Книга Застигнутый врасплох - Рут Ренделл

Прежде чем сесть, Вексфорд взял верхнюю книгу из стопки, точно так же, как брал книгу в спальне, но на этот раз не пролистал, а перевернул, чтобы рассмотреть портрет Виллерса на последней странице суперобложки. Удачный снимок, сделанный несколько лет назад.

Мужчине, который сидел перед ним, бесстрастно наблюдая за этими манипуляциями, на вид было около пятидесяти. «Когда-то, — подумал Вексфорд, — он был белокур и хорош собой, очень похож на убитую сестру, но время или, возможно, болезнь не оставили и следа от былой красоты. Да, скорее всего, болезнь. Такими бывают люди, умирающие от рака». Вексфорд помнил: их лица выглядят изможденными, кожа высыхает и сморщивается, приобретает желтовато-серый оттенок, голубые глаза выцветают, становясь блекло-серыми. В Виллерсе поражали болезненная худоба и абсолютно бескровные губы.

— Я понимаю, какое это для вас потрясение, — начал Вексфорд. — Сожалею, что никто вам не сообщил новость раньше.

Тонкие бесцветные брови Виллерса слегка приподнялись. Лицо было недовольным и надменным.

— Откровенно говоря, — произнес он, — не вижу большой разницы. Мы с сестрой не испытывали друг к другу особой привязанности.

— Могу я спросить почему?

— Можете, и я вам отвечу. Причина в том, что у нас не было ничего общего. Моя сестра была пустоголовой, легкомысленной женщиной, а я… ну, меня не назовешь пустоголовым, легкомысленным мужчиной. — Виллерс опустил взгляд на пишущую машинку. — Тем не менее полагаю, работать сегодня было бы не очень прилично, правда?

— Насколько мне известно, вы с женой провели вчерашний вечер в Майфлит Мэнор, мистер Виллерс?

— Совершенно верно. Играли в бридж. В половине одиннадцатого мы откланялись, поехали домой и легли спать.

Виллерс говорил резко и отрывисто, в его голосе чувствовалось раздражение, готовое прорваться в любую минуту. Он закашлялся и прижал ладонь к груди.

— У меня бунгало около Кластервела. Дорога отсюда вчера вечером заняла около десяти минут. Мы с женой сразу же легли спать.

Очень складно и кратко, подумал Вексфорд. Возможно, отрепетировано заранее.

— Какой показалась вам вчера сестра? Такой же, как обычно? Или была чем-то взволнована?

Виллерс вздохнул. Скорее устало, чем печально, решил Вексфорд.

— Точно такой же, как всегда, старший инспектор. Щедрая хозяйка дома, всеобщая любимица. Бридж у нее всегда отвратителен, но вчера был не хуже и не лучше обычного.

— Вы знали о ее ночных прогулках по лесу?

— Я знал о ее ночных прогулках в парке. Вероятно, ей хватило глупости пойти дальше, и вот чем все закончилось.

— Именно поэтому известие о ее смерти вас не удивило?

— Напротив, очень удивило. И, естественно, потрясло. Но теперь, по зрелом размышлении, это не кажется мне таким уж странным. Одинокая женщина, прогуливающаяся в безлюдных местах, может стать жертвой убийцы. По крайней мере, мне так говорили. Газет я не читаю. Такого рода истории меня не интересуют.

— Вы ясно дали понять, что не любили сестру. — Вексфорд окинул взглядом большую, тихую комнату. — Но в таком случае странно видеть вас в числе тех, кто пользовался ее щедростью.

— Я пользовался щедростью зятя, старший инспектор.

Побледнев от гнева или иных непонятных Вексфорду чувств, Виллерс вскочил с кресла.

— Желаю вам доброго утра. — Он распахнул дверь, выходившую прямо в черную пасть лестницы.

Вексфорд встал и направился к выходу. Посреди комнаты он вдруг остановился и в изумлении посмотрел на Виллерса. Тот и раньше выглядел хуже некуда — больным, похожим на труп. Но теперь его лицо стало абсолютно белым, лишившись даже своего серовато-желтого оттенка.

Встревоженный, Вексфорд бросился к нему. Виллерс издал какой-то тихий, странный звук и без чувств упал инспектору на руки.

— Итак, что мы имеем, — сказал доктор Крокер, судмедэксперт и приятель Вексфорда. — Элизабет Найтингейл была отлично питавшейся и очень хорошо сохранившейся женщиной лет сорока.

— Сорока одного, — уточнил Вексфорд, снимая плащ и вешая его на крючок за дверью кабинета. — В углу письменного стола его ждали присланные из буфета две порции сэндвичей с говядиной и термос с кофе. Он уселся в большое вращающееся кресло и, с сомнением посмотрев на верхний сэндвич, который начал загибаться по краям, со вздохом принялся за него.

— Причиной смерти, — продолжил врач, — стал проломленный череп и многочисленные повреждения мозга. Как минимум дюжина ударов, причем не очень тупым металлическим предметом. То есть это не топор или нож, но нечто с острыми краями, в отличие, например, от трубы или кочерги. Смерть наступила — ну, ты знаешь, точное время указать очень сложно, — скажем, между одиннадцатью и часом ночи.

Берден сидел у стены. Над его головой висела официальная карта района Кингсмаркхэм, на которой темный массив Черитонского леса был похож на силуэт приготовившегося к прыжку кота.

— Осмотр сада и леса пока результатов не дал, — сообщил он. — Как вы думаете, что это могло быть за орудие?

— Это не входит в мои обязанности, Майк, старина.

Крокер подошел к окну и посмотрел вниз, на Хай-стрит. Возможно, знакомый вид показался ему скучным, потому что он дыхнул на стекло и принялся пальцем рисовать какой-то узор, похожий на схему органов дыхания человека.

— Понятия не имею. Может, металлическая ваза или даже кухонная утварь. Декоративная пепельница, каминные щипцы или пивная кружка.

— Думаешь? — презрительно фыркнул Вексфорд, не прекращая жевать. — Парень идет в лес, чтобы убить женщину, вооружившись взбивалкой для яиц или кастрюлей, так? Или малый видит свою жену, которая крутит любовь с другим мужчиной, хватает резную серебряную вазу, которая случайно оказалась у него в кармане, и лупит супругу по голове этой вазой?

— Не хочешь ли ты сказать, — врач был шокирован, — что в числе подозреваемых у тебя значится и Квентин Найтингейл, один из столпов нашего общества?

— Но ведь он тоже человек, правда? И тоже подвержен страстям. Честно говоря, я бы поставил на ее брата, этого Виллерса. Только он выглядит настолько больным, будто не способен управиться с ножом и вилкой, не говоря уже о том, чтобы трахнуть кого-нибудь сковородкой.

Вексфорд доел сэндвичи и снял крышку с термоса. Потом глотнул кофе и задумчиво посмотрел на доктора.

— Я говорил с Виллерсом. Помимо всего прочего, он выглядел очень больным человеком. Желтая кожа, дрожащие руки и все такое. А когда я уходил, он упал в обморок. Сначала мне показалось, что Виллерс умер, однако вскоре он пришел в себя, и я отвел его в особняк.

— Виллерс мой пациент. — Крокер стер рисунок ладонью, открыв Вексфорду любимый пейзаж из старинных крыш и старых сассекских деревьев. — Найтингейлы лечатся частным образом у какой-то большой шишки, но Виллерс уже много лет наблюдается у меня.