Книга Наукообразная чушь. Разоблачение мошенничества, предвзятости, недобросовестности и хайпа в науке - Стюарт Ричи

изучалась доля успешно воспроизводящихся результатов, есть намеки на однотипные проблемы в огромном количестве разных направлений.

• Экономика: в исследовании 2016 года, повторяющем восемнадцать работ по микроэкономике (когда люди приходят в лабораторию и принимают участие в экспериментах, посвященных их экономическому поведению, – что не слишком отличается от исследований по психологии), доля воспроизводимости равнялась лишь 61 %[91].

• Нейронауки: в исследовании 2018 года обнаружилось, что стандартные работы по функциональной нейровизуализации, когда с помощью магнитно-резонансной томографии регистрируется активность мозга, пока человек выполняет какие-то задания (или просто лежит внутри МРТ-сканера), отличались лишь “незначительной воспроизводимостью”[92]. Еще мир функциональной нейровизуализации сотрясла статья, в которой вскрылось, что дефолтные настройки пакета программ, широко используемого для анализа данных визуализации, содержат статистическую ошибку. Это привело к громадному числу случайных нескорректированных ложноположительных результатов и скомпрометировало примерно 10 % всех статей, когда-либо опубликованных по этой теме[93].

• Эволюционная биология и экология: на целый ряд классических результатов, давно попавших в учебники и вызубриваемых поколениями студентов, посыпались критические обзоры после попыток их воспроизвести. Так, выяснилось, что заявления о знаменитом “синдроме одомашнивания”, когда лисицы в СССР, отбираемые по признаку дружелюбности, начинали приобретать внешний облик одомашненных видов (например, висячие уши и укороченные, широкие морды), были сильно преувеличены, причем большинство признаков “приручения” существовало еще до начала процесса селекции[94]. И многое из того, что, как мы думали, нам известно о половом отборе у птиц, было развенчано при получении более надежных данных. Скажем, в противоположность тому, что мы якобы знали, красная повязка на лапках у самцов зебровых амадин, похоже, не делает их сверхпривлекательными для самок; самцы воробьев с более крупным пятном черных перьев на горле (так называемым нагрудником), похоже, не доминируют в стае; а доказательства, что самок обыкновенных лазоревок больше привлекают определенные цвета оперения у самцов, неубедительны[95].

• Биология моря: в масштабном исследовании 2020 года, повторяющем другие работы, выяснилось, что закисление океана (как и изменение климата, это одно из последствий повышения уровня диоксида углерода в атмосфере) не влияет на поведение рыб[96]. Таким образом, не удалось воспроизвести несколько исследований предыдущего десятилетия, получивших широкую огласку, которые явно показывали, что в закисленной среде рыбы становятся дезориентированными и иногда плывут по направлению к химическим сигналам хищников, а не от них.

• Органическая химия: журнал Organic Syntheses, придерживающийся необычной политики – член редколлегии пробует повторить в собственной лаборатории результаты каждой подаваемой на рассмотрение статьи, – сообщил, что отказывает авторам 7,5 % работ из-за провалившихся попыток воспроизвести исследование[97].

Есть бесчисленное множество и других примеров: почти каждый случай, что я буду описывать в этой книге, содержит научное “открытие”, при ближайшем рассмотрении оказавшееся либо менее надежным, чем казалось, либо и вовсе недостоверным. Однако еще тревожнее то, что эти примеры порождены исследованиями, которые подверглись столь тщательному изучению, – получается, это лишь те примеры, о которых мы знаем. Сколько еще результатов, должны задаться мы вопросом, окажутся невоспроизводимыми, если кому-то случится попробовать их повторить?

Одна из причин, почему мы живем в такой неопределенности, заключается в том, что, как говорилось в предисловии, почти никто не проводит исследований, повторяющих прежние работы. Хотя в нашем распоряжении для большинства областей нет количественных данных, анализ специализированной литературы для некоторых из них позволяет сделать мрачный вывод. В экономике жалкие 0,1 % всех опубликованных статей посвящены попыткам воспроизвести предыдущие исследования; в психологии этот показатель выше, но все равно весьма прискорбный – чуть больше 1 %[98]. Если все неустанно рвутся вперед к новым открытиям, не делая остановок, чтобы проверить, надежны ли уже имеющиеся знания, так ли уж удивителен приведенный выше список провалившихся попыток что-то воспроизвести?

А вот что вызывает, пожалуй, еще большую озабоченность. Казалось бы, если вы получили точно такой же набор данных, как и в опубликованной ранее статье, вы сможете прийти к абсолютно тем же результатам, что описаны авторами. К сожалению, во многих областях исследователи сталкивались с невероятными трудностями при выполнении этой вроде бы нехитрой задачи. Иногда именно подобную проблему называют проблемой воспроизводимости, в противоположность проблеме сходимости результатов (последний термин обычно используется применительно к исследованиям, в которых ученые задаются теми же вопросами, но работают с другими данными)[99]. Как это возможно, чтобы результаты в таких условиях не воспроизвелись? Иногда причина в ошибках исходного исследования. А бывает и так, что авторы исходной работы недостаточно четко описали свой анализ, например, прибегали ко всяким выкрутасам со статистикой, о которых в статье не доложили, и поэтому их конкретные шаги независимые исследователи воссоздать не могут. Когда другие ученые как-то по-своему проводят статистический анализ данных, результаты выходят иные. Такие статьи – словно кулинарная книга, где полно фотографий блюд, от которых просто слюнки текут, но мало внимания уделено описанию ингредиентов и рецептам, необходимым для создания этих шедевров.

В макроэкономике (изучающей, например, налоговую политику и ее влияние на экономическое развитие стран) при повторном анализе шестидесяти семи статей ученые, используя точно такие же наборы данных, сумели воспроизвести результаты лишь двадцати двух, и последующее привлечение к работе авторов тех статей помогло несильно[100]. В науках о Земле исследователи испытывали как минимум небольшие трудности при получении тех же результатов в случае тридцати семи из тридцати девяти изучавшихся ими статей[101]. А когда исследователи машинного обучения проанализировали набор статей об “алгоритмах рекомендаций” (это тип компьютерных программ, которые используются сайтами вроде Amazon и Netflix, чтобы на основании того, что люди вроде вас выбирали раньше, предугадывать, какую покупку вам сейчас захотелось бы сделать или какой фильм посмотреть), то смогли воспроизвести только семь из восемнадцати работ на эту тему, незадолго до того представленных на престижных конференциях по компьютерным системам[102]. Те статьи – воплощение классической карикатуры Сидни Харриса.

Вы вправе удивиться, почему некоторые из перечисленных выше примеров вообще имеют значение. Хоть мы и наблюдали плохую воспроизводимость в кое-каких важных областях, например в экономической теории, каким образом наша жизнь может измениться, если кучка ученых в итоге разойдется во взглядах на то, работают ли позы силы и отличаются ли альфа-самцы воробьев более крупным пятном черных перьев? На этот вопрос есть два ответа. Первый заключается в том, что на чашу весов положен более общий принцип: наука критически важна для нашего общества, и мы не должны допускать появления низкокачественных, невоспроизводимых исследований, компрометирующих ее, ни в одной области. Если мы позволим стандартам в любой области просесть, мы рискуем испортить репутацию науки в целом. Второй ответ связан с научным