Книга Грешник - Маргарет Мэллори

Коннор кивнул:

— И прекрасная грудь.

Говорить грубо в присутствии женщины было не в привычках Коннора, но он, по-видимому, не заметил, что неподалеку стоит Илайса.

— А, так ты все-таки помнишь Сабину. — Алекс посмотрел на дату в верхней части письма. — «10 мая года от Рождества Христова 1515». Долго же оно сюда шло.

У всех четверых почти не было друг от друга секретов, поэтому Алекс стал читать вслух:

— «Я в Эдинбурге, в гостях у жены французского посла. У вас здесь такая ужасная, сырая погода и совсем нет развлечений. Я скучаю до невозможности и была бы рада твоему визиту».

— Должно быть, у этой женщины очень живое воображение, — сказал Йен. — Просить тебя совершить такое далекое путешествие, чтобы только покувыркаться в постели.

— Как бы я ни был хорош… — Алекс постучал уголком письма по столу, — подозреваю, что если бы единственной целью Сабины было с кем-то переспать, она бы смогла найти мужчину в Эдинбурге. Нет, у нее какие-то иные причины желать моего присутствия.

— «Мне предстоит томиться в этом ужасном городе весь июль. Сжалься надо мной и приезжай побыстрее. Твой друг Д’Арси тоже здесь и тоже скучает».

С Д’Арси они вместе воевали во Франции.

— У Д’Арси тесные связи с Олбани, — напомнил Коннор.

У Сабины тоже были с ним тесные связи, но об этом Алекс умолчал. Он глотнул виски и дочитал письмо:

— «У меня есть для тебя особый подарок. Я знаю, как ты любишь сюрпризы, так что приезжай. Обещаю, ты пожалеешь, если не приедешь. С.».

Алекс поставил кубок и еще два раза прочитал письмо про себя. Послание было туманное, подпись неразборчивая, и запечатано оно было отнюдь не официальной печатью графини. Впрочем, Сабина всегда была осторожна.

— У тебя есть какие-то соображения, что это за «особый» подарок? — спросил Коннор, читая письмо через плечо Алекса. — Кроме очевидного?

Алекс замотал головой:

— Нет. Но я поеду в Эдинбург вместо тебя и узнаю.

— Тебе надо отнести это письмо к Тирлах, — подсказала Илайса.

При звуке ее голоса Коннор вздрогнул.

— Прости, Илайса, я не заметил, что ты здесь. Что скажешь, Алекс? Я думаю, показать это письмо старой предсказательнице не помешает.

Коннор ставил парус, ветер трепал его волосы.

— Как приятно снова оказаться на воде. Море лечит от всех недугов.

— Тебе надо чаще ходить под парусом, — сказал Алекс.

Он беспокоился за кузена. Груз ответственности уже давал о себе знать морщинами усталости на его лице.

Коттедж прорицательницы, примостившийся на выступе между горами и морем, находился на расстоянии небольшой прогулки под парусом. Мальчишками они много раз проделывали этот путь вчетвером, но сегодня на лодке были только Алекс, Коннор и Илайса. Дункан отправился с Йеном навестить Шилес и близнецов, хотя Алекс и предупреждал его, что близнецы кусаются. Храбрец.

— Как это вышло, что лодка Косматого досталась тебе, а не мне? — спросил Коннор.

— Это потому, что я ее больше люблю, эту посудину, — сказал Алекс, поглаживая перила сходен.

Коннор засмеялся. Было приятно слышать его смех. Илайса, которая волновалась за Коннора больше, чем кто бы то ни было, посмотрела на Алекса с благодарностью.

Вскоре они завели лодку в бухту под домом Тирлах и поднялись по скользким ступеням, вырубленным в скале. Тирлах ждала их снаружи возле коттеджа. Несмотря на теплый день начала лета, она сгорбилась, кутаясь в две шали, словно на нее дул холодный ветер.

— Я видела, что вы идете.

Имея один здоровый глаз, Тирлах не могла видеть много в обычном понимании этого слова, но она была очень почитаемой провидицей. Многие ее избегали, так как она обладала пугающей способностью предсказывать роковые повороты судьбы.

Они вошли в коттедж, Илайса стала выгружать продукты из корзины, которую принесла с собой, а Коннор с Алексом тем временем сели с Тирлах за ее крошечный стол.

— Тише, не надо так волноваться, — сказала Тирлах, обращаясь к корове. Та жалобно мычала по другую сторону перегородки, разделявшей коттедж. — Илайса, достань мое виски, не каждый день я принимаю у себя вождя клана.

После того как все трое выпили, Коннор сказал:

— Я хочу, чтобы ты взглянула на одно письмо.

Алекс развернул пергамент и расправил его на столе. Прорицательница, конечно, не умела читать, но он вовсе и не рассчитывал на это.

— Оно от женщины, которая говорит, что у нее есть для меня особый подарок, — произнес Алекс. — Ты можешь сказать, что она имеет в виду?

Тирлах хмыкнула:

— Особый подарок? Теперь это так называется?

Даже старая прорицательница временами шутила.

Илайса помогла Тирлах подойти к очагу. Прорицательница взяла с полки небольшую миску с сушеными травами и бросила щепотку в огонь. Глубоко вдохнув едкий дым, она, шаркая ногами, вернулась к столу, села на табурет и положила руки на письмо.

— Алекс Бан Макдоналд, я вижу трех женщин, — произнесла она замогильным голосом, от которого всем стало не по себе.

Всего три? Алекс и без прорицательницы знал, что его ждут встречи с женщинами. Тирлах видела женщин в его будущем еще с тех пор, когда ему было двенадцать лет.

— В этой поездке три женщины будут просить тебя о помощи, и ты должен ее оказать, — сказала Тирлах. — Но будь осторожен! Одна несет с собой опасность, другая — обман.

Алекс редко отказывал в чем-нибудь женщинам, так что это его не заботило. А немного опасности и обмана только делали жизнь интереснее.

— А что насчет третьей? — спросил он.

— Ого… — Тирлах бросила на него недовольный взгляд. — Третья способна выполнить твои самые сокровенные желания.

Алекс усмехнулся:

— Опасность, обман и сокровенные желания. Мне уже не терпится отправиться в эту поездку.

Тирлах закрыла глаза и стала раскачиваться из стороны в сторону, издавая странный жужжащий звук. Алекс не раз задавался вопросом, сколько из того, что делает Тирлах, делается для пущего эффекта.

— Ты грешник, Александр Бан! — выкрикнула она. — И скоро настанет время, когда ты заплатишь за свои прегрешения!

Тирлах была не первой, кто это предсказывал. Сейчас Алекс был почти уверен, что она просто читает ему нотацию, как не раз делала еще с тех пор, когда он был мальчишкой.

— А что насчет подарка? — спросил Коннор.

Тирлах молчала так долго, что Алекс уже стал подумывать, что она заснула.

— Я вижу нечто таинственное, как лунный луч.

Тирлах помахала рукой перед своим лицом.