Книга История итальянцев - Джулиано Прокаччи

двор и канцелярия займут видное место в истории итальянской культуры XIII в. Кроме того, будучи широкообразованным человеком, Фридрих II прекрасно понимал, какую роль играют знания и культура в управлении государством. А потому по его приказу в 1224 г. был основан Университет Неаполя, первоначально готовивший чиновников государственного аппарата.

В укреплении централизованной монархии огромное значение имело принятие Мельфийских конституций 1231 г. — свода законов Сицилийского королевства. В его основе лежала римско-византийская трактовка imperium[56], согласно которой император обладал всей полнотой власти, считался исполнителем воли Бога на земле, а также живым воплощением закона и справедливости — lex animata in terris. А потому неудивительно, что государь такого высокого ранга не имел недостатка в союзниках. Будучи ловким дипломатом, Фридрих II заручился поддержкой единомышленников и друзей на Апеннинском полуострове. В Северной Италии на стороне гибеллинов выступали крупные феодалы, бывшие заклятыми врагами коммун, в Пьемонте — маркизы Монферрато, в прошлом сторонники Фридриха I Барбароссы, в Венецианской области — Эццелино Да Романо, державший под своим контролем важнейший стратегический путь и обеспечивавший связь с германскими землями. В числе союзников Фридриха II были также отдельные коммуны и города, обеспокоенные наступлением соседей-гвельфов. В Тоскане на его сторону перешли Сиена и Пиза, а на Паданской равнине — Кремона, Парма и Модена.

Огромная заслуга в сплочении этих разнородных сил принадлежит тому, кто сумел их организовать и возглавить. Воин и писатель, законодатель и покровитель магии и философии, крестоносец и искренний поклонник арабской культуры, преследователь еретиков и враг римских пап — Фридрих II стал еще при жизни загадкой, легендой, stupor mundi[57]. Одни считали его Цезарем, другие — антихристом, однако все — и сторонники и противники — ощущали его интеллектуальное превосходство и воздавали должное могуществу и славе этого человека.

По сравнению с партией гибеллинов гвельфский лагерь оказался менее сплоченным и более уязвимым. Как и во времена Фридриха I Барбароссы, его главной политической организацией была Ломбардская лига. Однако, несмотря на то что ее члены объединились в борьбе с общим врагом, их разделяли частные интересы и противоречия местного характера. Кроме того, многие из участников вынашивали планы обособления, и нередко борьба гвельфов и гибеллинов превращалась в войну сословий и консортерий. А тем, кто потерпел в этой войне поражение и был вынужден спасаться бегством, не оставалось иного выхода, как радикально изменить свои убеждения и выступить на стороне врага против правителей своего же города. Следует отметить также, что у гвельфов не было лидера, равного Фридриху II: из всех пап, сменившихся с 1220–1250 гг., лишь Григорий IX был достоин своего великого антагониста.

Политически слабее организованное и сплоченное объединение городов Севера и Центра Италии обладало значительно меньшими экономическими и финансовыми ресурсами, чем его противники. Особенно явным это стало после того, как в него вступили Генуя и Венеция, располагавшие сильным флотом и солидными капиталами. В Сицилийском королевстве не было ни одного города, который хотя бы отдаленно мог соперничать с процветающими центрами гвельфской Италии. К тому же политика ограничения местного самоуправления, сначала практиковавшаяся норманнами, а затем и Фридрихом II, безусловно, не способствовала развитию торговли. В XIII в. от былого величия Амальфи не осталось и следа, а львиная доля грузооборота южных портов находилась в руках пизанцев, генуэзцев и венецианцев. Основным же хозяйственным ресурсом Сицилийского королевства оставалось сельское хозяйство, продукция которого экспортировалась на Север. Это, в свою очередь, было не столько следствием процветания и развития южных областей, сколько результатом меньшей плотности их населения и более низкого уровня урбанизации. Было подсчитано, что по численности подданные Сицилийского королевства вдвое уступали областям Северной Италии, а из 26 итальянских городов, чье население превышало в XIII в. 20 тыс. человек, лишь три находились на Юге. В конечном счете сам факт преобладания сельского хозяйства был проявлением отсталости Сицилийского королевства.

Фридрих II пытался воспрепятствовать дальнейшему экономическому отставанию южных областей несколькими путями. Он либо монополизировал экспорт, либо направлял торговые потоки в подвластные ему города, устраивая там ярмарки и предоставляя привилегии, либо, наконец, подобно всем монархам той эпохи, манипулировал денежной сферой. Однако все это имело и свою оборотную сторону. Нередко королевство оказывалось в весьма затруднительном экономическом и финансовом положении. Так, выпущенная при Фридрихе золотая монета — агостар — не только не вошла в обращение, но и не сравнялась по своей значимости с флорентийским флорином.

Изнурительная борьба против папства и коммун изобиловала драматическими, а нередко и курьезными эпизодами. Так, в 1241 г. сицилийский и пизанский флоты рассеяли генуэзские корабли с испанскими и французскими прелатами, направлявшимися в Рим для участия в соборе, призванном подвергнуть анафеме Фридриха II. Однако самым неожиданным поворотом событий стала внезапная смерть в 1250 г. потерпевшего тяжелое поражение в борьбе с коммунами еще полного сил императора. После неизбежного периода смятения и беспорядков сыну умершего — Манфреду Швабскому[58] удалось взять ситуацию под контроль, организовать силы гибеллинов и отвоевать многие из утерянных позиций. Окончательное же поражение гибеллины потерпели лишь в 1266 г., когда папа Климент IV при поддержке крупных банков Флоренции и Сиены призвал в итальянские земли брата французского короля Людовика IX Святого — Карла, графа Анжу и Прованса[59]. Карл Анжуйский разбил армию Манфреда, нанес поражение внуку Фридриха II — молодому Конрадину Швабскому и завладел Сицилийским королевством в 1268 г.

Отныне взлелеянные Фридрихом I Барбароссой и Фридрихом II планы реставрации империи были преданы забвению, и итальянские коммуны могли больше не опасаться за свою независимость. Это, однако, не означало, что на протяжении первой половины XIV в. в Италии сохранялось спокойствие. Достаточно вспомнить вторжения императоров Генриха VII Люксембургского в 1312 г. или же Людвига VI Баварского (1281 или 1282–1347) в 1327–1328 гг. Первое вылилось в бессмысленное и унизительное паломничество Генриха VII по городам Италии. Второе — в событие, ознаменовавшее конец мифа об империи, начало которому было положено в рождественскую ночь 800 г.: впервые коронация Людвига Баварского в 1328 г. проходила не в священном месте, а на Капитолии и не во имя папы, а во имя римского народа. И хотя этот факт и пришелся по душе интеллектуалам и ученым из свиты Баварца, он не имел никаких политических последствий.

Победа полицентризма в Италии

Захватив трон великого