Книга Врата Миров - Андрей Ливадный

…На следующий день после ее исчезновения ему позвонил Серега Вахрушев. Они вместе учились в академии, но после выпуска не встречались, у каждого были свои дела.

– Привет, – Глеб неохотно ответил на вызов.

– Здорово. – Голос Сереги звучал встревоженно. – Новости слышал?

– Нет.

– Генерала Юранова отстранили от должности!

– Ты с ума сошел? – не поверил Полынин. Юранов для военно-космических сил фигура одиозная. Сместить его с должности? Да никто бы не посмел!

– Глеб, канал новостей включи! Колониальный проект закрыли, ходовые испытания «Одиссея» отменены! Ходят слухи, что бригаду ВКС расформируют!

– Подожди, Серега, ты ничего не напутал?! – Глеб включил сферовизор. – Соображаешь, что несешь?!

– …и снова возвращаемся к главной новости дня, – голос ведущего заполнил кварткапсулу. – По данным, пока не подтвержденным из официальных источников, в колонии Новой Земли обнаружен опаснейший внеземной вирус, что повлечет за собой срочную эвакуацию научного и технического персонала. Как стало известно, крейсер ВКС России «Варяг» готовят к незапланированному прыжку…

– Ну, убедился? – Вахрушев все еще оставался на связи. – Я ничего не понимаю, Глеб! Бессмыслица какая-то! Если в колонии обнаружен опасный вирус, там должны ввести карантин, а не готовить крейсер для экстренной эвакуации!

– Подожди, Серега, новостям верить – последнее дело! Ты о Юранове откуда узнал?

– Да слухи, если честно!

– Вот и успокойся! Если действительно что-то случилось, нас вызовут, все объяснят!

Вызвали.

На следующий день бригаду ВКС подняли по тревоге, неделю держали в боевой готовности, затем, так же внезапно, без объяснений случившегося, офицерам объявили: испытания «Одиссея» откладываются на неопределенный срок.

Прошло два месяца, наступила поздняя осень, а ничего не происходило. Бессрочный отпуск. Информационный вакуум. Программа освоения дальнего космоса свернута, колония Новой Земли действительно эвакуирована, «Одиссей» так и не покинул стапель космоверфи.

Глеб ничего не понимал. Коммуникатор, имплантированный в мочку правого уха, молчал. Ни одного вызова. Словно все, чем он жил, исчезло.

Конечно, он пытался понять, что случилось. Ему удалось кое-что узнать по неофициальным каналам. Крохи собранной информации складывались в туманную, противоречащую официальной версии картину.

Полынин затемнил окно, обернулся. Два тренажера, выдвинутые в рабочее положение, плавный изгиб барной стойки, мутный блик света на изящных пластиковых бокалах. «Нет, так больше не могу. Не выдержу. Сколько еще ждать в состоянии полной неопределенности?»

Сев в кресло, Глеб глубоко задумался, затем, приняв решение, коснулся кибстека. Личный нанокомп сформировал крошечную панель набора.

– Роман Сергеевич?

– Да, слушаю.

– Полынин беспокоит.

– Глеб?

– Он самый.

– Рад тебя слышать! – Генерал Дунаев, старый друг отца, скрыл удивление за нотками радушия.

– Роман Сергеевич, надо бы встретиться.

– Где и когда? – Дунаев с неожиданной легкостью откликнулся на внезапную просьбу.

– Думаю, на «нейтральной территории». – Глеб только что совершил спонтанный поступок и теперь быстро прокручивал в мыслях возможные варианты. – Есть небольшое кафе в парковой зоне, недалеко от вашего дома. Я мог бы подъехать минут через тридцать.

– Добро. Сверим часы?

– Девятнадцать ноль шесть.

– Верно. До встречи.

Сигнал отбоя связи промурлыкал навязчивый мотивчик.

Глеб встал, кресло тут же сложилось, в стене открылась ниша гардеробной. Кибернетическая система кварткапсулы отслеживала множество параметров, сканировала направление взгляда, фиксировала движения, почти безошибочно предугадывая намерения человека, реагируя на них без дополнительных команд.

Глеб накинул пальто.

– Режим энергосбережения, – на прощание произнес он.

* * *

Дунаева Глеб знал давно. Первые, еще полуосознанные детские воспоминания сохранили образ лейтенанта военно-космических сил России, друга и сослуживца отца.

…В кафе было безлюдно. Огни города вызывающе сияли, раскидистые кроны деревьев уже уронили листву и больше не заслоняли их.

Глеб занял дальний столик, приготовился ждать, но Дунаев появился точно в условленное время.

Он проигнорировал просеменившего к нему серва, однако тот не отстал, увязался следом, проводил до столика, за которым расположился Глеб.

– Повзрослел! – генерал пожал руку Полынину, грузно сел. – Давно не виделись. Рад встрече. Как родители?

– У них все нормально. Отец недавно вышел в отставку, они с мамой домик на терраформированных территориях купили. К себе зовут.

– Так что же не вернешься на Марс? – Дунаев пристально посмотрел на Глеба. Он не привык тратить время на условности. От того лейтенанта, что подхватывал Полынина-младшего на руки, остались только воспоминания. – Ладно, можешь не отвечать. О чем конкретно хотел поговорить?

– О жизни… Что происходит, Роман Сергеевич?

– Ты в штатном экипаже «Одиссея»? – проницательно спросил генерал.

Полынин кивнул.

– Был, – невесело уточнил он. – Два месяца назад отправили в бессрочный отпуск без объяснения причин. И все – глухая тишина. Роман Сергеевич, почему мы бежали из колонии Новой Земли? – не выдержав, прямо спросил он.

Дунаев выслушал его, сделал глоток минеральной воды, ослабил магнитные застежки на вороте одежды.

– Для начала давай определимся с уровнем твоего допуска.

– Базовый.

Дунаев нахмурился. «Уровень осведомленности Полынина слишком низок, разговора у нас не выйдет, – с досадой подумал он. – Разве что дать пару жизненных советов «племяннику». Он, конечно, обидится, не поймет, но ситуация…»

– Роман Сергеевич, я знаю о первом контакте, – неожиданно заявил Глеб.

– Источник? – Полковник Дунаев коснулся неприметной вставки на рукаве одежды, и серв, застывший неподалеку, внезапно попятился, словно зверь, инстинктивно почуявший опасность. Работа устройства, блокирующего все известные способы прослушивания, сопровождалась сериями микроэлектромагнитных импульсов. Кибстек Полынина выдал сигнал сбоя и отключился.

– Источник неофициальный, – честно признался Глеб. – Но версия первого контакта звучит более убедительно, чем откровенная нелепица о смертельном вирусе. Карантин не ввели, всех эвакуировали на Землю.

Дунаев молчал, выжидающе смотрел на него.

– Я знаю о эшрангах, – решился Глеб.