Книга Дело о синекрылой бабочке - Наталия Кузнецова

— А давайте оклеим ими нашу ванную. Вот папа удивится, когда приедет! Будет купаться в деньгах.

— Можно, конечно, если они больше ни на что не годятся, — поддев пачку ногой, с сожалением сказал Славка. — Кстати, Тема, я давно хотел у тебя спросить: неужели человеку, который делал эти фальшивки, не приходило в голову, что люди не дураки, и их распознают?

— Простаков полно, некоторые даже на ксерокопии покупаются. Вы же с Ромкой поверили, что они настоящие. Но можно сбывать их с гораздо меньшим риском, то есть продавать, не скрывая, что это фальшивки, только гораздо дешевле.

— Да? — заинтересовался Ромка и подобрал с пола пару пачек. — Темка, ты это серьезно?

— Вполне. Но лично я на это никогда не пойду и другим не советую.

— Ты так говоришь, будто я уже собрался их продавать. — С оскорбленным видом Ромка бросил пачки обратно на пол, словно бы и не мелькнула у него мысль о более выгодном использовании фальшивок, нежели оклеивать ими дачную ванную комнату. Правда, он тут же ее устыдился.

— Не обижайся, я никого не имел в виду. — Наклонившись, Артем подбросил в камин еще одно поленце, и гостиную озарило взметнувшееся вверх веселое пламя.

Вскоре в доме заметно потеплело. Ромка снял свитер и подошел к столу, попить и посмотреть, нет ли там чего-нибудь вкусненького, а Лешка присела на корточки, чтобы собрать с пола фальшивки и уложить их обратно в пакет. Неожиданно рядом с одной из пачек она заметила какую-то непонятную штуковину, полую внутри, напоминающую небольшой мятый чехольчик. «Что бы это могло быть?» — рассматривая странную находку, подумала она и тут же вспомнила свои неуклюжие рисунки на уроках биологии в шестом классе, когда разноцветными фломастерами она старательно срисовала с учебника перепончатую гусеницу озимой совки и куколку этой небольшой бабочки и получила за свое творчество четверку. И как потом весной они всем классом ездили на экскурсию в лес и в земле находили конусовидных куколок самых разных бабочек. Они брали их в руки, и куколки легонько двигали своими брюшками из стороны в сторону. Попадались и пустые панцири: из тех уже вылупились бабочки. Этот чехольчик и был таким панцирем, только гораздо больше. Но откуда он мог здесь взяться? Ведь она только что тщательно подмела пол, не оставив на нем никакого сора.

— Рома! — встав, позвала Лешка брата.

— Ну чего еще?

— Поди сюда. — Она протянула ему раскрытую ладошку, на которой лежала бывшая куколка. — Смотри! Это — хитиновый панцирь.

Ромка брезгливо сморщился:

— И что?

— Он — от очень большой бабочки, понимаешь? — И вдруг ее осенило: — Так вот откуда взялась моя бабочка! Из этого самого пакета!

— Из пакета?! Не понимаю.

— Что ж тут непонятного? В пакете была куколка, она у нас в тепле полежала, бабочка из нее и вылупилась. А ты мне не верил!

— Дай-ка сюда. — Ромка осторожно взял у нее панцирь и обратился к другу: — Слышь, Темка, а тебе Лешка о своих глюках рассказывала? О том, как у нее в комнате синяя бабочка появилась? Говорит, проснулась, а она над ней летает. А Дик хоп — и нет насекомого. Я думал, ей это приснилось.

— Выходит, не приснилось, — осмотрев панцирь, сказал Артем и передал его Славке. — Только как эта куколка оказалась в пакете? Этот ваш дед, что ли, не только баксы рисует, но и бабочек разводит? Ведь она, судя по размеру, тропическая, и никак не могла к нему случайно попасть. Странный, однако, фальшивомонетчик!

Славка тоже хорошенько разглядел сброшенную бабочкой «одежду» и задумался.

— А знаете, тот старик все-таки из Медовки был. Потому что после этой станции мама рядом со мной села. Пересела то есть, чтобы уступить ему место.

— Медленно же ты думаешь! Напряги-ка мозги еще раз, может, в них еще что-нибудь всплывет? — Ромка легонько щелкнул Славку по лбу. — Ты же у нас отличник, память у тебя должна хорошей быть.

Славка не обиделся, а просто развел руками и сел в кресло.

— Нет, больше мне ничего не вспомнить… А хорошо тут у тебя, Темка! Вокруг холод, и сугробы, и ветер, а мы здесь в тепле, у камина, прямо как настоящие англичане. В Англии у всех камины, да? — Он подкинул еще одно поленце в огонь и придвинулся к нему поближе. — Жаль, что мы не можем с тобой туда поехать. Эх, были бы эти баксы не фальшивыми!

— Разлитое молоко не соберешь, — оборвал его Ромка. — Так что смирись и радуйся тому, что имеешь. Или ты не рад, что сюда приехал?

— Почему же? Рад, очень даже, я сам только что об этом сказал.

— Вот и продолжай радоваться.

Положив панцирь на каминную полку, Лешка побросала фальшивки в пакет и принялась делать бутерброды. Они у нее получались особенными: не только вкусными, но и красивыми. Открыв баночки с зелеными оливками и маринованными огурчиками, она начала священнодействовать, но Дик прервал ее занятие. Пес поднялся с пола, потянулся, с шумом отряхнулся и выразительно посмотрел на дверь.

Отложив в сторону половинку огурца, Лешка сорвала с вешалки дубленку и схватила поводок.

— Сходить с тобой? — спросил Артем. Благодарно ему улыбнувшись, Лешка покачала головой:

— Не надо, я на секундочку, что-то ему вдруг приспичило. Идем, мучитель!

Напустив в комнату морозного воздуха, она удалилась.

— Вот-вот, он для нее уже мучителем стал, — сладко потягиваясь на диване, не без злорадства подметил Ромка. — То ли дело мой Попка! Темка, ты хорошо его разглядел? Заметил, какой он у меня красивый? Мама говорит, что он — как солнышко, потому что от него одна только радость и никаких проблем. Ест мало, гулять с ним не надо. А когда я его покупал, мне на рынке один мужик сказал, что желтые попугаи — к деньгам.

— К деньгам, только к фальшивым, — проворчал Славка.

— И что? Мой Попка всего лишь птичка, а не банковский определитель. Откуда ему было знать, что это самопал? Я хочу ему к весне подарок сделать — жену прикупить. Чтобы ему скучно не было, потому что я ему много времени уделять не могу, а он нуждается в постоянном общении.

Ромка еще долго болтал о всяких пустяках, наслаждаясь теплом и ничегонеделанием. Чайник, который, уходя, поставила Лешка, успел не только вскипеть, но и остыть. Ромка приглушил музыку, включил телевизор и, сообщив, что он захватил с собой клевый фильмец, предложил друзьям его посмотреть.

— Успеется, — сказал Артем и принялся раскладывать по местам вываленные из сумок вещи.

А Ромка взглянул на стол и недовольно воскликнул:

— Где ж Лешка-то? Я есть хочу, и давно, а бутерброды не готовы. Сказала, что скоро придет, а самой все нет. Надо было нам Джима с собой брать, а не ее урода. Зря ты, Славка, ей уступил.

— А почему ты Дика не любишь? — удивился Артем.

— А он его не очень-то слушается, потому как за человека не считает, — пояснил Славка. — Собаки — животные стайные и подчиняются своим вожакам. Для Дика вожак — Лешка, а Ромка всего лишь рядовой член стаи, вот он и относится к нему, как к равному. А Ромка за это на него злится.