Книга Ирбис. Том 3: Пепел Часть 1 - Андрей Мошков

не на горе. И это не объясняет расколотого неба. Вот…

И вновь зверолюд был удостоен задумчивого взгляда.

— Быть может, рисунок не полный?

— Полный.

— Тебе почём знать? — возмутился мужчина.

— Я так думаю… Не знаю. Простите…

— Не бери в голову, сын мой.

На этом беседа была окончена.

До самого вечера они почти не разговаривали. Позади остался обвалившийся ветхий деревянный мост через речку, из-за которого пришлось тратить время на поиски объездного пути. Теперь по всему выходило, что засветло до Финова угодья им не добраться. Ночь было решено провести в дороге, правя повозкой поочерёдно.

Начинало смеркаться, когда Ирбис собрался с духом для нового разговора, который предвещал стать самым тяжёлым.

— Отец Бран, как вы думаете, зачем мы богам? Какое им до нас дело? — осторожно спросил зверолюд, которому вспомнились слова хранителя Золотого города Сина о том, что жителям мира нечего предложить богам. Но при этом они предупредили пророка Иеримея и научили лечить смертельную болезнь. Юноша не мог понять, для чего небожителям помогать живущим внизу. Какой им прок от смертных.

— Мы дети их, Дайн. Они милостивы и заботятся о нас, неразумных. Наставляют на путь истинный.

— Но зачем им это всё делать? Они ведь ничегошеньки от нас не получают взамен!

— Не все в жизни определяется одной лишь выгодой, сын мой. Существуют ещё чувства и эмоции. Они и есть движущая сила всего сущего. Боги милостивы, но строги. Их опека — это дар нам, детям божьим. Мать растит своих детей не затем, чтобы получить с них выгоду. Дети — ее собственная плоть и кровь. Они — продолжение ее. Ее наследие. Каким бы плохим не выросли отпрыски, мать не бросит своих детей на произвол судьбы. Так и Боги в милости своей присматривают за нами. Ну а все, что можем мы, это любить и почитать их, подобно собственным родителям. Другого ответа мне не ведомо.

— Спасибо, — тихо произнес Ирбис и замолчал уже сам. Не на долго. Всего на минутку, потребовавшуюся на то, чтобы подобрать слова, которые он будет в состоянии произнести: — Как вы думаете, что могут хотеть боги?

— Хотеть? От нас хотеть?

— Ну да. Помогая нам…

— Дайн. Сын мой… Мне не ведомы мысли Богов.

И вновь парень умолк, собираясь с духом для дальнейшего рассказа.

— Пообещайте не злиться?

— Из-за чего, сын мой?

— Я кое-что рассказать хочу и узнать, что вы об этом думаете. Но сначала пообещайте не злиться! Вот… — настоял на своем юноша, а его попутчик в ответ благодушно кивнул.

— Обещаю. Считай наш дальнейший разговор исповедью. Я никому не раскрою его содержания, сын мой.

— Хорошо. Спасибо, — неуверенно поблагодарил мальчишка, начиная свой рассказ: — Думаю, я встречал одного из богов…

И Ирбис поведал священнику о передряге с пиратами, а также о том, как все закончилось. За исключением той части, когда неведомый потребовал платы за свою помощь, а несчастный согласился на выдвинутое условие. Слова об этом попросту не произносились.

— … Они записали мои воспоминания. Но там показывало, будто я сам все делал, а тот… Будто «не запоминающийся» и вовсе не появлялся. Они решили, что мне привиделось… Назвали меня героем. Даже прием какой-то для меня устраивали, но я не пошёл… Не заслужил. Уехал из города. Вот… Вы мне верите?

Парень закончил свой рассказ, когда начало темнеть. Он уже и сам не понимал, от чего так разоткровенничался со священником и что именно хочет от него услышать. Но остановиться был не в силах. Как говориться, его прорвало. Хотелось излить душу хоть кому-то, непричастному к тому инциденту. Был ещё златоглазый Самди, с которым можно было поговорить открыто. Но собеседником он являлся тяжёлым, да ещё и постоянно ставил какие-то нелепые условия.

На протяжении всего повествования отец Бран внимательно слушал юного попутчика с не выражавшим никаких эмоций лицом. Лишь изредка кивал.

— Дайн, — осторожно подбирая слова, заговорил человек, — я думаю, что ты не лжёшь… Могу предположить, что ты пытался понять мотивы того, кто тебе явился?..

— Да! — зверолюд быстро закивал. Мужчина погладил себя по лысине и тихо ответил: — Помыслы Богов мне не ведомы… Но думаю, что тебе или кому-то на том корабле что-то уготовано судьбой. Что-то должно свершиться. Да… Наверное, так. Встреча с Владыкой грома и спасение несчастных пленников было твоей судьбой…

— Вы мне верите?

— Пожалуй, что да.

У юноши отлегло от сердца, услышав эти слова. Вот только ему казалось, будто с дуновением ветерка до него донёсся смех. Смех, звучания которого он не мог вспомнить…

* * *

Наступила ночь, а повозка все катилась по ухабистой просёлочной дороге через дремучий лес. В данный момент ей правил священник, а его рыжий попутчик мирно дремал в кузове, устроившись среди тюков и укутавшись собственным плащом. Покой был нарушен нервным ржанием коня, который неожиданно сорвался на бег, почти перестав слушаться поводьев.

— Стой!!! — закричал мужчина, пытаясь остановить взбесившегося скакуна. Но вскоре передумал, поняв причину беспокойства животного. Среди деревьев во тьме виднелось несколько преследователей, чьи низкие фигуры пронизывали ярко рыжие жилы.

История 15: Инквизиция (Часть 5)

История 15: Инквизиция (Часть 5)

— Дайн! Проснись! Твари пепла напали! Ради восьми Безликих, просыпайся!

Лежавший в повозке Ирбис подскочил от громкого крика священника.

— Где⁈ — не успев оценить обстановку, спросил он, рефлекторно хватаясь за лук.

— Справа в лесу пять или шесть тварей!

Быстро надев лежавший под рукой колчан, зверолюд выхватил стрелу и попытался прицелиться. Было очень не удобно делать это в движении. Ещё и мельтешащие стволы мешались. Натянув тетиву, он выстрелил в одного из замеченных монстров. Это был промах.

— Я так не попаду по ним! Деревья мешают!

— Стреляй! Они не отстанут так просто! Но, милый! Но! Скачи что есть сил!!!

Твари пепла, когда-то бывшие стаей волков, видя добычу, постепенно ускорялись, а из рыжих прожилок начинало рваться пламя, норовя поджечь опавшую листву. Время от времени так и происходило. Вот только огонь неизменно угасал, когда потерявшее его существо удалялось на некоторое расстояние. Словно пищей ему служила не только материя, но и нечто иное.

Ирбис выпускал стрелу за стрелой по тем пепельным тварям, которые приближались достаточно близко к повозке. В большинстве случаев даже