Книга Пари - Алла Володина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Маш, пошли руки помоем?
«Молча встала и двинулась к туалетам… Странно, что столы на её пути не раздвинулись сами собой, как Красное море перед Моисеем. Не зря она Фельдман: стать, осанка и надменный взгляд – всё, как мы любим, умеем, практикуем».
– Аль, ты нормальная? Серьёзно! – шипит, как кобра перед броском. – У тебя кукушка поехала? Ладно этот Артём твой: сомнительный персонаж, но хотя бы не урод и не противный до тошноты! Но «друг» его – что-то с чем-то! Болтает всякую чушь, разве что шутит смешно! Только это совсем не спасает…
– Маруся, я ж тебе говорю, что вижу Костика в первый раз в жизни! Клянусь, вообще не знала, что за чел! Все остальные друзья Артёма нормальные, честное пионерское!
– Ладно… Одно хорошо – Артём глаз с тебя не сводит. Ведёт себя нагло, конечно, как будто ни в чём не виноват: ни в том, что на день пропал с радаров, ни в том, что опоздал. Так не поступают в начале отношений. Но то, что он на тебя запал, – сто процентов тебе говорю! Даже двести. Чё понять не могу – на фига он-то тебе нужен? Ты любого парня можешь выбрать, и у него шансов не будет. Ты симпатичная, харизматичная, капец, какая умная! Хотя последнее скорее минус.
– Издеваешься?
– Ум припрячем в жопу… если носом не полезет!
«Я даже замерла, не знаю, что ответить…»
– Знаешь, он меня чем-то цепляет. Как говорится, good on paper – «хороший на бумаге»: квартира, папа, еврей опять же. Но при этом с какой-то тайной, чертовщинкой, что ли, с замашками бед-боя. И вроде прилип и не прилип, и подкатывает и не задалбывает. Не могу его раскусить.
– Это «пикап» называется, слышала?
«Машка, конечно, права. Себе признаться сложно, что Машка права…»
– Сама понимаю, но контролирую ситуацию. Хочу понять, влюбится он в меня или нет.
– Аль! Слабоумие и отвага, ей-богу! Судя по «шаурме» и «мороженому» – не очень-то контролируешь. Запала уже, в башку он тебе залез. Умоляю, не дай залезть в трусы! Нельзя таким давать.
– Да, «мама»! Чего ты начинаешь? Сомневаешься во мне? Не доверяешь?
– Люша, тебе доверяю и не сомневаюсь ни грамма! Я ему не доверяю. И тоже ни грамма!
«Права! Ну права, конечно! Но я тоже не пальцем делана, башка на месте, хотя иногда сносит, конечно. Ладно, разберёмся: война – херня, главное – манёвры. Даже азарт появился… Парни там не заскучали? Болтают, смотрю. Сейчас за стол сядем и поглядим, „что это за Сухов“».
– Не заскучали, ребята?
«Ничё се. Машка оттаяла, что ли? Или просто подыграть решила?»
– Конечно, заскучали!
«Ну почему, когда Тёма берёт меня за руку, становится так тепло сразу? Тянет, обнимает за талию. Блин, в животе всё сжалось, и даже дрожь пошла какая-то нервная по телу…»
– Что будете? Меню успели прочитать до того, как основательно помыли руки? Теперь надо так же качественно поесть!
«Ага, Костя, ты явно ешь „основательно“. Слово-то какое выбрал, из прошлого века».
– «Цезари», «Пина колада» и «Эскимос», как всегда, Аль?
«Маруся разошлась. Правило „развесели себя сама“ и кредо „всегда“».
– В точку, детка!
«Надо расслабиться. Думаю, что по паре коктейлей не помешает. Мы дома хорошо поели, да и лёгкие они совсем».
– Только мне ещё домашний чизкейк – люблю их «запеканку». Пополам будешь, чтобы не только моя попа пострадала?
– У тебя попа идеальная! Ей и три чизкейка не страшны!.. Молодой человек, можно вас? Дамы готовы, а мы подтянемся, да, Костян?
«Лжец АраГор! Но приятно безумно. Но от ухмылки и кивка Костика передёргивает».
Артём
4
В городе есть Дачки. Да, это не ошибка. Так они и называются – Городские Дачи. Элитный посёлок прямо в черте города, рядом с одной из главных улиц, в небольшой лесной зоне. Сосны, хорошие асфальтированные дороги и такие разные дома: от лачуг до дворцов. Здесь жили главные инженеры, руководители цехов и заводов. Сейчас Дачки – место, лакомое и желанное для нуворишей и переселенцев из столицы.
