Книга И быть подлецом - Рекс Стаут

— Из опасения, мистер Вулф. — Рекламная улыбка Трауба и его мягкий низкий голос нисколько не изменились, когда внимание было переключено на него одного. — Я всё ещё полагаю, что приглашение на передачу человека, торгующего сведениями о скаковых лошадях, ошибочно, и хотел быть там на всякий случай.

— Вы хотите сказать, что не знали, о чём будет говорить мистер Орчард?

— Я вообще ничего не знал об Орчарде. Однако сама идея мне казалась отвратительной.

— Если вы имеете в виду идею программы в целом, то я согласен. Однако мы собрались сюда не для этого. Вернёмся к передаче. Меня интересует ещё один фрагмент общей картины. Где находились стаканы, из которых должны были пить участники?

— На подносе в конце стола, — сказала Дебора Коппел.

— Того самого стола? Там, где они сидели за микрофонами? Кто поставил их туда?

— Нэнсили Шеперд. Единственный способ терпеть эту девицу — занять её каким-то делом. Ещё лучше было бы вообще её не пускать, но мисс Фрейзер против. Нэнсили Шеперд организовала крупнейший клуб девушек-поклонниц мисс Фрейзер в стране. Поэтому мы…

Зазвонил телефон. Я поднял трубку.

— Мистер Блеф, — доложил я Вулфу, употребляя одну из пятнадцати кличек, которые имел у нас звонивший.

Вулф поднёс трубку к уху, подав мне сигнал не класть свою.

— Да, мистер Кремер?

Саркастичный Кремер говорил так, словно во рту у него была сигара. Возможно, так оно и было.

— Каковы ваши успехи?

— Еле-еле. По-настоящему ещё не начал.

— Это плохо. Тем более что никто не платит вам за расследование убийства Орчарда. Так, во всяком случае, вы мне вчера сказали.

— Но сегодня кое-что изменилось. Завтрашние газеты всё вам расскажут. Извините, мистер Кремер, но я занят.

— Судя по полученным мною отчётам, в этом нет ничего удивительного. Кто из них ваш клиент?

— Узнаете из газет.

— Нет никакой причины…

— Причина есть. Я ужасно занят и начинаю ровно на неделю позже, чем вы. До свидания, сэр.

Тон Вулфа и то, как он бросил трубку, произвели впечатление на незваных гостей. Мистер Уолтер Б. Андерсон, президент «Хай спот», потребовал сказать ему, не звонил ли полицейский инспектор Кремер. И когда получил положительный ответ, очень огорчился. Он считал, что Вулфу не следовало быть столь грубым с инспектором. Это плохая тактика и проявление дурных манер. Вулф не стал обременять себя изложением своих взглядов, отделавшись парой слов. Но Андерсон взял его за горло. Он сказал, что ещё не подписал никакого контракта и если Вулф будет продолжать в том же духе, то, может быть, ничего и не подпишет.

— Вот как! — Брови Вулфа чуть приподнялись. — В таком случае вам следует немедленно известить прессу. Не хотите ли воспользоваться телефоном?

— Господи, я очень хотел бы это сделать У меня есть право…

— Мистер Андерсон, у вас нет вообще никаких прав, кроме того, что вам придётся заплатить мне свою долю гонорара, если я его заслужу. Вы находитесь в моём кабинете только потому, что я терплю ваше присутствие. Подумайте сами, я собираюсь взяться за дело, которое настолько сбило с толку мистера Кремера, что он хочет получить от меня подсказку ещё до того, как я начал им заниматься. Он не против моих грубостей, он настолько привык к ним, что, будь я вежливым, он потащил бы меня в участок как важного свидетеля преступления. Вы собираетесь звонить?

— Чёрт возьми, нет, и вы это прекрасно знаете!

— Жаль. Чем яснее я вижу картину, тем меньше она мне нравится. — Вулф вернулся к кандидатам. — Вы говорите, мисс Коппел, что именно эта вечно занятая юная особа, мисс Шеперд, поставила поднос со стаканами на стол?

— Да, она…

— Она взяла их у меня, — вступила Элинор Венс, — когда я достала их из шкафа. Она уже стояла и тянула руки, и я позволила ей взять их.

— Из того самого закрытого шкафа, в котором хранится «Хай спот»?

— Да.

— Стаканы из толстого тёмно-синего стекла, из такого, что нельзя было видеть, что в них налито?

— Да.

— Вы не заглядывали в них сверху?

— Нет.

— Если бы в один из них было что-нибудь положено, вы бы увидели?

— Нет, — сказала Элинор. — Если вы считаете, что мои ответы слишком коротки и я даю их слишком быстро, так это потому, что я отвечала на эти и многие другие вопросы сотни раз. Я могу ответить на них даже во сне.

Вулф кивнул:

— Понятно. Значит, у нас есть бутылки в холодильнике, стаканы на столе и программа в эфире. В течение сорока минут всё шло гладко. Оба гостя были хороши. Ни одно из опасений мистера Трауба не подтвердилось.

— Это была одна из лучших передач года, — сказала мисс Фрейзер.

— Просто великолепная передача! — заявил Талли Стронг. — За первые полчаса в студии смеялись тридцать два раза.

— А как вам понравилась вторая половина? — с усмешкой спросил Трауб.

— Мы подходим к этому, — вздохнул Вулф. — Итак, подошёл момент открыть бутылки с «Хай спотом», выпить его и начать восхваления. Кто принёс их из холодильника? Опять вы, мисс Венс?

— Нет, я, — сказал Билл Медоуз. — Это часть шоу. Я должен при включённых микрофонах отодвинуть стул, пройти, открыть дверцу холодильника, снова закрыть её и вернуться с бутылками, затем кто-нибудь…

— В холодильнике было восемь бутылок. Сколько вы взяли?

— Четыре.

— Как вы решили, какие именно брать?

— Я ничего не решал. Я обычно беру те четыре, которые стоят впереди. Вы понимаете, что все бутылки с «Хай спотом» абсолютно одинаковы. Нет возможности отличить одну от другой. Как, по-вашему, мне решать, какие брать?

— Не могу сказать. В любом случае вы этого не делали?

— Нет. Я уже сказал, что просто взял четыре бутылки, которые стояли ближе всего ко мне. Это естественно.

— Да. А затем принесли к столу и открыли?

— Я донёс их до стола, но, что касается того, кто их открыл, тут мнения расходятся. Мы считаем, что я этого не делал, поскольку, как обычно, поставил их на стол и быстро вернулся к своему стулу, чтобы быть у микрофона. Бутылки всегда открывает кто-нибудь другой. И не всегда один и тот же. В этот день это могли сделать Деби, мисс Коппел, мисс Венс, Стронг и Трауб. Я говорил в микрофон и не видел, кто открывал бутылки. Вся операция занимает достаточно много времени, и человеку, проделывающему её, нужна помощь. Нужно откупорить бутылки, разлить содержимое по стаканам и раздать их. Надо раздать участникам передачи и бутылки.

— А кто занимается этим?

— О, кто угодно, или, точнее сказать, несколько человек одновременно. Вы знаете, их просто передают — и стаканы и бутылки. После того как напиток разливается по стаканам в первый раз, бутылки остаются наполовину наполненными, так что они передаются тоже.