Книга Секретные архивы ВЧК-ОГПУ - Борис Сопельняк

Брак был счастливым. В положенное время у них родилась дочь, а затем и сын, но... через пять дней после родов Александра скончалась. Десять лет Павел Александрович не мог смотреть на женщин, а потом вдруг повстречал замужнюю даму Ольгу

Пистолькорс и самым коварным образом отбил ее у мужа, причем сделал это с самыми серьезными намерениями: когда Ольга добилась развода, Павел Александрович на ней женился.

Это было неслыханной дерзостью и нарушением неписаных правил Дома Романовых! Разгневанный император запретил Павлу до конца жизни возвращаться из Италии, где произошло бракосочетание, в Россию.

Но этого Николаю II показалось мало, и он лишил Павла воинского звания, а заодно и полагавшегося ему жалованья. Поразмыслив, император решил добить Павла и передал его детей от первого брака на попечение его брата Сергея Александровича.

Но Павел не унывал! В браке он был счастлив, жил в Париже, вращался в светском обществе, заимел двух дочерей и сына Владимира, который поте стал известен как князь Палей. Удовлетворил он и честолюбие супруги, добившись для нее титула графини Гогенфельзен.

Не исключено, что Павел так бы и не вернулся в Россию, но грянул 1905 год и от рук террористов погиб генерал-губернатор Москвы, его родной брат Сергей. В виде исключения император разрешил Павлу Александровичу приехать в Россию, но только на похороны — и тут же обратно. Ему даже не разрешили повидаться с детьми, которые были на попечении теперь уже покойного брата.

Лишь в 1912 году Павел был прощен и смог приехать со своей семьей в Россию.

Во время войны Павел Александрович часто выезжал на фронт, командовал гвардейским корпусом, а когда Николай II принял на себя командование армией, находился вместе с ним в Ставке. Там-то, в декабре 1916-го, он узнал об убийстве Распутина. Как свидетельствовали очевидцы, и он, и император облегченно вздохнули. Но буквально на следующий день Павла Александровича ждал ни с чем не сравнимый удар: оказалось, что в убийстве Распутина замешан его сын Дмитрий, которого тут же посадили под домашний арест.

Началось следствие, впереди замаячил позорный суд, но император решил, что для отпрыска Дома Романовых это уж слишком, — и отправил Дмитрия на Персидский фронт. Шестеро великих князей и пять великих княгинь написали Николаю II письмо с просьбой пожалеть Дмитрия и не отправлять на Персидский фронт, так как при его состоянии здоровья это равносильно смертному приговору. Император был неумолим и наложил на письмо собственноручную резолюцию: «Никому не дано право убивать. Я удивлен, что вы обратились ко мне».

Казалось бы, все — Романовы, все — близкие родственники, все озабочены судьбой молодого князя, все просят его пожалеть. Что проще, вызвать высокородного шалопая на ковер, устроить ему показательную взбучку и, учитывая, что вся Россия устно и письменно воспевает юного Дмитрия, а также Феликса Юсупова и Владимира Пуришкевича за избавление от всесильного Распутина, шепотом его поблагодарить и отправить в какой-нибудь запасной полк. Так нет же, Ники, который, когда не надо, был мягче воска, на этот раз, по требованию обожаемой супруги, был тверже стали. '

Сохранился документ, подтверждающий, что ко всему этому приложила руку и сама императрица, отомстив заодно и Павлу Александровичу. Вызвав его во дворец, она заявила, что ей прекрасно известно, что великий князь не очень-то предан престолу и согласен с требованиями кучки безответственных лиц, настаивающих на создании правительства, полностью ответственного не перед императором, а перед Государственной думой. Между тем как и Николай II, и она лично категорически против этого проекта. Следовательно, никакого прощения его сыну не будет, и если он погибнет на Персидском фронте, то виноват в этом будет его непутевый отец.

Павел все понял! Примчавшись домой, он тут же сел за составление манифеста, обещающего конституцию. Манифест подписали еще два великих князя — Михаил Александрович и Кирилл Владимирович. В таком виде он лег на стол председателя Государственной думы Михаила Родзянко. Но поезд, как говорится, уже ушел—бунт великих князей запоздал. На следующий день Николай II вынужден был отречься от престола.

Между Февралем и Октябрем Павел Александрович продолжал жить со своей семьей в Царском Селе, не испытывая особых неудобств, кроме разве что налета на его винный погреб, который организовал местный Совет.

Но в августе 1918-го по приказу Урицкого он был арестован и брошен в Петропавловскую крепость. Его энергичная супруга пыталась организовать побег, и не исключено, что он бы удался, но Павел Александрович бежать отказался, сославшись на то, что в этом случае большевики всю свою злобу выместят на его родственниках.

Дальнейшее известно: 24 января 1919 года Павел Александрович был расстрелян вместе со своими братьями. Так, говоря словами Урицкого, Романовы заплатили за триста лет угнетения народа.

АРТИЛЛЕРИСТ РОМАНОВ

Великий князь Сергей Михайлович родился и вырос на Кавказе. Он был высок, строен, не очень красив, но, как он сам говорил, чертовски обаятелен. Жизнь это подтвердила. В юные годы, когда он был особенно дружен с будущим императором Николаем П и когда у цесаревича был роман с известной балериной Матильдой Кшесинской, Сергей, который тоже был без ума от обольстительной красавицы, проявил мужскую солидарность, железное терпение и великолепную выдержку, дожидаясь своего часа.

Как только Николай II расстался с Кшесинской, Сергей тут же поднял упавший жезл и занял освободившееся место. Поговаривали, что ребенка Матильда родила именно от Сергея.

Но все эти танцы, балы и тайные встречи с балеринами — всего лишь дань моде и, конечно, возрасту. Главным же делом Сергея была артиллерия. Пушки — вот что волновало его по-настоящему! Не будет большой натяжкой сказать, что Сергей Михайлович проявил себя и как прекрасный разведчик. В 1913 году он предпринял поездку по Австро-Венгрии. Обаятельный великий князь был завсегдатаем балов и концертов, но между делом ухитрился побывать на германских и австрийских военных заводах. Здесь-то его глаз математика и артиллериста увидел то, что неспециалист никогда не заметит.

Вернувшись в Петербург, Сергей Михайлович явился на заседание правительства и с цифрами в руках доказал, что Австро-Венгрия и Германия готовятся к войне. Больше того, он решительно заявил, что война неизбежна и начнется не позже чем через год-другой.

Так оно и случилось... Но к голосу великого князя никто не прислушался. Во время войны Сергей Михайлович руководил департаментом артиллерии, а потом был назначен инспектором Генерального штаба по артиллерии.

Как известно, довольно много оружия, в том числе и пушек, Россия покупала у Англии и Франции, Но то ли союзники присылали орудия устаревших модификаций, то ли подсовывали бракованную продукцию, но русские артиллеристы наотрез отказывались стрелять из английских и французских пушек. Когда это дошло до ушей Сергея Михайловича, он тут же рванул в Архангельск, куда прибывали транспорты с оружием, и такой устроил разнос, что союзнички поджали хвост, пообещали наказать виновных и впредь ничего подобного не допускать.