Костя Матушкин переехал из Сибири. Его отец был местным авторитетом, но что-то пошло не так, и батя решил потихоньку отправлять сыновей подальше от своих делишек. Костю запихнули в Лестех – Лесотехнический институт рядом с городом; купили «Волгу», не сильно трухлявый дом в Дачках и со дня на день отправляли на воспитание младшего брата.
Артём познакомился с Матушкиным, заменяя продавца дивиди-дисков в корнере в ТЦ на Космодроме. Это было после Лары. Артём скучал, а Костик никого не знал в городе. Сначала они ездили вечерами в «Мак», потом стали ходить играть на бильярде и незаметно для себя начали зависать почти каждый день: то в Дачках, то в кафе, то в бильярдной, снимая девчонок, то в тех же корнерах с дисками в ТЦ. Иногда Костя даже подменял подменяющего АраГора.
Дряблый, грузный, рыжий, рябой Костик почему-то не был типичным «вторым пилотом» для Тёмыча. Чувство юмора и безграничная безнаказанная борзость сына сибирского авторитета делали Матушкина вполне себе самостоятельной пикап-единицей.
– Куда спешим? – спросил Артём, в который раз чуть не вписавшийся лбом в торпеду «Волги».
– Не нравится, как я вожу, детка? – пробасил Костик.
– Жить вроде как нравится, крошка! Давай полегче: есть одно незаконченное или не кончавшее тело, боец! – заржал от собственной шутки Артём.
– Стоило на неделю смотаться к бате за летними шмотками и баблом, а ты уже кого-то нашёл! Изменяешь мне, милый? – удивился Константин.
– Тебе, детка? Никогда! Новая цель – хорошая девочка, недавалка. Притом не то чтобы недавалка, а никому недавалка! Даже самому интересно. Этакий Эверест, с долгим, нудным и изрядно задолбавшим подъёмом. Уже скучно, но не соскочить. Сто баксов и репутация на кону! – продолжал ржать Тёмыч.
– Денег папаша нам, допустим, отсыпал, но вот репутацию и честь мудилы запятнать непозволительно! Ну, рассказывай, чё за чикса.
– Кость, давай лучше покажу? Тем более что подруг её я тоже не видел, тут надо командой работать.
– Тёмыч, вопросов нет! Только не сегодня: душа просит праздника. Погнали кутить? Тем более что мелкий прыщ приедет уже скоро, и с ним надо будет возиться.
– Милый, что-то нелестно ты о младшем братике?
– Наоборот! Мог бы в детстве придушить, так он, скотина, ещё жив. Значит, люблю, значит, не угандошу!.. Куда едем? – раздухарился Костя. – Поехали девочек с Ярика покатаем и поедим что-нибудь потом?
– Не хочется проституток. Бесплатных шлюх, что ли, мало? Давай снимем в бильярдной «Визави», там и поедим? – предложил Артём.
– Уговорил, детка!
«Волга» дёрнулась и рванула с места, перескакивая на полном ходу лежаки и ямы проспекта.
Аля
14.1
«Третий „Эскимос“ был явно лишний – повело. Меня повело, а Машку тощую тем более. Иначе бы она не позволила Костику себя обнять, „чтобы согреть“. Темно, красиво, сырой воздух – кайф! Лишь бы мама Машке домой не названивала. Хотя, если бы не дозвонилась, мой мобильник бы уже разорвался бесконечным треньканьем и ором в трубку…
Десять шагов – и поцелуй. Каждые десять шагов. Мало того что Артём из рук меня не выпускает, так ещё и целуется безумно, просто безумно: страстно, вовлечённо, но не противно. Действительно, не лижется, а целуется. По-взрослому. Руки не суёт везде, только гладит по голове. В волосах путается – с моими кудрями бешеными и до пояса немудрено. Ему они нравятся, сам говорил. Уже хорошо! Что там: жопа, кудри… Про грудь не говорил, но моя полная „четвёрка“, даже к „пятёрке“ ближе, не может не нравится, это я и без него в курсе… Почти дошли. Надо лечь! И Машку затащить домой! А то она как накатит – сразу в клуб начинает собираться, и идёт же, коза».
– Спасибо за вечер! Было весело, хотя мало. Да-да, я помню, что мы сами виноваты, что опоздали!
«Артём вспомнил, что надо было бы извиниться, но не извиняется, а просто признаёт. Хам, конечно, но сойдёт для сельской местности».
– Было хорошо…
«Мне нужно правильное окончание вечера… А вот и оно, похоже! Как крепко притянул! Нежно и одновременно сильно, уверенно так! Бывает же. Боже, как мне нравится, когда он нюхает волосы… Даже не замечаю, что где-то рядом Маруся болтает с Костиком. А они очень странно спелись!
