Книга Ведомый чайкой - Антон Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Двигаться! – крикнул Ник, делая разбег в несколько шагов, от самой скалы. – Не останавливаться! – только лишь и крикнул он, прежде чем с полного хода не прыгнул с утёса одновременно с Чайкой.
Нет, Ник не разбился. Он даже не полетел кубарем вниз. Он только лишь немного поменял свой облик в прыжке. Теперь две красивые, белого с серым окраса чайки, – Ник и Джонатан, летели с громадной скоростью среди своих сородичей. Они забавлялись в небе! То резко пикируя вниз, к самой воде, и чуть ли не касались её кончиками брюшных перьев, то взмывая высоко-высоко над скалами, а, затем, и к самым облакам, чтобы заглянуть за привычную линию горизонта!
Они забавлялись в небе! То резко пикируя вниз, к самой воде, и чуть ли не касались её брюхом высокоплана, то взмывая высоко-высоко над скалами, а, затем, и к самым облакам, чтобы заглянуть за привычную линию горизонта!
– Это замечательно, Никки! Я не верю, что так может быть! Я теперь умею, я научилась! – кричала Любовь в микрофон, не отвлекаясь при этом от управления высокопланом, а Ник сидел и завороженно глядел на неё, на то, как она радуется и как у неё мастерски получается управляться с полётом на сверхмалой высоте. – У меня душа словно выпрыгивает из тела! – взахлёб и нараспев говорила она и расплывалась в улыбке. – Я теперь умею летать не только очень высоко, но и очень низко, прямо над водой, в каких-то нескольких от неё сантиметрах! И это не менее захватывающе, чем и над облаками, Никки. А как опасно!.. А от этого и ещё интереснее и ответственнее!
Когда полёты в тот день были окончены, и Ник с Любовью вот уже 36-ой вечер за то чудесное лето сидели у костра возле их прицепа-дома, Ник рассказывал Любви, что…
– Среди прочих, в авиации есть такие понятия, как “полёт на сверхмалой скорости” и “полёт на сверхмалой высоте”. – рассказывал лётный Инструктор аэроклуба. Антон сидел в первом ряду среди ещё нескольких курсантов. Сидел, не сводя глаз с инструктора и внимал каждому его слову и даже каждому его жесту. Невысокий седовласый Инструктор с аккуратными белоснежными усами, заложив руки за спину, мерно ходил взад-вперёд в лётном комбинезоне перед установленной возле стены академической доской, на которой мелом был схематично нарисован самолёт и обозначены его основные части. – Если вы будете лететь на слишком малой скорости, – пронзающий взгляд голубых как небо глаз Инструктора заставил тело Антона покрыться мурашками, – то при достижении определённых минимальных значений, подъёмная сила крыла самолёта, – Инструктор жестом показал на крыло нарисованного на доске самолёта Як 18-Т, – упадёт до нуля, и тогда он рухнет, свалиться в неуправляемый штопор. Если пилот опытный и запас высоты позволят, то, хоть и с трудом, но из него, всё же, можно выйти. Если высоты недостаточно – это означает смерть как минимум для самого самолёта. – Инструктор сделал небольшую паузу, глядя в глаза курсантам. – Вы ещё сможете катапультироваться, если исходная высота и конструктивные особенности самолёта позволят вам это сделать. В худшем случае – это будет и вашей смертью! Поэтому всегда, абсолютно всегда, даже в момент полной эйфории от полёта, НЕ ЗАБЫВАЙТЕ СМОТРЕТЬ НА ПРИБОРЫ!
Эти слова Антон запомнит на всю жизнь и никогда, ни разу в жизни больше не забудет время от времени кидать пусть и короткий, но непременно трезвый и внимательный взгляд на какие бы то ни было жизненно важные индикаторы.
– Сверхмалая высота для воздушного судна означает, что ваше летательное средство чрезвычайно подвержено опасному сближению с какими-либо наземными объектами, столкновение с которыми также означает смерть! – Инструктор снова обвёл сидящих внимательным взглядом, удостоверяясь, что все без исключения также смотрят на него и услышали, что он только что сказал.
