это коснется формы превентивных мер для обороны от рассеянных по планетам объединений ксенонцев, которые пока еще четко не определены.

— Но это же вполне логично, — заметила Елена, не сразу сообразив, куда клонит госпожа сенатор.

— Вы, майор Кхо, еще не так давно находитесь в Сообществе, чтобы успеть это заметить, — покачала головой сенатор. — Но каждый раз, когда Понтифик Максимус Паранидиа предпринимает шаги, выходящие за рамки локальных торговых соглашений, получается нечто, противное человеческому мышлению. Нечто противоречивое, алогичное или еще какое-нибудь, совершенно не связанное с рациональным мышлением.

— Возможно, существа, не являющиеся людьми, мыслят в принципе по-другому, — предположила Елена. — То, что порой делают теладинцы, сплиты и боронцы, не всегда кажется мне логичным, госпожа сенатор.