Книга Подводный Терминатор - Сергей Зверев

– Пап, а ты мне привезешь что-нибудь в подарок? С Каспийского моря… – Маленький Андрюшка Павлов подергал отца за рукав.

– Привезу обязательно! – Полундра, наклонившись, подхватил своего сына, посадил на могучие плечи. – Ты тут пока веди себя хорошо. Не огорчай маму.

– Я и так… И так никогда ее не огорчаю.

Жена старлея меж тем, не отрываясь, смотрела ему в глаза.

– Будь осторожен там… Береги себя.

– Да ну, пустяки! – Полундра ободряюще улыбнулся. – Каспий – море теплое, не то что наше Баренцево. Хоть весь день в нем плавай. И акул совсем нет. Так чего же тогда бояться?

– Если бы только акулы! – Белокурая жена моряка улыбнулась и грустно покачала головой. – Вот ведь трубоукладчик…

– Наташка, не бери в голову! – воскликнул Полундра, бережно обнимая жену за плечи и целуя ее. – В том, что там произошло, я разберусь. Не бойся! Со мной ничего худого не случится.

Голос станционного дежурного объявил по громкоговорителю, что электричка на Мурманск отправляется. Полундра, наскоро поцеловав жену и спустив своего сынишку на землю, подхватил чемодан, запрыгнул в вагон поезда. Электричка протяжно свистнула, с грохотом дернулась, трогаясь с места. Стоящий в тамбуре Полундра махал рукой на прощанье, Наташка и сынок махали ему в ответ до тех пор, пока набирающий скорость поезд не скрылся из виду.

ГЛАВА 6

Морской катер Шамседдина Халифа, профессора ихтиологии из Бостонского университета, американца по паспорту, курда по национальности, вовсе не был одной из тех заурядных маломерных посудин, какие сотнями бороздят спокойные зеленые воды Каспийского моря. Внешне он был ничуть не похож ни на широкие лодки прикаспийских рыбаков, ни на шикарные моторные яхты, на которых устраивала прогулки по морю местная элита. Корпус катера Шамседдина, небольшого, но весьма вместительного и удобного, особенно для плавания в одиночку, показывал каждому, хоть сколько-нибудь смыслящему в кораблестроении, что это судно способно выдержать даже самый яростный из штормов, которые редко, но все-таки случаются на просторах Каспия. Несмотря на свои смешные размеры, это суденышко будет плавать как поплавок даже при самой высокой волне, и в то же время особая форма корпуса и мощные двигатели позволяли ему при тихой погоде и спокойном море развивать скорость почти до сотни километров в час. Необычность, неординарность катера еще сильнее подчеркивала внушительных размеров антенна спутниковой навигации, укрепленная на крыше ходовой рубки. Катер Шамседдина был выкрашен в ослепительно белый цвет, никелированные металлические части его конструкции блестели на солнце, и, когда это небольшое судно проскользило по грязной, замусоренной акватории гражданской части порта Пехлеви, направляясь к выходу в открытое море, многочисленные рабочие и просто случайные люди в порту остановились, побросали все свои дела и молча и восхищенно смотрели ему вслед. Сам Шамседдин Халиф, хозяин великолепного катера, в этот момент смотрел на оставляемый им порт.

Шамседдин и в самом деле был невысокого роста, весьма щуплый и тщедушный человечек лет сорока с небольшим. Его характерного восточного типа лицо, украшенное небольшой клинообразной бородкой, было умным и спокойным – настоящее лицо ученого, готового на любые личные жертвы ради науки. Несмотря на свою восточную внешность, небольшой рост и отсутствие очков, Шамседдин Халиф, профессор ихтиологии из Бостона, чем-то неуловимо напоминал Паганеля, чудаковатого профессора географии из знаменитого романа Жюля Верна.

На палубе катера Шамседдина красовалось аккуратнейшим образом сложенное оборудование и снаряжение для ихтиологической экспедиции. Рыболовные сети и сачки лежали упакованные в специальные брезентовые чехлы, прочно принайтованные к палубе. Портативная химическая лаборатория для анализа морской воды, а также истертый коврик для намаза располагались на баке, в носовой части судна, на самом почетном месте. Тройной запас дизельного топлива, находящийся тут же, на палубе, в больших двадцатилитровых канистрах, тщательно накрытых брезентом, а также запасы питьевой воды в пластиковых бутылках говорили о том, что плавание профессор-ихтиолог наметил себе долгое и трудное.

Шамседдин в последний раз оглядел остававшийся за кормой иранский порт Пехлеви, кивнул, сам с собой в чем-то соглашаясь, дал дизелям большие обороты. Катер побежал быстрее к выходу из порта. Небольшое судно было устроено таким образом, что им нетрудно управлять в одиночку. Шамседдин стоял за штурвалом, оглядываясь назад, где в белесой дымке скрывались из глаз очертания города. Катер, оставляя за собой пенный след, продвигался на север, туда, где располагалась территория Азербайджана, а дальше, еще севернее по западному побережью Каспийского моря, начиналась территория России, ее кавказской республики Дагестан.

Когда южный берег моря скрылся за линией горизонта, Шамседдин еще некоторое время продолжал следовать северным курсом, но потом заглушил двигатель, пустил катер дрейфовать, сам же спустился в единственную каюту на катере, где, помимо койки, шкафа с посудой и небольшого кухонного хозяйства, находился специальный шкаф с книгами и судовыми документами. На отдельном столе в углу располагались пульты управления разного рода приборов и устройств. В их числе были особо чувствительный эхолот, радиолокатор, акустический прибор для прослушивания звуков, раздающихся в толще воды, а также мощный аппарат спутниковой связи.

Как раз за пульт последнего и уселся теперь Шамседдин. Достал из ящика стола небольшой листок бумаги, на котором были аккуратно от руки написаны длинные ряды цифр и арабских литер. Однако они следовали друг за другом в таком своеобразном порядке, так странно чередовались между собой, что никак не верилось, что это был обычный арабский текст. Он и не был обычным, он был зашифрован. И вовсе не на арабском, а на курдском языке. Это представляло значительную трудность для дешифровщиков, поэтому Шамседдин доверял своему шифру и не боялся передавать зашифрованные с его помощью сообщения прямо в эфир возле иранских берегов.

Шамседдин включил рацию, надел наушники, стал настраиваться на нужную волну. Сообщение, что собирался он передать, было огромной важности и срочности, поэтому он воспользовался запасной частотой, предназначавшейся специально на случай особых форсмажорных обстоятельств. Что ж, теперь и были как раз такие.

Шамседдин настроился на эту частоту, выстучал свои позывные и тут же получил ответ. Он приготовился к передаче, внимательно глядя на лежащий перед ним листок с шифрованным текстом, как вдруг протяжный, хватающий за сердце вой сирены раздался снаружи, возле самого его катера.

Ихтиолог поспешно выглянул в крохотный иллюминатор своей каюты: прямо к нему на полной скорости, вздымая тучи брызг, приближался катер береговой охраны. Даже если бы на корме его не полоскался трехполосный зелено-бело-красный государственный флаг Исламской Республики Иран, то Шамседдин и по виду этого судна догадался бы, кому оно принадлежит. Тем более что приказ оставаться на месте, переданный по мощному громкоговорителю, прозвучал вовсе не по-английски, как того требуют морские правила, и даже не по-арабски, а на фарси, государственном языке Ирана.