Книга Чаща - Харлан Кобен

Могла ли моя сестра выжить тоже?

— Коуп! — Голос Мьюз ворвался в мои размышления. — Что происходит?

Мне хотелось ей все рассказать. Но не сейчас. Сначала требовалось разобраться самому. Прикинуть, что к чему. Убедиться, что убитый действительно Джил Перес.

Я встал. Подошел к ней.

— Кэл и Джим. Мы должны выяснить, откуда взялись эти имена. И выяснить быстро.

Сестра моей жены Грета и ее муж Боб жили в Макмэншне на недавно застроенной тупиковой улице, которая ничем не отличалась от многих и многих новых тупиковых улиц в Северной Америке. Участки слишком маленькие для стоящих на них высоченных кирпичных монстров. Сами дома разнятся как общей формой, так и мелкими деталями, но почему-то выглядят совершенно одинаковыми. Все слишком уж вылизано, «под старину», но отовсюду торчат уши новизны.

С Гретой я познакомился раньше, чем с моей женой. Мать сбежала от нас до того, как мне исполнилось двадцать, но я помню, что она однажды сказала мне, за несколько месяцев до исчезновения Камиллы в лесу. В нашем городе с довольно-таки смешанным населением мы относились к числу самых бедных. Моя семья эмигрировала из бывшего Советского Союза, когда мне было четыре года. Началось все за здравие (нас встречали как героев), но очень скоро о нас забыли.

Жили мы в Ньюарке, на верхнем этаже дома, рассчитанного на три семьи, но ходили в школу Коламбия-Хай, расположенную в округе Уэст-Орандж. Владимир Копинский (он изменил фамилию, став Коуплендом), врач из Ленинграда, не смог получить лицензию на практику в Соединенных Штатах. Стал маляром. Моей матери, хрупкой красавице по имени Наташа, когда-то гордой, прекрасно образованной дочери аристократичного университетского профессора, пришлось убирать дома более богатых семей в Шот-Хиллсе и Ливингстоне, но нигде она не задерживалась надолго.

В день, о котором пойдет речь, моя сестра Камилла вернулась домой из школы и насмешливо объявила, что в меня втрескалась богатая девушка. Моя мать очень этому обрадовалась:

— Ты должен пригласить ее на свидание.

Я скорчил гримасу.

— Ты ее видела?

— Да.

— Тогда ты все поймешь, — заявил я небрежно, как и положено семнадцатилетнему. — Она уродина.

— Как говорили в России, — мать подняла руку с нацеленным в небо пальцем, чтобы подчеркнуть значимость последующих слов, — деньги женщину красят.

Эта фраза не выходила у меня из головы, когда я отправился на первое свидание с Гретой. Ее родители, мои бывшие тесть и теща и по-прежнему бабушка и дедушка Кары, богатые люди. И моя жена принесла в семью большие деньги. Сейчас все они вложены в банк на имя Кары. Этакий трастовый фонд, где я исполнительный директор. Мы с Джейн долго спорили о том, с какого возраста предоставить Каре возможность пользоваться основным капиталом. Нехорошо получать такие деньги чересчур уж молодой, но с другой стороны, все равно это ее деньги.

Моя Джейн стала очень уж практичной, когда врачи вынесли ей смертный приговор. Я не мог ее слушать. Многое можно узнать о любимом человеке, когда начался последний отсчет. Я вот узнал, что моя жена обладает невероятной силой и мужеством. До ее болезни мне казалось, что человек на такое просто не способен. Уж я-то точно нет.

Кара и Мэдисон, моя племянница, играли на подъездной дорожке. Дни уже начали удлиняться. Мэдисон сидела на асфальте и рисовала брусочками мела, которые напоминали сигары. Моя дочь каталась на электрическом мини-автомобиле, какие теперь в моде у шестилеток. Дети, у которых они есть, на них обычно не катаются. Только гости.

Я вылез из автомобиля.

— Привет, детки, — поздоровался я с ними.

Подождал в надежде, что две шестилетние девочки подбегут ко мне, крепко обнимут. Мечтать не вредно. Мэдисон посмотрела в мою сторону, но интереса в ее взгляде я не заметил. Моя дочь сделала вид, что не слышит. Кара вела джип «барби» по кругу, аккумулятор быстро садился, так что мини-автомобиль двигался медленнее, чем рука моего дяди Морриса, тянущаяся за чековой книжкой.

Грета распахнула затянутую москитной сеткой дверь.

— Привет!

— Привет, — откликнулся я. — Как закончилось гимнастическое шоу?

— Не волнуйся, я все засняла на видео, — заверила меня Грета.

— Круто.

— А зачем приезжали те два копа?

Я пожал плечами.

— Обычные дела.

Она не поверила, но допытываться не стала.

— Ранец Кары у меня в доме.

И ушла. Из-за угла появились рабочие. Они строили бассейн. Грета и Боб думали о нем несколько лет, но ждали, пока Мэдисон и Кара подрастут.

— Иди сюда, — обратился я к дочери. — Нам пора.

Кара вновь проигнорировала меня, делая вид, что не слышит моего голоса за жужжанием электромотора розового джипа «барби». Я нахмурился и направился к ней. Дочь демонстрировала какое-то нелепое упрямство. Я бы хотел сказать: «Как и ее мать», — но моя Джейн была на редкость выдержанной и понимающей женщиной. Обычно в своих детях видишь хорошее и плохое. В случае Кары все отрицательные качества она, похоже, унаследовала от отца.

Мэдисон положила мелок на асфальт.

— Иди, Кара.

Кара не обратила внимания и на нее. Мэдисон пожала плечами и одарила меня взглядом уставшего от жизни ребенка.

— Привет, дядя Коуп.

— Привет, солнышко. Хорошо поиграли?

— Нет. — Мэдисон уперла кулачки в бока. — Кара никогда не играет со мной. Она играет только с моими игрушками.

Я попытался изобразить понимание и сочувствие.

Появилась Грета с ранцем в руках.

— Домашнее задание мы уже сделали, — сообщила она.

— Спасибо.

Она отмахнулась.

— Кара, дорогая, приехал твой папа.

Никакой реакции. Я уже знал, что грядет буря. И это, увы, она тоже взяла от отца. В нашем сформированном Диснеем взгляде на мир отношения овдовевшего отца и дочери магические. Свидетельство тому — едва ли не каждый детский фильм. «Маленькая русалка», «Красавица и Чудовище», «Маленькая принцесса», «Аладдин»… Ну, вы улавливаете. В фильмах отсутствие матери выглядит довольно мило, но на самом деле, если подумать, есть в этом что-то извращенное. В реальной жизни расти без матери — самое тяжелое испытание для маленькой девочки.

Я придал голосу твердости:

— Кара, мы уезжаем.

Ее лицо напряглось, и внутренне я уже приготовился к лобовому столкновению, но вмешались боги. Аккумулятор джипа «барби» полностью разрядился. Розовый автомобильчик замер. Кара, как могла, убеждала его проехать еще фут, но безуспешно. Вздохнула, слезла с сиденья и направилась к моей машине.

— Попрощайся с тетей Гретой и кузиной.