Книга Заговор - Сергей Шхиян

Годунов удивленно посмотрел на меня и ответил:

— Что мне еще делать? Женюсь на Фекле.

Жениться и жить частной жизнью, дело, несомненно, хорошее, но не для коронованного царя, у которого только что отобрали престол.

— Не боишься оставаться в Москве, вдруг тебя кто-нибудь узнает? — задал я вполне уместный в этой ситуации вопрос. Имея в виду, что с бывшими монархами их преемники обычно не церемонятся.

— Кто же во мне теперь царя увидит, — проведя рукой по лицу, ответил он. — Меня уже и похоронить успели.

Я опять подумал, что с парнем явно не все благополучно. Не может человек так быстро измениться. Раньше в нем с первого взгляда чувствовались ум и талант. Федор был активен, всем интересовался, а теперь рядом со мной сидел какой-то индифферентный овощ. Я опять попытался расшевелить его:

— Не жалко престола?

— Нет, мне царствовать никогда не нравилось, здесь жить интереснее. Я, знаешь, сколько нового узнал! Да и с Феклой мне хорошо, спокойно.

— Я, может быть, поеду послом в Европу, мог бы взять тебя с собой. Ты смог бы в каком-нибудь университете учиться, — сделал я еще одну попытку вывести его из прострации. Однако на этот раз он почему-то возбудился, вскочил и сердито посмотрел на меня:

— Я от Феклы никуда, — быстро и горячо заговорил он. — Как же мне без нее, сам видел, какая это девушка!

— Ну, смотри сам, только потом не жалей. Не век же тебе в трактире холопом служить. Что это вообще за занятие для человека с твоими способностями!

— Нет, мне здесь очень хорошо! Вот поживешь здесь с нами, тогда сам поймешь!

Чего ради я должен был жить в этом трактире — я не понял. Мне уже спустя пятнадцать минут после приезда было тут скучно.

— Мне скоро нужно будет уезжать, меня сегодня пытались ограбить, — сказал я, чтобы вежливо объяснить свое нежелание оставаться. — Нужно разобраться с разбойниками.

— Зачем тебе уезжать, давай вместе держаться, мы тебя с Феклиной сестрой познакомим, она очень хорошая девушка.

Я хотел было спросить, не из того ли она веселого заведения, что и ее сестра, но, боясь обидеть пылкого жениха, промолчал.

— Может быть, как-нибудь в другой раз. Сегодня никак не смогу остаться, у меня много дел.

Торчать здесь и слушать весь этот бред у меня не было ни малейшего желания. Даже при большой прошлой симпатии к свергнутому царю.

— Жалко, а то бы нам вместе весело было, — безо всяких эмоций в голосе сказал он. — Останешься обедать, может быть, и передумаешь. Я вначале тоже хотел уйти, а потом мне так хорошо стало, что решил навсегда остаться.

То, что он сказал, меня неожиданно задело. Я снова внимательно всмотрелся в изменившееся лицо царя, но он никак на это не реагировал, чему-то улыбался. Вопросов у меня появлялось все больше, а ответов пока не было никаких.

— А что за люди живут у вас на постоялом дворе? — спросил я, надеясь хотя бы выяснить странность расположения трактира вдалеке от дороги.

Он долго не отвечал, как будто перебирал в уме всех местных обитателей, потом ответил в высшей степени неопределенно:

— Разные люди живут, одни приезжают, другие уезжают, всех и не упомнишь.

Федор опять замолчал и ласково смотрел на меня, как-то слепо, механически улыбаясь. Я решил пока ничего не спрашивать, самому попробовать разобраться в том, что здесь происходит. Теперь мне стало интересно. На царя я больше не обижался. Мы сидели, не произнося ни слова, что его ничуть не смущало, напротив, не мешало глупо улыбаться и таращиться в сторону внутренней двери, за которой скрылась невеста. Она как ушла, так больше не появлялась. Обеда все не подавали. Я исподтишка наблюдал за Федором. Теперь мне казалось, что в нем что-то надломилось.

Говоря простым языком, парень выглядел порядком пришибленным.

— Тебе правда здесь нравится? — опять спросил я, внимательно наблюдая за его реакцией.

— Да, да, очень нравится, — неожиданно оживился он, так, как будто я затронул очень волнующую его тему. — Здесь так хорошо, так спокойно, все друг друга любят, и Фекла хорошая!

— Во дворец совсем не тянет? — продолжил я допрос.

— Нет, здесь лучше. Если бы матушка была жива и Ксения вернулась, то было бы всем хорошо. Мы жили бы все вместе, и были бы все счастливы!

Говорил он это как умственно отсталый, который послушно повторяет выученный урок. Сколько я мог наблюдать, только идиоты бывают всегда всем довольны. Федор идиотом не был. Наивным, излишне чистым, неопытным, возможно. Но никак не глупцом.

— Ну, ну, — с сомнением сказал я. — Если нравится, тогда конечно…

Дальше опять повторилось то же, что и раньше. Его нервное оживление внезапно прошло, и он опять сидел, заторможено улыбаясь.

— А что ты тут делаешь? — не выдержав молчания, задал я новый вопрос.

— Мы с Феклой все время вместе. И ездим вместе, куда она, туда и я, — с заминкой ответил он, с трудом включаясь в разговор.

— Нет, я тебя не о том спрашиваю, ты стал холопом, и какую теперь работу исполняешь?

— Всякую, что скажут, то и делаю.

— И какую тебе определили плату?

— Что определили? — не понял бывший царь.

— Платят тебе сколько?

— Мне? Платят? — он рассмеялся. — Ничего не платят. Зачем мне деньги, здесь и так хорошо! Если бы ты знал, Алеша, как я счастлив!

С Федором явно приключилось что-то очень плохое. По натуре любознательный, раньше он успел бы задать сотню вопросов о положении в стране, новом царе, принятых указах, теперь сделался какой-то амебой, твердящей о своем довольстве. Нужно было разбираться, что у них здесь происходит. Это могла быть и массовая галлюцинация, и религиозная секта, сумевшая оказать на парня психологическое воздействие, не исключено, что он вообще находится под воздействием каких-то наркотиков. Я понимал, что расспрашивать его бесполезно, и дал возможность продолжить любоваться закрытой дверью.

— Скоро будет обед? — наконец спросил я, решив, что на простой бытовой вопрос он сможет ответить.

Однако Федор опять задумался, потом застенчиво улыбнулся и сказал, что не знает.

— Как это не знаешь? — поразился я. — Вы что в разное время обедаете?

— Нет, наверное, в одно, только когда, я точно не помню. Наверное, уже скоро. Ты не волнуйся, нас непременно позовут.

— Надеюсь, — проворчал я.

— Когда ты здесь будешь жить, и тебе будет всегда хорошо, — добавил он, совершенно не к месту и не по теме разговора.

— Там видно будет, — неопределенно ответил я. Что-то сегодня мне везло на странные встречи.

Мы теперь так и сидели: друг против друга, смотрели в разные стороны, молчали и ласково улыбались. Чем не вечный кайф. Прошло по моим ощущениям минут сорок, когда наконец открылась дверь, и в горницу вошла хозяйка.