Книга Мистер Фермер. Ветра великих перемен! - Focsker

и его парни умудрились продержаться до подхода защитивших их хищников. Во время боя несколько наших пленных парней, что были послабее, погибли. Их попросту забили на смерть. Но Кобаго, Коба и Мудагар — не самые лёгкие и доступные цели. Троица, даже будучи прикованной к здоровенному валуну цепями, умудрилась выжить, а ещё спасти молодую самку волколаков, являвшуюся дочерью самого Свирепого Рыка. Их героизм окончательно закрыл вопрос о судьбе пленников, к коим за совершённое геройство даже зубастые прониклись уважением.

Союзу рыкунов и хищников пришёл конец. И теперь новый вождь хищных племён, волколак Свирепый Рык, требует обмена. Джуга рассказал о том, кто сейчас в заточении и, косясь на меня, чутка слукавил, не до конца огласив список хищников, которых желает выменять Свирепый Рык. Травоядные моментально нашли общий язык, своих нужно спасать!

Единогласным решением совет, как я и предполагал, заключил — менять всех и на всё, а если нужно, и доплатить мясом и припасами. По глазам старших семей, по здоровому румянцу и слезам на лице Мудра, я в очередной раз убедился в правоте своих догадок. Если бы они узнали, что Пом и Зелёную тоже придётся отдать на растерзание в обмен на своих, ответ и решение их остались бы прежними. А я не мог так поступить… я обещал им защиту, они доверились мне, а значит, пока не наступил завтрашний день обмена, у меня ещё есть время придумать план.

Старики расходятся, каждый идёт готовить своё… шкуры, рыбу, мясо, картофель, инструменты и даже оружие. Если понадобится, мы готовы отдать многое из наших сбережений. Лишь бы ребята вернулись домой. Когда помещение освободилось, а Муррка пошла готовить комнату и кровать для героя этого дня, я спросил у Джуга,

— Зачем? Почему ты соврал им.

— Потому что я виноват. — Печально ответил он. — Когда-то я служил и подчинялся Эрлу, рассказывал всё о вас, всё что знал, вы были мне противны. Затем, не веря в вас, я ненавидел работу, которой вы нас нагружали, после ненавидел хищников, которых вы приручили, а потом… Пом однажды спасла меня на стене, утром, я пришёл домой где меня ждала любимая, сытые дети, они так радовались, так гордились мной и тем что мы одолели хищников… И тогда сил ненавидеть вас больше не осталось. Староста, я просто отдал лисе долг, не более… — Проговорил Джуга и, опираясь на непонимающую о чём говорит воин Муррку, поковылял вверх по ступенькам. Мда… а я то думал от большой любви такой подвиг, а тут такое.

Смиренно дождавшись окончания собрания, удивив меня своей послушностью, в дом возвращается Эсфея. Житель совершенно другого измерения вообще не проявляет интереса к нашим делам. Пока я, ломая голову мыслью, «чем же таким заинтересовать волколаков», хожу по дому туда сюда, она словно заезженная пластинка, требует одно и тоже:

— Построй для меня храм…

— Нет.

— Тогда алтарь…

— Не буду.

— Под капище место выдели, ну или хотя бы…

— Да отъебись ты от меня! — Не выдержав, крикнул я. — Мне людей спасать нужно, а ты мне мозг со своими храмами ебешь… Инструменты в кладовой, дерево в лесу, пиздуй строй.

— Не умею я, да и не божье это дело во имя Своё храмы возводить. — Возмущённо выдала богиня, после чего я, окончательно не выдержав, схватился за кочергу. Понимая, что может быть дальше, Эсфея поднимает руки и произносит:

— Ладно-ладно, потом так потом… — Вдох-выдох… желая остыть, выхожу на улицу. Когда-нибудь я её точно захуярю, а пока… У дверей меня встречает Пом. Рядом с ней малышка Зелёная, обсуждающая что-то с одной из пленниц. Разговор шёл об обмене, все оставшиеся в поселении мужчины, как один желали возвращения домой. То ли слабые боялись сильных, то ли просто стадное мышление тянуло их обратно в стаю, не знаю. Факт оставался фактом, попытка сделать их частью нашего поселения провалилась. С женщинами всё обстояло немного иначе. Они видели, как живут Зелёная и Пом, не понаслышке знали, как я к ним отношусь, как кормлю и «балую». Никто не обижал моих хищниц, более того, не насиловал и не брал против их воли, как это обычно происходило с рыкунами или озверевшими от желания самцами хищников. Честно говоря, я был бы рад, если бы все женщины скопом, дружненько пошли вслед за мужчинами, увеличив размер «обменного банка». Но лагерь их разделился, и уже виднелись те, кто желает остаться. Добрые дела и хорошее отношение к пленникам выходили мне боком.

Успокоив незнакомую хищницу, объяснил, что с ней и её подругами поступят так, как они того захотят. Затем, всё так же штурмуя чертоги разума, в поиске компромиссов, отправился на стену. В предстоящих переговорах мне предстоит присутствовать лично, а стало быть, следует использовать один из главных моих козырей, а именно — мозг. С самого начала нужно показать Свирепому, что, несмотря на отсутствие главного охотника, в поселении нашем остались крепкие и сильные воины. Проведём отбор среди му и кролли, из них составим отряд сопровождения. Пусть переговоры и будут недалеко от стен, картеж всё равно потребуется. В группу эту я не допущу других глав семей и старейшин. Они не должны знать о настоящих условиях обмена, а волколак не должен знать, что у меня от моих подопечных есть тайны. Сложнее всего будет убедить Мудра остаться, да и Хохо точно полезет в след за мной, возможно, даже придётся прибегнуть к грубости, но это потом.

Далее, за кортежем, нужно обдумать наш диалог. В обороне мы определённо сильнее, а значит, я имею полное право говорить с позиции силы. Сейчас, когда ресурсы волколака максимально истощены, во время торга нужно давить на него морально. Хищники в своих землях, как между молотом и наковальней. Где наковальня — это наша крепость, наши охотничьи угодья, а молот — орды гоблинов, рыщущих в скалах и близлежащих от них землях. Нужно дать волкам и лисам что-то такое, что позволит им видеть в нас не угрозу, а своё спасение. Сначала надавить, чётко обвести границы их плачевного положения, убедиться, что меня поняли, а после жестом щедрым и великодушным указать на путь спасения и протянуть руку помощи. Субсидии… Не знаю почему, но именно это слово пришло мне первым на ум. Раз уж так вышло, что между нами с гоблинами стоят хищники, так