* * *
В тот вечер, когда Антон ехал из аэроклуба домой после окончания занятий, ему позвонил его друг Андрей и сообщил, что умер Димка – их общий товарищ, несколько лет назад покатившийся, как говориться, по наклонной плоскости. Сперва он потерял в катастрофе свою любимую жену, после чего, не найдя в себе сил собраться и продолжать жить, запил. Естественно, через несколько месяцев его уволили с работы, а новую он так и не нашёл. Спустя год, Дима пропил все свои сбережения, некогда отложенные к рождению ребёнка, которого они с женой с таким нетерпением ждали. Ещё в течение года, как ни пытались вытащить его из этого состояния друзья, Дима окончательно сдал позиции. Три месяца назад точка невозврата была пройдена; начался героин. В тот день, ближе к вечеру – передозировка и смерть. Смерть физического тела того, кого друзья и близкие подразумевали по “Димой”. Его “самолёт” начал сперва решительно терять высоту, а затем и скорость. И он свалился в неуправляемый штопор не в небесах, а уже непосредственно у земли, поскольку уже давно летел на минимально допустимой высоте. Неуправляемый штопор. Удар об землю. Смерть.
После этого звонка Андрея Антон поник духом. Он ехал по трассе, погружённый в свои мысли. “Ну как же так, – думал он, – ну почему человеку так часто не хватает сил, чтобы держать нужную высоту, нужную скорость?”. Ответ ему пришёл сам собой. Он подумал, что все мы, люди, настолько верим в силу гравитации, настолько верим в зависимость скорости от мощности двигателей и запаса горючего, что нам даже и представить трудно, как управлять самолётом, как благополучно его посадить, когда закончилось топливо, а Земля неумолимо тянет к себе. Но ведь есть же восходящие потоки, есть инженерная, в конце концов, мысль, позволяющая многим самолётам планировать и совершать посадку даже с неработающими двигателями и вне специально оборудованной взлётно-посадочной полосы! И это, преимущественно, простые самолёты, на подобие послевоенного самолёта Ан-2, например. Чем проще конструкция, чем ближе она к механике, нежели к сложной электронной авионике, тем она надёжнее, долговечнее и эффективнее! Словом, чем естественнее и ближе конструкция к “природе”, – простым физическим законам бытия, чем менее она усложнена, тем пригоднее она для эксплуатации. И, напротив, чем более замысловата и далеко от истоков, тем выше риски отказов, поломок, сбоев.
Если сделать свой “самолёт” простым и надёжным вроде Ан-2 или, поработав ещё усерднее, и того проще и надёжнее, то можно в “полёте” не противостоять стихии, силе гравитации и прочим силам и обстоятельствам, а взаимодействовать с ними, обретая природную гармонию, коей наделено всё сущее. Нужен лишь резонанс, а не диссонанс. Вот и весь секрет! В случае беды стихия, бережно взяв под “крылья”, мягко посадит вас на прекрасный луг. Да-да, так и будет, но только если вы – одно целое со стихией. Попробуйте ей противостоять, пытаться её перебороть и она размажет вас так, что только мелкие осколки разлетятся на сотни метров вокруг. То же произойдёт и в случае, если ваш “самолёт” будет бесконечно далёк от основополагающих принципов работы законов окружающей действительности: сильно модифицирован, чрезмерно усложнён, искажён или переоборудован для нецелевого использования. А целевым использованием является лишь одно: полёт ради полёта!
“Так что же сломило Диму и разбило его о землю?” – пытался понять Антон. “Да, он снизил скорость. Да, он существенно потерял высоту. Но отчего штопор и катастрофа? Почему не спланировал, почему он, хоть и изрядно потрёпанный, не приземлился, планируя, на луг?”. И лишь спустя несколько лет Ник поймёт, что всему виной была сложная “авионика”. Вместо того, чтобы поймать благоприятный восходящий поток или спланировать благодаря удачной конструкции, Дима в критической ситуации включил “автопилот”, всецело положившись на автоматические системы управления. А они, как известно, бездушны. Они не могут почувствовать стихии, её воли и желаний. Они лишь выполняют чётко заданные кем-то алгоритмы. Им чужды такие понятия как интуиция, сила воли или чудо. Эти “железяки” знают лишь формулы, цифры, переменные и алгоритмы, которые не применимы к каждой конкретной ситуации, конкретной судьбе. Тупые железяки! Они вывели Диму на глубочайшую депрессию, алкоголь и, в конце концов, на героин – неуправляемый штопор на непоправимо малой высоте.
