Книга Защитник - Белла Мэттьюз

которая всегда поступала правильно и делала то, что мне говорили.

Я потратила всю жизнь на то, чтобы завоевать доверие Брэндона и мамы.

И за одну ночь я это уничтожила.

— Мэдлин… Я… Я просто не… — она вырывает одну из бутылок у меня из рук и поворачивается спиной, открывая самостоятельно. Наполнив свой стакан и проглотив его в три глотка, она медленно поворачивается назад. — Я пытаюсь сохранять спокойствие, но не уверена, что смогу, — говорит мне, немного больше владея собой, чем минуту назад. — Я не понимаю, о чем ты думала. Ты издеваешься? Ты была под наркотой? Это потому, что бросила фигурное катание и теперь барахтаешься, пытаясь понять, чем хочешь заниматься в жизни?

Ой. Это больно.

— Мне нужно, чтобы ты объяснила это, потому что очень трудно понять, о чем ты, черт возьми, думала, — она задыхается и прикрывает рот. — Ты же не беременна, да?

— Нет, я точно не беременна, — отвечаю я огорченно.

— Эшлин, — шепчет Ленни, и горящие глаза мамы обращаются к ней.

Лен забирает у меня из рук вторую бутылку, а я стою, застыв на месте, уверенная, что мама никогда раньше не разочаровывалась во мне так сильно.

— Садись, Линди, — она вытаскивает один из табуретов и толкает меня на него, а затем наливает мне бокал вина.

— Вот и все, Лен. Награди ее еще большим количеством алкоголя. Потому что я уверена, что вчера вечером ей не хватило, когда она выходила замуж за Истона в грязной часовне в Лас-Вегасе, — насмехается Скарлет и вырывает бутылку из рук Ленни, а затем нацеливается на меня. — Если бы ты хотя бы предупредила меня, я могла бы заявить об этом прессе. Разве мы тебя ничему не научили?

— Прессе? — скриплю зубами. Затем я думаю о статьях «Филадельфия Пресс» и «ESPN», которые видела ранее. Черт. Если их уже две, то обязательно будут еще.

— Да, Мэдлин, — рявкает мама, как один из тех драконов из «Игры престолов», прежде чем тот открывает пасть и одним огненным вздохом уничтожает целый город. — Пресса. Ты одна из самых богатых наследниц во всей стране. Золотой призер Олимпийских игр. Сколько у тебя миллионов подписчиков в социальных сетях? Думала, что пресса не заметит, когда выйдешь замуж за мальчика, который спас тебе жизнь? Который является одним из лучших вратарей во всей хоккейной лиге и чье присутствие в социальных сетях может соперничать с твоим?

Ленни пьет вино.

— Может быть, если бы Эверли не опубликовала фотографию…

— Может быть, если бы эта дурацкая колонка в «Хрониках Кройдона» не была одержима всей вашей семьей… — Джульетта добавляет.

— Или, может быть, если бы ты вела себя как взрослая, а не как безрассудный и безответственный ребенок, — мама пристально смотрит на меня.

— Знаешь что? — я медленно встаю, пытаясь скрыть быстро уходящую уверенность. Я должна сказать им, чтобы они отстали. Что мне двадцать три, и я никогда не давала им повода не доверять мне или моему суждению. Напомнить им, что это Истон, и он никогда не сделает мне ничего плохого. Но я не могу.

Хотя, думаю, мне самой было необходимо последнее напоминание.

На какую-то долю секунду я думаю о том, чтобы сказать им всем заткнуться.

Но это ничего не исправит.

Моя семья не знает, как молчать.

Я даже не уверена, что мне от этого станет лучше.

Вместо этого решаю поджать хвост и вести себя как их версия взрослого, которым они хотят, чтобы я была.

— Мне жаль, что я подвела тебя. Я поговорю с Истоном, и мы разберемся с этим.

Я собираюсь выйти из кухни, но останавливаюсь, не оборачиваясь, когда мама зовет меня по имени.

— Как ты думаешь, куда ты идешь?

— Поцеловать на прощание Брэндона и Рейвен и обнять свою собаку. Я измождена.

— Ты просто собираешься уйти? — тон мамы сегодня впервые дрожит, и мне почти жаль, через что ей пришлось пройти. Почти. Но я этого не делаю. Потому что это моя жизнь. И ни один человек в этой комнате не удосужился спросить хотела ли я выйти замуж за Истона Хейса.

Никто не спросил люблю ли я его или любит ли он меня.

Они все просто решили, что я пьяная идиотка.

Что, окей, возможно, так оно и было.

Но всю жизнь я была хорошей девочкой. Умной девочкой. Девушкой, которая тренировалась усерднее, дольше и чаще, чем кто-либо другой. Я была идеальной дочерью. Идеальной партнершей. И идеальной Кингстон. Кем я никогда не была, так это безответственной.

Я заслужила от них большего, чем этот сегодняшний вечер. Но не собираюсь тратить время, пытаясь спорить по этому поводу, потому что все в этой комнате по-прежнему видят во мне ребенка, а не взрослую женщину. И будет она замужем или нет, это не изменится.

Я выхожу из кухни и обнаруживаю Брэндона, прислонившегося к стене в конце коридора и молча прислушивающегося. Его сильные руки скрещены на груди, но, увидев меня, он тут же раскрывает их и притягивает к себе, чтобы обнять.

— Эй, гномик. Как ты себя чувствуешь?

— Как будто меня только что сбила толпа диких лошадей, — я уткнулась в него лицом и каким-то образом умудрилась не заплакать. — Я никогда раньше не видела ее такой злой.

— Твоя мама просто волнуется за тебя. Это не похоже на тебя, Линди. Черт, это также не похоже на Истона. Что происходит?

Я закрываю глаза и впитываю силу отчима.

— На самом деле я еще не уверена.

Брэндон целует меня в макушку, затем кладет туда подбородок.

Губы дрожат, пока я сдерживаю слезы.

— Думаю, тогда тебе лучше разобраться в этом, не так ли?

Я киваю.

— Ага. Думаю, мне следует.

Когда поздно вечером мы с Миртл возвращаемся домой, в квартире темно и тихо. Мой ленивый маленький бульдог движется на удивление быстро, когда вбегает в гостиную, сует свою толстую морду в корзину для игрушек, достает любимого плюшевого динозавра, одетого в майку «Кинги», затем устраивается на своей пушистой кровати перед камином и начинает храпеть в течение нескольких секунд. Она никогда не была сверхактивной собакой, но в этом году определенно немного сбавила темп. Мы с ней вместе с пятнадцати лет, и, возможно, я люблю ее больше, чем нескольких членов семьи.

Ладно, ну, может быть, просто больше Мэддокса.

Я беру из кухни бутылку воды и проверяю, свободен ли путь, прежде чем отправиться в комнату. Судя по выключенному свету, все легли спать рано, и это звучит довольно хорошо для меня.

— Линди… — я останавливаюсь у двери Кензи. Она приоткрыта и