Книга Специалист технической поддержки – 3 - Александр Якубович

— Все подряд. Но фантастика редко попадается. Больше боевики.

— Ну, боевики всегда кассу хорошую собирают. Мстителей смотрел?

— Про мужиков в цветастых трико? Нет. Даже за хранение такого примера капиталистического морального разложения можно уехать лет на пятнадцать в лагеря, никто не рискует. А на боевики попроще смотрят, можно вообще штрафом отделаться. Или вот строгую фантастику пропускают. Тоже неплохо.

— Почему? — удивилась Пак Сумин.

— А ты никогда не задумывалась, что почти во всех боевиках американское правительство — плохое? — спросил я. — Ну, то есть люди хорошие, а вот собирательный образ власти — плохой? У нас очень хорошо разошелся фильм «Законопослушный гражданин», отличный пример гнилой американской системы. Мне иногда кажется, что власти сами его распространяли.

— Это тот, где у мужика семью убили и он специально в тюрьму потом сел?

— Он самый.

— Крутой фильм, да.

— Но власти же в нем козлы? — уточнил я.

— Еще какие, — хмыкнула Пак Сумин. — Так что за «Патруль»?

— А, там сюжет намного круче, чем в этой дораме, — сказал я, тыча пальцем в экран. — Там главный герой агент временной полиции, который создал невозможный парадокс и в итоге породил сам себя.

— Это как?

— Ну, это тяжело объяснить, но очень круто смотрится. Хоть и мозги вытекают к концу фильма от противоречий.

— У тебя-то? Ты же эталонный душнила.

— Это все мое математическое образование.

— Не отнекивайся! Так! Если ты хотел показать мне эту жесть, то даже не думай! Никаких парадоксов!

— Да ладно тебе…

— Нет! И вообще, в экран смотри! Тут драка в туалете сейчас будет!

Пак Сумин демонстративно схватила пульт и сделала погромче, чтобы не слышать, что я ей там говорю. Мне же ничего не оставалось, кроме как есть лапшу и наблюдать, как корейские школьники пытаются справиться со взрослым мужчиной, который захватил чужое тело. Хотя в какой-то момент я проникся пониманием к главному герою: в основном, он точно так же, как и я, не понимал, что за дичь творится в южнокорейской системе образования и почему все хотят с ним подраться.

— Это поэтому столько школьников прыгают в Корее с крыш? Потому что там какая-то жесть в школах творится, а ты только про экзамены думаешь?

— А ты откуда знаешь? — спросила Пак Сумин.

— Про ваш экзамен сунын отлично и на Севере слышали. Упоминают, как пример бесчеловечной капиталистической системы, цель которой эксплуатировать простого человека.

— Ну, так-то в этом ваши правы, — ответила годзилла. — Мне на самом деле повезло, что я училась в Европе. Если бы мне пришлось сдавать сунын, я бы, наверное, тоже на себя руки наложила. Совершенно безумная вещь, еще и с каждым годом все сложнее и сложнее.

— Неужели тут настолько не уважают рабочие специальности? — удивился я. — Многие из северян с удовольствием идут работать по строительным специальностям после периода адаптации.

Пак Сумин на секунду задумалась, не зная, что на это мне ответить.

— Ну, понимаешь, рабочая специальность это же обычная жизнь, — протянула девушка. — От зарплаты до зарплаты, сложно найти постоянное место, пашешь за минималку, никогда не купишь жилье.

— Да вроде тут не так и сложно прожить, если работаешь, — пожал я плечами, всасывая остатки лапши.

— У тебя просто планка… Даже не знаю, она просто отсутствует, — подняла брови Пак Сумин. — Никто так жить не хочет. Все хотят успеха, вот такую красивую квартиру, машину, поездить по миру, новые брендовые вещи. А для этого нужно хорошее образование. И в итоге получается замкнутый круг.

— Не знаю, я радовался рисоварке. И своему холодильнику, — ответил я. — Впрочем, они до сих пор меня радуют.

— Сказал человек, который на работу ходит в вещах на сто миллионов вон, — фыркнула годзилла.

— Это ты мне их купила, а не я себе сам, — возразил я.

— Но вещи-то хоть нравятся?

— Нравятся, — согласился я, наблюдая за происходящем на экране беспределом. — Слушай, а почему они его бьют?

— Потому что он толстый очкарик? — удивилась Пак Сумин. — У вас толстых разве не гнобили?

— Толстых? — иронично переспросил я, подняв бровь.

Годзилла на секунду зависла, а только потом до нее дошло. Не было на севере толстых, детей так точно. Даже те, у кого были деньги на хорошее и разнообразное питание, старались держать себя в форме. Просто чтобы не привлекать внимания начальства.

— Будем считать, что его бьют за то, что он в огромных очках, — подытожила Пак Сумин.

— Да, уже неплохо, — согласился я.

Конечно же, я издевался над годзиллой и чуть не попался. Сюжет школьного буллинга был мне совершенно понятен, но поиграть перед Пак Сумин в ничего не понимающего в южной жизни северокорейца было почти весело.

В итоге к пятой серии я окончательно сдался и уполз обратно за компьютер, а Пак Сумин поставила на паузу и перешла на какой-то другой сериал, который она смотрела до этого. Как она вообще запоминает сюжеты? Я частенько видел, как на экране мелькают одни и те же лица популярных сериальных актеров, только в разных амплуа. Но, наверное, к этому надо было просто привыкнуть и переключаться не составит труда.

В понедельник утром мы чуть не подрались за очередь в душ. Я специально встал на полчаса раньше, чтобы спокойно помыться, сходить за кофе и выпечкой для Пак Сумин, но едва я проскользнул в спальню, чтобы пройти в ванную, годзилла зашевелилась и разлепила один глаз. Выглядело это так, будто бы я пробудил древнее необузданное зло.

— Куда⁈ — сонно прорычала она.

— Мыться, — ответил я, продолжая движение и даже ускоряясь. Если проскользну внутрь, то выкурить оттуда меня она уже не сможет.