Книга Костяной Дом - Стивен Рэй Лоухед

ощутимо стукнулись о землю и удар отозвался во всем теле. Джайлз пошатнулся, но Мина поддержала его, и дальше они шли под неяркими солнечными лучами осеннего утра. Высокое небо украшали легкие серые облака, отражавшиеся в широкой бухте. Море усеивали белые барашки. Дул западный ветер.

Следующий прыжок привел их в бесплодную пустыню. Здесь продолжала бушевать буря; пронизывающий ветер со свистом проносился над дюнами, взметая песок и красноватую пыль. К счастью, они недолго пробыли в этом негостеприимном месте. Следующая лей-линия располагалась всего в нескольких сотнях метров, и, ориентируясь по своему устройству, Вильгельмина легко нашла ее и смогла сразу использовать.

— Извини, Джайлз, — сказала она, завершив прыжок. — Это был самый короткий путь. Мы сэкономили много времени.

Джайлз прокашлялся и протер глаза.

— Где мы сейчас? — спросил он, осматриваясь. На этот раз вокруг было что-то похожее на ухоженный парк — они стояли на длинной зеленой аллее между рядами больших вязов. Позади возвышался крутой склон холма; остальная часть парка скрывалась за деревьями.

— Добро пожаловать в Эдинбург, — весело сказала Мина. — Или Мидлотиан, {Мидлотиан — один из 32 округов Шотландии. Граничит с городом Эдинбург на западе и областями Ист-Лотиан на востоке и Скоттиш-Бордерс на юге. До 1921 г. носил официальное название графство Эдинбург.}если тебе так больше нравится. Эй, посмотри-ка на себя, — воскликнула она, похлопывая его по руке. — Ты почти в порядке. Этак скоро станешь мастером лей-путешествий.

Джайлз огляделся, оценивая обстановку с настороженным выражением лица.

— Ты когда-нибудь бывал в Шотландии?

— Нет, дальше Котсуолдса мне путешествовать не приходилось, — ответил он. — То есть до того, как пропал мистер Ливингстон. — Он еще раз с опаской огляделся и признался: — Я слыхал, что шотландцы — варвары, они детей едят.

— Это только в горах бывает, — решила она поддразнить кучера, идя по широкой аллее. — В столице люди поспокойнее. Сам увидишь. Если нам повезло, здесь сейчас год 1819. Мы должны повидаться с человеком по имени Томас Юнг {Томас Юнг (1773 — 1829) — английский учёный-энциклопедист: врач, физик (один из создателей волновой теории света), механик, астроном, филолог и востоковед. Владел 13 языками. Учёный секретарь Королевского общества, профессор Королевского института в Лондоне, редактор «Морского альманаха». Один из тех, кто расшифровал древнеегипетские иероглифы. За широту интересов и фундаментальность вклада в науку биограф Эндрю Робинсон охарактеризовал Юнга как «последнего человека, который знал всё».}. Он врач, у него практика в Лондоне, а здесь он с женой Элизой навещает семью жены.

— Доктор, — уважительно проговорил Джайлз, шагая рядом с ней. — Должно быть, важный человек?

— Ну, довольно важный. Он ученый. Причем, не только в медицине. Его даже за границей знают. Говорит на тринадцати языках, пишет обо всем, от геометрии, физики, медицины и механики до философии, цвета и музыки. Короче говоря, он чуть ли не последний человек на земле, который все знает.

— Мы поэтому к нему идем?

— В общем, да. Доктор Юнг — ведущий мировой авторитет во всем, что связано с Египтом. — Они сошли с аллеи и теперь делали вид, что просто прогуливаются среди пышной зелени середины лета. — Доктор не раз бывал в Египте. Он вообще каждую осень туда отправляется. Проводит раскопки, совершенствует свои знания в области археологии и иероглифики. — Вильгельмина взглянула на молчаливого молодого человека рядом с ней. — Ты что-нибудь слышал о Карте на Коже?

Он кивнул.

— И что именно?

— Я знаю, миледи, что сэр Генри придавал этой карте большое значение. И я знаю, что он и мистер Ливингстон были за это убиты.

— Я полагаю, что доктор Юнг поможет Киту найти Карту на Коже.

— Он знает, где она?

— Нет. — Вильгельмина покачала головой. — Но если она в Египте, он обязательно найдет ее.

Парковая дорожка заканчивалась широкой лужайкой перед величественным зданием в средневековом стиле. Это был дом богатого судоходного магната.

— Сюда, — сказала Мина, сворачивая, чтобы обойти дом. — Они тут почему-то обижаются на тех, кто нарушает границы частной собственности. Лучше нам не показываться на глаза. — Она легко перемахнула низкий железный заборчик и пошла по разбитой дороге. — До города несколько миль. Если повезет, поймаем попутную карету.

Однако ни одного экипажа по дороге не попалось, так что пришлось добираться до Эдинбурга через неряшливые пригороды, застроенные убогими домами с грязными от дыма и копоти побеленными стенами. Когда они оказались в центре города, Джайлз только рот раскрыл. Он никак не ожидал увидеть такое большое поселение: кругом вздымались величественные здания из красного камня, по улицам сновали горожане, занятые своими делами. На скале прямо в центре возвышался замок, и Джайлз таращился на него в немом изумлении.

— Что скажешь? — спросила Вильгельмина.

— Красиво… — проговорил Джайлз, оглядываясь по сторонам. — Этот город побольше Лондона, каменных домов много, а уж экипажей сколько!

— Это еще что, — заметила Вильгельмина. Как раз в этот момент часы высоко на башне церкви в дальнем конце улицы начали отбивать часы: три гулких удара. — Нам лучше поторопиться. Не хочу беспокоить людей за чаем.

Молодой человек озадачился.

— Они что, ходят в чайную лавку?

Мина поняла причину его замешательства.

— Чайных лавок тут полно. Но, понимаешь, тут принято пить чай дома. Заодно это у них такой легкий полдник.

Джайлз принял это объяснение с обычным кивком.

— Кстати, о еде — ты голоден? У нас есть время, чтобы перекусить сэндвичем… — Она бросила на спутника быстрый взгляд и поняла, что слово «сэндвич» ничего ему не говорит. — Извини, я забыла, что ты еще не знаешь о них. Не горюй. Тебе понравится.

Они взяли три бутерброда с ветчиной и сыром, две кружки чая с молоком, — бутерброды доедали уже на заднем сиденье кареты. Джайлз действительно был голоден, так что ему полдник очень понравился. Поднявшись по ступеням большого каменного дома на Шарлотт-стрит, Вильгельмина позвонила. Дверь открыла молодая женщина в синей форме служанки. Она бесстрастно посмотрела на посетителей.

— Мы пришли к доктору Томасу Юнгу, — объявила Мина. — Я полагаю, он здесь живет?

— Доктор Юнг проводит время со своей семьей. Сегодня он не принимает пациентов.

— Мы не пациенты, — резко ответила Мина. — Мы — его коллеги-исследователи. Будьте уверены, мы не стали